Арне Фальк-Рённе - Слева по борту-рай

Мебель островитяне сбивают сами, нередко с большим искусством. Обои у них не в ходу, стены увешаны журнальными вырезками, картинками с мотивами из жизни Христа либо же портретами королевы Елизаветы и принца Филиппа, которыми остров щедро снабжает колониальная администрация. Здесь рассказывают об одной женщине, которая, вычитав в женском журнале о чудесной туалетной бумаге, накупила у судового парикмахера множество рулонов. Когда же к ней пришел один из фанатичных приверженцев адвентистской веры и спросил, что она намерена делать с этой розовой мягкой бумагой в приближающийся Судный день, она не нашла ничего лучшего, как развесить бумагу на фруктовых деревьях, чтобы отпугивать ею птиц.

Страшнее Судного дня для адвентистов ничего нет, по крайней мере для старшего поколения. Согласно учению американской секты, возвращение господа бога на землю ожидалось в 1843 году — во всяком случае, так подсчитывали по «Откровению Иоанна». Когда же этого не произошло, миссионеры стали доказывать, что господь не появился в тот год по той причине, что начал заниматься чисткой небесных святынь. Они проповедуют очищение перед грядущим Судным днем, призывают единоверцев вести здоровую жизнь, воздерживаться от спиртного, табака, не есть много мяса, избегать «мирских радостей», особенно танцев и нарядов. В 1886 году английский фрегат «Пеликан» доставил на Питкерн с Таити адвентистского священника Джона Тэя, который вскоре обратил островитян из приверженцев англиканской церкви в адвентистов седьмого дня.

Надо сказать, что в известном смысле адвентистская миссия производит благоприятное впечатление. Ее служители — люди прямые и открытые, а глава миссии, мистер Феррис, и его жена проводят в меру своих скромных возможностей немалую воспитательную работу среди населения острова. И все же, на мой взгляд, грешно — особенно по отношению к молодежи — проповедовать мракобесное учение в этом изолированном обществе, где, казалось бы, сама природа постаралась скрасить убогое существование людей. Что плохого в том, если молодежи разрешат хоть немного заняться спортом или купаться по субботам? Если бы юноши и девушки могли без утайки танцевать в клубе, пусть даже изредка, разве это могло бы пагубно сказаться на их душах? Результатам же постоянных запретов явились лишь «якобсеновские прогулки», с которыми старшему поколению приходится мириться. Справедливо ли проповедовать приближение Судного дня и под этим предлогом запретить всем без исключения светские удовольствия? Здесь столько трубят о Судном дне, что, возможно, и по этой причине люди не так уж жаждут работать.

Что за беда, если бы миссия позволила открыть на острове магазин, где продавались бы те мелочи, о которых жители читают в журналах и которые им так хочется приобрести: губную помаду, пудру, игрушки для ребят. Ведь проповедники все равно сквозь пальцы смотрят на то, что молодежь покупает транзисторы и слушает модные танцевальные ритмы с Таити, танцевать которые им запрещается.

Слов нет, страх перед Судным днем приглушил инициативу людей и поубавил жизнерадостности, но, к счастью, не сумел окончательно подавить жажду жизни.

Лишь при условии, что молодое поколение взбунтуется против этого духовного порабощения и преодолеет страх перед запретами, можно будет надеяться на возрождение этого маленького общества. Если же население и дальше будет следовать призывам миссионеров, не исключено, что Судный день для Питкерна и в самом деле наступит, но совсем не так, как представляют себе адвентисты: на острове просто не останется жителей.

Разве создание кооператива не принесло бы Питкерну пользу? Сегодня сотрудничество островитян ограничивается совместным посещением проходящих судов, рыбалкой вблизи побережья и общественными работами; в остальном же каждая семья ведет хозяйство самостоятельно. Когда в доме кончается мука, одалживают у соседа, но никому и в голову не придет выпекать хлеб совместно. В каждом доме солят и варят, забивают живность и работают на собственных клочках земли, причем в самое случайное время. Сколько сил можно было бы сэкономить, сколько бесцельного труда избежать, если бы часть всех дел выполнялась совместно!

Но и это единоличное ведение хозяйства имеет историческую подоплеку. Когда в 1820 году на остров зашла английская китобойная шхуна, Джон Адамс сказал капитану, что по старости не находит в себе больше сил заниматься обучением детей в местной школе. Капитан собрал команду и спросил, не хочет ли кто добровольно остаться на острове и заменить Адамса. Вызвался молодой Джон Баффет. Позднее он женился на одной из местных девушек. В 1828 году на Питкерн приехал священник Джордж Ханн Ноббс; он стал мужем Сары Крисчен, внучки Флетчера Крисчена.

Ноббс совместно с Баффетом организовал на острове кооперативную систему труда. Вполне возможно, что жителям это пришлось не по нраву, они сочли это насилием над своим свободным существованием. Однако Ноббс и Баффет считали подобное объединение необходимым. Поскольку население острова неуклонно возрастало и в 1850-е годы достигло двухсот человек. Ноббс опасался перенаселенности. По его договоренности с английским правительством в 1856 году судно «Морейшайр» забрало всех жителей Питкерна и перевезло на остров Норфолк, в бывшую английскую штрафную колонию, расположенную между Австралией и Новой Зеландией.

На этом новом острове всем прибывшим выделили земельные наделы. Однако шестнадцать питкернцев — четверо мужчин и двенадцать женщин — не вынесли жизни на Норфолке и на судне «Мэри Энн» в январе 1859 года возвратились на родной остров. Позднее их примеру последовали другие семьи. Отголоски эмиграции до сих пор живы в семейных преданиях, и Ноббса с его призывами к кооперации жители, быть может, не без оснований, считают виновником переселения на Норфолк. «Если бы каждая семья могла управляться в одиночку, никакого переселения не было бы» — эти слова и сегодня раздаются на острове. Вот почему люди не желают совершать прежних ошибок и работают сообща лишь в случае крайней необходимости. И поскольку инициаторами неудавшейся попытки переселения были два человека «извне», то этим, возможно, объясняется нежелание местных жителей открыть доступ на остров всем, кто хотел бы поселиться на Пит-керне.

Глава одиннадцатая

«Ночью шел сильный дождь, и весь день горы были окутаны туманом. Американское грузовое судно в полдень приняло „длинные лодки“ в трех четвертях мили от берега, и теперь они направлялись обратно в Баунти-Бей, где собралось много мужчин и почти все женщины поселка; все они жаждали узнать, какие товары везут с корабля.