Яков Наумов - Тонкая нить

Савин смутился:

— Да так, где придется. Когда в кафе, когда в ресторане, а то и дома, всухомятку…

— В каком кафе? — спросил Скворецкий.

— В разных. Чаще в том, что на углу Лермонтовской и Центрального проспекта.

— А, это такое, в полуподвале?

— Точно, — кивнул Савин.

— Вот и хорошо, — сказал полковник, — в этом кафе и встретимся. Только уговор: ухо держи востро, задача тебе предстоит не из легких…

Глава 24

Утром следующего дня, когда полковник приехал в управление, его ожидал приятный сюрприз: в приемной, скромно примостившись на краешке стула, сидел Савельев.

— Ты как сюда попал? — напуская на себя суровый вид, спросил Скворецкий. — Почему не в больнице?

— Разрешите доложить, — срывающимся от волнения голосом ответил Савельев, поспешно вставая. — Выписали. Сегодня утром. Готов приступить к исполнению своих обязанностей…

— Ишь ты какой быстрый! «Приступить»! А долечиваться кто будет? А на курорт? Я тебе что говорил? Нет, на юг, в санаторий. Немедленно в санаторий.

Кирилл Петрович говорил строго, сурово, но в морщинках возле его глаз таилась добродушная, лукавая усмешка. Савельев это заметил.

— Товарищ полковник, — сказал он, храбрясь, — я здоров, совершенно здоров. На курорт можно и после, когда… когда закончится дело Черняева.

— Вот оно что! — сдвинул брови Скворецкий. — Что же это получается, а? Выходит, вы с майором Мироновым за моей спиной договариваетесь: куда он, туда и ты? «Савельеву, мол, нельзя отдыхать, пока не кончено с делом Черняева»! — передразнил кого-то, по-видимому Миронова, полковник.

Савельев молча переминался с ноги на ногу.

— Ладно, — сказал полковник. — Садись. Сиди тут, жди. Майора Миронова ко мне, — приказал он секретарю, — а заодно и Луганова. Быстро!

Через несколько минут Миронов и Луганов были у полковника. Увидев Сергея, Миронов на ходу дружески кивнул ему и ободряюще подмигнул: держись, мол, брат. Страшен черт, да милостив бог!

Кирилл Петрович заканчивал разговор по прямому проводу с Москвой, с генералом Васильевым. Из отрывистых фраз полковника — «Никак нет, Семен Фаддеевич, он парень смелый, не растеряется»… «Слушаю, пошлем вдвоем»… «Да, с Ригой свяжусь тотчас»… — они поняли, что за последние часы произошло нечто новое, что-то такое, чего они еще не знали.

Закончив разговор, полковник положил трубку. Было заметно, что он чем-то взволнован. Однако прежде чем посвятить Миронова и Луганова в суть дела, рассказать о событиях минувшей ночи, Скворецкий заговорил о Савельеве.

— Так как же, Андрей, — спросил он Миронова, — что с твоим протеже будем делать? Ты с врачами говорил?

— Говорил, Кирилл Петрович. Врачи согласны, чтобы он приступил к работе, но при двух условиях. Первое — чтобы на протяжении недели-полутора работа не была связана со значительной физической и, главное, нервной нагрузкой. Второе — через месяц-два Сергея все-таки надо будет послать на курорт: долечиваться. Говоря по совести, эти требования меня смутили, особенно первое: ну какое ему подобрать дело, не требующее нервов? В нашей профессии такое вряд ли найдешь.

— То-то, «смутили». А он, Савельев, уже здесь. В приемной сидит.

— Видел, — вздохнул Миронов. — И физиономию его видел. Надо полагать, вы на него изрядный ушат холодной воды опрокинули.

— Ушат ушатом, — улыбнулся полковник, — а работенку я ему присмотрел: и тебе нужная и важная, и вроде курорта — сиди себе посиживай и поджидай у моря погоды. Вот именно — у моря. В прямом смысле этого слова.

Не ожидая расспросов, Скворецкий подробно рассказал о событиях минувшей ночи, об указаниях, которые получил от генерала Васильева.

— Обратите внимание, как похожа беседа, что вела Войцеховская с Савиным, на ту, которую, судя по словам Черняева, вела с ним Корнильева. Любопытно, а? Прямо один почерк. Впрочем, у этой шатии почерки не всегда разнятся. Решено, — продолжал Скворецкий, — послать Савина в Вентспилс, к рыбаку. Пусть договаривается, как того требует Войцеховская. Что произойдет дальше, вы оба, конечно, догадываетесь. Но Савину надо дать хорошего напарника, смелого и инициативного чекиста, с которым до поры до времени он будет действовать вдвоем. Пошлем Савельева — он там будет на месте: сиди и жди. И для работы нужно, и сам окончательно окрепнет.

— Судя по тому, с каким лицом сидит Савельев в приемной, — заметил Андрей, — ему эта командировка не очень по душе.

— Не по душе? — расхохотался Скворецкий. — Да он и понятия ни о чем не имеет. Пригласи-ка, кстати, его сюда.

Как только Савельев вошел и робко уселся, полковник спросил:

— Итак, насколько я понял, ты считаешь, что более или менее подремонтировался и способен вернуться к работе?

— Так точно, товарищ полковник. К работе могу приступить хоть сегодня…

— Сегодня? Именно это и требуется. Видишь ли, как раз сегодня мы начинаем одну операцию, связанную с делом Черняева. Прямо скажу, операция сложная, не без риска, связанная с отъездом из Крайска. Как, хватит силенок? Выдержишь?

— Выдержу, товарищ полковник! — восторженно воскликнул Сергей. — Не беспокойтесь. Готов ехать хоть сейчас, хоть сию же минуту.

— Ну, сию-то еще не сию, но сегодня. Поедешь в Латвию. Есть там такой город — Вентспилс, вот туда и поедешь. Ехать придется вдвоем, вместе с одним военным. Летчиком. Савин его фамилия. Степан Сергеевич Савин. Он мне должен с минуты на минуту позвонить. Как позвонит, так мы с тобой с ним встретимся, тогда и обсудим, что да как. Вопросы будут?

— Никак нет, товарищ полковник. Все ясно.

— А коли ясно, так иди оформляй командировку и жди моего сигнала.

Савельев, с лица которого не сходила счастливая улыбка, поспешил выйти из кабинета: вдруг полковник передумает, изменит свое решение, пошлет его на курорт?

Проводив его взглядом, Кирилл Петрович повернулся к Миронову и Луганову:

— Как, друзья, не подведет нас молодежь — Савин с Савельевым? Не наломают там дров?

— Конечно, нет, — Заверил его Миронов. — Первый этап операции Савельеву поручить можно. Вполне. Справится. И за Савиным поглядит. Оно не лишнее. Когда же дело подойдет к самому, так сказать, кульминационному моменту, к развязке, тогда их двоих будет мало. Тут уж надо будет ехать или Василию Николаевичу, или мне.

— Операцию, конечно, будет проводить один из вас, а то и оба вместе, — заметил Скворецкий. — Теперь насчет Макарова, которому была адресована телеграмма, та, что Семенов отправил. Личность его, как сообщил генерал, выяснили. Личность, скажем прямо, заурядная. Грехов за этим Макаровым вроде бы никаких нет. Если что и любопытно, так это род его занятий: продавец комиссионного магазина. Семен Фаддеевич высказал предположение, что этот Макаров может служить просто посредником, своего рода связным.