Хэммонд Иннес - Затерянные во льдах. Роковая экспедиция

Я с трудом обошел хижину с подветренной стороны и нашел дверь. Мои обмороженные пальцы не гнулись, и снять лыжи оказалось непросто. Но наконец я от них избавился и поднял щеколду. Дверь отворилась, и я ввалился внутрь, захлопнув ее за собой.

Внезапно воцарившаяся тишина напоминала забытье. Снаружи ревел ветер, и я слышал, как бьет по стенам снег. Но внутри было тихо. Я стоял в маленьких сенях, где после слепящей белизны снега было очень темно. Здесь не было тепла, но ветер уже не пронизывал меня насквозь. Я увидел вторую дверь и шагнул к ней. Толкнув дверь, я вошел в просторную комнату с длинным столом и скамьями. На столе стоял рюкзак и лежал открытый пакет с бутербродами. Меня встретило тусклое зарево очага. Я шатаясь брел к скамье, ощущая, как меня обволакивает тепло, встретившее меня плотной упругой волной. Внезапно у меня закружилась голова. Стол закачался. В следующее мгновение завращалась уже вся комната. Я ощутил, как подкашиваются ноги. Раздался чей-то возглас. Затем все потемнело, и я начал стремительно погружаться в эту теплую мягкую темноту.

Что, если эта хижина мне вообще привиделась? Возможно, именно так умирают, замерзая в сугробе? Я изо всех сил пытался сохранить остатки сознания. Я не должен лежать в снегу. Это верная смерть. Я это знал, и я сопротивлялся. Нельзя отказываться от борьбы только потому, что ты смертельно устал. Умереть в снегу! Нет, это недостойный конец! Я боролся. Я заставил себя открыть глаза. Надо мной парило чье-то лицо, расплывчатое и искаженное, более походящее на отражение в воде. Это было лицо девушки. Я подумал о Джилл. Если бы я только мог дойти до Джилл. Кто-то произнес мое имя. Оно донеслось до меня издалека. У меня начались слуховые галлюцинации. Все происходящее мне просто чудилось. Я расслабился и погрузился в забытье.

Глава 9

Джордж Фарнелл

Я неохотно приходил в себя, как спящий человек цепляется за каждую драгоценную минуту отдыха. Я не чувствовал своего тела, не считая того, что у меня кружилась голова. Я слышал ветер. Но я его не ощущал. Я как будто утратил способность ощущать что-либо. Потом я почувствовал сырость и холод, и все мое тело охватила безудержная дрожь, которую мне не удавалось унять. Я пытался припомнить свой сон. Хижина и женский голос. Я быстро открыл глаза и увидел над собой подшитый досками потолок. Я лежал на деревянном полу. Это я понял, ощупав его ладонями. А под головой у меня было что-то мягкое, но одновременно упругое и теплое. Откуда-то справа струилось тепло. Я повернул голову. В старомодной чугунной плите мерцали языки пламени, едва видимого сквозь щель в приоткрытой дверце. Из носика жестяного чайника била струя пара.

— Вам лучше?

Это снова был женский голос, тихий и нежный, смутно знакомый. Он доносился откуда-то издалека. Я вздохнул и расслабился. Я так устал. Я думал, что уже вообще никогда не захочу вставать на ноги.

— Выпейте это.

Мою голову приподняли, и моих губ коснулся край стакана. Запах горячего бренди мгновенно привел меня в чувство. Я выпил, наслаждаясь ощущением тепла, разлившегося по всему моему телу.

Пробормотав слова благодарности, я с трудом сел, пытаясь оглянуться. Когда мне это удалось, я обнаружил, что смотрю в серые спокойные глаза Джилл.

— Как ты сюда попала? — пробормотал я, забыв о том, что мы с ней на «вы».

Она улыбнулась.

— На лыжах.

Тут же ее лицо посерьезнело.

— Что случилось, Билл? Где Джордж? — спросила она. — Я не могла сидеть в отеле и ждать, пока туда слетятся все стервятники. Я ушла рано утром, едва рассвело. Я думала, что смогу дойти до Гьейтериггена. Но я едва успела дойти до этой хижины, когда началась метель. Ты видел Джорджа?

— Издалека, — ответил я. — Я видел его, когда мы взбирались на Санкт-Паал, перед тем как пошел снег. — Я взял из ее рук стакан с бренди и допил остатки. — Ловаас с помощником шли за ним, отставая ярдов на пятьсот, не больше.

— Но где он сейчас?

— Как только пошел снег, он свернул в сторону от вех. Он водит их по пропастям и расщелинам Санкт-Паала. Они должны заблудиться и умереть в снегу.

— Умереть? Но… — Она замолчала и обеспокоенно посмотрела на меня. Затем она произнесла: — Билл, ты проделал долгий путь. От Вассбигдена до Санкт-Паала очень далеко. Ты, наверное, нигде не останавливался.

— Останавливался, — ответил я. — В Остербо и Стейнбергдалене. Но совсем ненадолго.

— Где Альф Санде?

— В Стейнбергдалене.

Я провел ладонью по лицу. У меня закрывались глаза. Бренди меня согрел и подбодрил, но не избавил от головокружения.

— Почему ты оставил его в Стейнбергдалене? — спросила она.

— Его ранили, — ответил я. — Пуля попала ему в плечо.

«Ну почему она продолжает меня расспрашивать? — думал я. — Разве не видно, что я не хочу разговаривать? Но я должен был о чем-то ее спросить. Что-то о том, что она сказала. Ах, да».

— Что ты имела в виду, когда сказала, что не могла ждать, пока слетятся все стервятники?

Она смотрела на меня широко раскрытыми глазами.

— Его ранили в плечо? Как это произошло? Что случилось?

Я с трудом встал. Ноги подкашивались, а голова продолжала кружиться. Подойдя к плите, я пытался согреться, впитывая исходящее от нее тепло.

— Еще бренди есть? — спросил я, и собственный голос показался мне чужим.

— Да, — ответила она, доставая флягу.

Я налил немного бренди в стакан и добавил горячей воды из чайника. Я медлил пить, грея руки и вдыхая аромат горячего напитка.

— Не беспокойся о Санде, — произнес я. — С ним все будет в порядке. Пуля навылет, кость не задета. Я хочу знать, что случилось в Финсе. Кто был в отеле? — Я немного отпил из стакана. Боже мой! Какое чудо горячий бренди для человека, который окончательно выбился из сил. — Дахлер тоже там? — спросил я.

— Да. Он приехал на поезде вместе с нами. — Она заколебалась. — Потом явился Йоргенсен. Он приехал на поезде из Осло.

— Йоргенсен? — Я резко развернулся к ней. — А ему что там надо?

— Я не знаю.

Йоргенсен в Финсе! Кто-то наверняка навел его на след Фарнелла. Или это просто невероятное везение?

— Он собирался там остановиться? — спросил я. — Или он ехал из Осло в Берген, неожиданно увидел Дахлера и решил переночевать?

Но она покачала головой.

— Нет, я думаю, он приехал с целью остановиться. Дахлер был в баре, поэтому Йоргенсен не мог увидеть его из поезда. Он вошел с чемоданом и сразу заказал номер.

— На одну ночь?

— Нет. Он сказал регистратору, что не знает, сколько пробудет в отеле.

— Он привез с собой лыжи?

— Нет, и лыжной одежды у него тоже не было. Но я слышала, как он договаривался о прокате всего, что ему понадобится.