Анастасия Коробкова - Сказки Перекрестка
— Это исламские фанатики, — как можно спокойнее начала я. — Мы тренировались на их базе, пока не осознали, что нас готовят для совершения террористических актов. Когда мы дали понять, что не согласны, нам попытались объяснить, что мы не правы.
Тут меня разобрала злость. Отпустив Галю, я посмотрела прямо на Капитана-Командора.
— Что еще мы сделали не так? Мы должны были не спорить, взорвать себя и кучу людей? Мы должны были позволить изнасиловать нас и убить? Мы должны были разобраться со всеми этими тварями там и не тащить их сюда?!
Я сама чуть не сорвалась на мат, лишь в последний момент заменив словом «тварями» то, что в действительности хотела сказать. Взгляд Капитана-Командора был очень тяжелым. Задавая все эти вопросы, я будто слышала «Да» в ответ на каждый. Конечно, они были неправильными, и я знала, что роковую ошибку допустила в самом начале, когда заявила, что мы не носим хиджаб — это поставило нас вне законов чужого мира, и чужой мир отплатил нам тем же. Так что — да, мы сами виноваты в том, что попали в критическую ситуацию. Но признаться в этом кому-то невероятно трудно.
— Вы не должны были становиться такими, — ответил Капитан-Командор.
Я сникла. Протест во мне погас, оставив только досаду. Надо же, мы ему не понравились. Такие — сильные, смелые, быстрые, мы его не устраиваем…
— Прямо сейчас, разворотом — в институт благородных девиц, марш!
Мы с Галей растерянно взялись за руки. В отсутствии чувства юмора Капитана-Командора нельзя было обвинить, но и двусмысленных приказов он никогда не отдавал.
— Ваше Величество…
— Я поняла тебя, — моментально отозвалась Королева, — я провожу.
От стены подул горячий ветер. Начинался сквозняк.
— Девушки, идите со мной, — произнес голос Королевы.
Мы поднялись и побрели к порталу.
— И не возвращайтесь, пока не научитесь танцевать вальс! — напутствовал нас Капитан-Командор, впрочем, уже без металла в голосе.
— А еще вышивать, — тихо добавил Димка.
VIII
— Не слишком сурово? — спросил Тим, когда за девочками захлопнулся портал.
Капитан-Командор покачал головой.
— Я не собираюсь их изгонять или наказывать. У них глубокие психотравмы, но сами они не понимают, что сломаны — ведь победа осталась за ними. Там, куда их отведет Королева, они придут в норму. О них позаботятся.
— А на Острове они бы не пришли в норму? — спросил Дима.
— Нет, — ответил Капитан-Командор. — Им нужно больше, чем мы сейчас можем дать.
Странная фраза застряла в ушах Тима и Димки. Они почувствовали, но не поняли ее смысл и не смогли бы его сформулировать: «Девочек надо любить».
— С Асей, вроде, все нормально, — неуверенно возразил Дима.
Капитан-Командор вновь покачал головой, но ничего не ответил. Казалось бы, нормально, и последнее приключение оставило в ней не такой явный след, но что-то желто-бурое пролезло-таки к ней в душу. Раньше этого не было.
Недавно Денис, а теперь Галя с Асей… Тима неприятно поразил вид Гали с глазами хищного зверя, и если он смирится с этим, то и его коснутся те же разрушающие изменения, если нет — он будет страдать. Он не хочет, чтобы девочки были агрессивными и жестокими, он хочет их защищать, потому что в его понимании только за это и стоит сражаться. Не пожелав оставаться у него за спиной, Галя почти его уничтожила. Капитан-Командор обязан был дать ему понять, что он прав, что девочки с рельефными, накачанными телами, дымящиеся от ненависти, — неправильные девочки, и это не обсуждается. Достаточно на Острове одной Аси, которая не просит помощи, даже умирая, за неимением приключений создает их сама и никому, кроме единственного человека, не доверяет, да еще и способна отбиться от небольшой армии. Но она — волшебный котенок, не агрессивна и всех любит, причиняет боль, да и то невольно, лишь тем, что держит дистанцию в отношениях. Драконы в таких вещах не ошибаются…
А что на душе у тех, кого Капитан-Командор видит реже, не дающих ему повода сканировать себя? Их можно уберечь? А если здесь, на Земле, это непременное условие взросления, а он лишь насильственно задерживает его?
Его успокаивала молчаливая поддержка Королевы, которая очевидно не хотела таких перемен ни в ком.
12. Перерок
I
Два месяца они не виделись. До Германа лишь доходили слухи о том, что Асю видели живой и здоровой. Она таки улизнула в наколдованные мирки, и ее больше не караулили. В душе установилась относительная гармония. Время истекало, он это чувствовал. Теперь нужно было заниматься самым важным — тем, что долго откладывалось, но не из-за лени, а из-за необходимости накопить как можно больше информации. Герман усадил весь свой экипаж за учебники, а сам начал искать причины и закономерности совмещения порталов.
Идея не была праздной. Островитяне облюбовали себе миры по интересам, и «случайные» сквозняки никого не устраивали, в том числе самого Германа. Какой-то собственный интерес в мирках начал появляться даже у девочек, а для них хотелось сделать приятный сюрприз.
Работа предстояла грандиозная, и он, погрузившись в нее, забыл обо всем. Ну, почти. Были моменты, когда его рассуждения заходили в тупик, в очередной гипотезе образовывалась дыра, и в эту дыру лезли воспоминания, от которых он коченел. Раненая девочка на процедурном столе. Совершенное тело маленькой женщины, в тот момент абсолютно беспомощное. Снаружи. А под обманчивой оболочкой — идеальный механизм для выживания, наверное, в любых условиях… Неведомой рукой заброшенный в мир людей, где нашлось более изощренное оружие, от которого защиты нет. И это оружие — не только то, что разит огненными стрелами. Это оружие — в его, Германа, руках, и он уже использовал его против нее. Когда он это понял, то поддался порыву выяснить всю степень своей вины и сделал то, чего, наверное, потом стыдился бы… Если бы не считал, что имеет на это право, поскольку он и она — одно целое. Ей нужна защита.
Вот и все. От этой мысли наступал очередной тупик. Зато предыдущий оказывался уже пройденным. Пока он думал об Асе, его тренированный ум незаметно продолжал свою работу, уже интуитивно, исследования мирков сдвигались с мертвой точки и направлялись по более перспективному пути.
Иногда приходили парни и просили доступным языком объяснить какую-нибудь тему из естественнонаучных дисциплин. Герман объяснял, гениально упрощая, и это наталкивало его на еще более интересные мысли. Так дело и продвигалось.
Он составлял макет субпространства, в котором перемещались наколдованные мирки, отслеживая «орбиту» каждого, для чего постоянно просматривал реестры, в которых никто, кроме него, ничего бы не понял. Его внимание привлек мирок, который открывался неделю назад. Кто в него проник? Герман знал, кто, просто чувствовал. Он соскучился.
