Александр Дюма - Ожерелье королевы
– Полно, полно! – воскликнул кардинал. – Вы теряете голову, господа!
– Королева не только все отрицает, не только утверждает, что ее расписка подделана, – она показала нам нашу расписку, доказывая, что ожерелье у нас.
– Вашу расписку, – повторил кардинал. – А что же эта расписка?..
– Такая же подделка, как и первая, ваше высокопреосвященство, вам это хорошо известно.
– Подделка… Две подделки… И вы говорите, что мне это хорошо известно?
– Конечно! Ведь вы приехали к нам и подтвердили то, что нам сказала графиня де ла Мотт, и вы, именно вы, прекрасно знаете, что мы действительно продали ожерелье и что оно было в руках у королевы.
– Послушайте, – проводя рукой по лбу, заговорил кардинал, – мне кажется, что все это весьма серьезно. Попытаемся понять друг друга.
Ювелиры вытащили письмо из бумажника. Кардинал пробежал его глазами.
– Да ведь вы сущие дети!.. – воскликнул он. – «Мария-Антуанетта Французская»!.. Да разве королева не принцесса Австрийского дома? Вас ограбили. И почерк, и подпись – все подделано!
– Но в таком случае, – в порыве ярости вскричали ювелиры, – подделывателя и похитителя должна знать графиня де ла Мотт!
Справедливость этого утверждения поразила кардинала.
– Пригласим графиню де ла Мотт! – крайне смущенный сказал он и сейчас же позвонил, как это сделала королева.
Его люди бросились вдогонку за Жанной, карета которой не могла далеко отъехать.
Бемер и Босанж, настороженные, как зайцы в лежке, помня обещания королевы, повторяли:
– Где ожерелье? Где ожерелье?
– В конце концов виновный-то существует! – жалобно произнес Бемер. – Ведь кто-то же совершил эти две подделки?
– Уж не я ли? – высокомерно спросил де Роан.
– Но что же мы ответим королеве, ваше высокопреосвященство? А ведь она кричит на нас так же громко.
– Что же она говорит?
– Она говорит, что ожерелье было у вас и у графини де ла Мотт, а не у нее.
– Ну, хорошо, – сказал кардинал, бледный от стыда и гнева, – поезжайте к королеве и скажите ей… Нет, не говорите ей ничего. Довольно чудовищных скандалов! А завтра.., слышите? – завтра я совершаю богослужение в Версальской капелле. Приезжайте, и вы увидите, как Я подойду к королеве, заговорю с ней и спрошу, у нее ли ожерелье, и услышите, что она ответит. Если она станет отрицать это в моем присутствии.., что ж, господа, я – Роан, я заплачу!
– Значит, до завтра, – пролепетал Бемер. – Так, ваше высокопреосвященство?
– До завтра, в одиннадцать утра, в Версальской капелле, – подтвердил кардинал.
Глава 18.
ФЕХТОВАНИЕ И ДИПЛОМАТИЯ
На следующее утро, часов в десять, в Версаль въехала карета с гербами де Бретейля.
Де Бретейль, соперник и личный враг де Роана, с давних пор подстерегал любую возможность, когда он мог бы нанести своему врагу смертельный удар.
Час тому назад де Бретейль попросил у его величества аудиенцию и пришел к королю – тот собирался идти к мессе.
– Прекрасная погода, – в самом радужном расположении духа заговорил Людовик XVI, как только дипломат вошел к нему в кабинет, – именно такая, какая бывает на Успение. Посмотрите – на небе ни облачка!
– Я в отчаянии, государь, что приношу с собой облако, грозящее вашему покою, – сказал министр. – Вот о чем идет речь. Ваше величество! Вы слышали разговоры о брильянтовом ожерелье?
– Том самом, от которого отказалась королева?
– Так вот, государь, – продолжал барон де Бретейль, не раскаиваясь в том, что сейчас причинит зло, – ожерелье украдено.
– Послушайте, господин де Бретейль, – с улыбкой сказал король, – я полагаю, что никто не утверждает, будто брильянтовое ожерелье украла королева!
– Государь, – живо возразил де Бретейль. – Говорят, будто у ювелиров есть расписка ее величества, свидетельствующая о том, что королева оставила ожерелье за собой.
Король побледнел.
– Говорят! – повторил он. – Чего только не говорят! Я ничего не могу понять! Королева могла бы купить это ожерелье втайне, и я ни в коем случае не стал бы порицать ее за это. Королева – женщина, ожерелье – редкостное, великолепное произведение ювелирного искусства. Единственную ошибку допустила бы она, если бы не сказала о своем желании мне. Но королю не подобает заниматься этой историей: она касается мужа. Муж побранит жену, если захочет или же если сможет, но я ни за кем не признаю права вмешиваться в наши отношения, хотя бы и со ссылкой на злые языки.
