Путешествие в Мир - Светлана Каныгина
Поведение чужака явно злило человека. Выдержав паузу, он снова обратился к Горену и опять не услышал от него ни слова. Столпившиеся в пещере таруды смотрели на вурмека с любопытством и некоторым пренебрежением. Молчаливый рыжеволосый коротышка, испуганно таращащий по сторонам свои огромные глаза, казался им странноватым. Ведь, кто кроме безумца станет молчать, когда с ним говорит глава гор? Так думали большинство людей, стоящих в пещере. Мысль о том, что чужаку не знаком местный язык попросту не приходила им в головы. И это было нормально для северных людей, поскольку немногие из них могли похвастать сообразительностью.
Насмешки и косые взгляды ещё больше смутили Горена. Он почувствовал себя глупо и от того совсем растерялся.
С ухмылкой посмотрев на присутствующих, глава тарудов вновь обратился к вурмеку.
– Меня зовут Горен. Я пришел к вам за помощью,– тихо пробормотал юноша ему в ответ.
Таруд удивлённо поднял брови.
– Меня зовут Горен,– повторил вурмек.
Глава не ответил. Вместо этого он подозвал к себе одного из тарудов и что-то ему приказал повелительным тоном. Выслушав его, человек торопливо выбежал из пещеры и скоро вернулся, ведя за руку невероятно пышную немолодых лет женщину. Тяжело дыша и пыхтя носом, толстушка проследовала к Горену, со свистом выдохнула и уселась рядом с ним.
– Я помогу тебе говорить с главой,– рокочуще сказала она на языке вурмека,– Моё имя И́нка. Верховного таруда зовут Фиа́р. А кто ты и как нам тебя называть?
Приподнявшись на локтях, юноша ответил:
– Меня зовут Горен, я вурмек из старого леса за морем.
Инка взглянула на главу и снова обратилась к юноше:
– Как ты оказался в наших землях?
– Я и девушка амако по имени Денизьям прибыли сюда, чтобы говорить с тарудами об очень важном деле,– сказал Горен.
Женщина повернулась к главе. Она перевела Фиару слова вурмека и, получив на них ответ, опять заговорила с юношей.
– Главе известно обо всех делах, которые могут быть важны для тарудов,– сказала она, с усмешкой,– Да и что такого может произойти в мире, чтобы оказаться интересным для нас?
Горен взволнованно посмотрел на Фиара и ответил:
– Скажите, что грядёт война. Смерть и разрушения уже пришли ко многим народам, а те, до чьих земель беда ещё не добралась, находятся в большой опасности. Война не обойдёт тарудов стороной. Она будет здесь, и под угрозой каждый, живущий в этих горах.
После того как Инка передала главе слова юноши, по пещере прокатился гул голосов. Новость о войне взволновала тарудов. Судача наперебой, они подняли такой шум, что, Фиара и толстушку, переговаривающихся между собой, уже совсем не было слышно.
– Мы здесь, чтобы призвать тарудов противостоять надвигающейся угрозе!– проорал Горен, пытаясь быть услышанным.
Но собравшиеся в пещере были слишком увлечены обсуждением тревожной новости, и воцарившийся вокруг гам поглотил голос вурмека.
– Нельзя оставаться в стороне!– кричал Горен,– Беда затронет всех! Земная царица бьётся за престол!
– Тише!– вдруг гаркнула Инка.
Голоса в пещере смолкли. Женщина склонилась над Гореном и спросила:
– Что ты сказал?
– Земная царица бьётся за престол,– повторил вурмек.
Толстушка обернулась к главе и, утирая со лба пот, что-то негромко произнесла. Её слова вызвали беспокойство верховного таруда. Фиар приказал присутствующим покинуть пещеру и, когда в ней остались только он, женщина и вурмек, начал подробно расспрашивать юношу о Жоскур.
Горен был рад, что таруды решили выслушать его. Стараясь не упустить ни единой мелочи, он рассказал всё, что знал о царевне и беспорядках, учиняемых её воинами. Единственным, о чем умолчал вурмек, было место нахождения камня. Эту правду он решил не открывать никому, пока не встретит создание, способное использовать Маарам во благо мира.
Горен говорил, а Инка то и дело останавливала его, и переводила услышанное главе тарудов.
– Во все времена Земные Правители обходили стороной наш холодный край,– сказала она, когда Горен закончил свой рассказ,– Жизнь ледяных лесов и гор не была интересна Великим Царям. Наши земли богаты снегом, ветрами и прожорливыми тварями. И это то, что всегда защищало тарудов от непрошеных гостей. Ты и твоя спутница не смогли пройти и половины лесного пути к горам. То, что вы сейчас живы- заслуга моего сына. Если бы не он, от вас не осталось бы даже костей. И если не морозы, снега или медведи, то барсы и волки всё равно не дадут чужакам подступиться к этим горам. На земле тарудов выживает только тот, кто рождён и вырос здесь. Это хорошо знаем мы, и слухи об этом наверняка разнесли по миру морские бродяги, которые не раз пытались искать на нашей земле ценности.
Женщина замолчала, посмотрела на главу и продолжила:
– Тарудам не грозит вторжение. И мы не станем противостоять Земным Правителям.
– Вы не понимаете…– попытался возразить Горен.
– Таруды не ведут дружбы с народами Земли, не воюют вместе с ними или против них,– перебила юношу толстуха.
Вурмек с надеждой взглянул на Фиара.
– Но ведь раньше Земле не угрожала такая опасность, и теперь вы могли бы помочь остановить Жоскур,– сказал он.
Инка обратилась к главе и, после непродолжительной беседы с ним, опять заговорила с Гореном.
– Твоя спутница находится сейчас в моём доме,– с трудом поднимаясь, сказала толстушка,– Ей, как и тебе понадобится время для того, чтобы окрепнуть и вновь встать на ноги. Как только это произойдёт, вы должны покинуть этот край. В знак уважения таруды помогут вам и будут сопровождать в пути по нашим землям. Но большего мы вам предложить не можем. Это окончательное решение главы.
Горену хотелось прокричать о том, как важно, чтобы верховный таруд подумал ещё и изменил своё решение. Однако, каким бы яростным ни было желание юного вурмека повлиять на главу, он был бессилен перед холодностью и непониманием, с которыми люди таруд относились ко всему, что не было им близко. Он понял, что совершил ошибку. Денизьям права: верить в помощь северных людей глупо. Как же досадно было осознавать Горену, что проделанный путь, боль и риск смерти оказались напрасными! Понадеявшись на собственные предположения, на случай, на представление о том, как должно быть, он не просто рискнул, а поставил на карту судьбу своего друга, отчаянно желающего оградить его от бед и потому согласившегося на этот поход. Как он не предусмотрел такого исхода? Почему гнал от себя мысли, о том, что его затея может быть не только опасной, но и провальной, а от того и совершенно бессмысленной? Денизьям пыталась отговорить его, пыталась объяснить, но он настоял на своём. И вот сейчас оба они в чужом краю, без возможности вернуться назад, обессиленные и истерзанные зверем. Их просьба о помощи была не