Барон склонился перед благородной и пылкой речью короля. Но Людовик XVI был твердым лишь на словах. Спустя мгновение он снова стал нерешительным и беспокойным.
– И потом: что вы говорите о краже?.. – спросил он. – Ведь, если не ошибаюсь, вы сказали: «кража»?.. Если состоялась кража, значит, ожерелье не могло быть в руках королевы. Будем логичны!
– Ваше величество, – сказал барон. – От вашего гнева я оцепенел и не докончил… Так вот, два месяца назад королева попросила через господина де Калона пятьсот тысяч ливров, а вы, ваше величество, отказались утвердить эту статью расхода.
– Это правда.
– Государь! Говорят, что королева обратилась за деньгами к одному человеку.
– Продолжайте, пожалуйста, и сейчас же назовите мне заимодавца!
– Господин де Роан, государь.
– Господин де Роан! – пробормотал король. – Но правдоподобно ли это?.. Ведь кардинал не обращает внимания на то, что говорят?..
– Ваше величество! Вы можете убедиться, что де Роан вел переговоры с ювелирами Бемером и Босанжем.
– Какой ужас! Какой ужас! – повторял король. – Но так-то оно так, а кражи тут я еще не вижу!
– Государь! Ювелиры говорят, что у них есть расписка королевы, значит, у королевы должно быть ожерелье.
– Ах, вот как! – ободрившись, вскричал король. – А она это отрицает!
– Ах, государь! Да разве я хоть когда-нибудь дал вашему величеству повод думать, будто я не знаю, что королева невиновна? Неужели я так несчастен, что вы, ваше величество, не замечаете любви и уважения, какие я питаю к самой честной из женщин?
– Значит, вы обвиняете только господина де Роана…
– Государь! По всей видимости…
– Это серьезное обвинение, барон!
– Которое, быть может, приведет к расследованию, государь, а расследование необходимо. Подумайте, государь: королева утверждает, что у нее нет ожерелья, ювелиры утверждают, будто они продали его королеве, ожерелье не обнаружено, слово «кража» произносят в народе вместе с именем де Роана и со священным именем королевы!
– Это верно, это верно, – произнес потрясенный король. – Вы правы, Бретейль: все это необходимо разъяснить.
– Совершенно необходимо, государь!
– Боже мой! Кто это идет там, внизу, по галерее? Это, наверно, господин де Роан направляется в капеллу?
– Нет, государь, господин де Роан не может направляться в капеллу. Еще нет одиннадцати, и к тому же господин де Роан, который сегодня совершает богослужение, должен надеть епископское облачение. Это не он.
– Что же делать? Поговорить с ним? Позвать его сюда?
– Нет, государь. Разрешите мне дать совет вашему величеству: не предавайте дело огласке до тех пор, пока не переговорите с ее величеством королевой.
– Верно, – согласился король, – она скажет мне правду!
Король Сел и еще раз взглянул в окно.
– А вот это действительно кардинал. Посмотрите! – сказал он.
Бретейль встал, подошел к окну и сквозь занавеску увидал де Роана – тот в праздничном облачении кардинала и архиепископа направлялся к апартаментам, которые отводились ему всякий раз, как он приезжал совершать в Версале торжественное богослужение.
– Вот он! Наконец-то появился! – поднявшись, сказал король.
– Тем лучше, – заметил де Бретейль, – объяснение не будет отложено ни на один день.
И тут он принялся поучать короля с усердием человека, который хочет погубить другого.
Адское искусство соединило в его портфеле все, в чем можно было упрекнуть кардинала. Король прекрасно видел, как одно за другим накапливаются доказательства виновности де Роана, но он был в отчаянии, что не видит доказательств невиновности королевы.
Он с трудом выдерживал эту пытку в течение четверти часа, как вдруг в соседней галерее послышались крики.
Король насторожился, Бретейль прервал чтение.
Дверь кабинета царапал ногтем офицер.
– В чем дело? – спросил король, нервы которого разыгрались после разоблачения, сделанного де Бретейлем. Появился офицер.
– Государь! Ее величество королева просит ваше величество соблаговолить пройти к ней.
– Это что-то новое, – побледнев, сказал король.
– Возможно, – отозвался Бретейль.
– Я пройду к королеве! – воскликнул король. – Подождите нас здесь, господин де Бретейль!
– Отлично, мы приближаемся к развязке, – прошептал министр юстиции.
Глава 19.
ДВОРЯНИН, КАРДИНАЛ И КОРОЛЕВА
В то самое время, когда де Бретейль был у короля, де Шарни, бледный, взволнованный, просил аудиенции у королевы.
