Мойра Янг - Храброе сердце

— Я пристрелю пса, — говорит Элай. — Почему твоя женщина вся прикрыта? Она слишком страшная, штобы смотреть на нее?

—У нее оспа, мистер, — говорит Слим.

— Может мне лучше пристрелить ее, — говорит он.

Неро наматывает круги у нас над головами.

— Готово, Элай, — говорит РиверЛи. — Но он ужасно нервничает.

Она ведет за собой Гермеса. Она держит его веревку слишком высоко, слишком туго. Он мотает головой, тянет веревку и притоптывает.

—Ты не правильно держишь его, — говорит Элай. — Чертзадери, РиверЛи, ты слишком глупа. Как ты на свете-то вобще живешь. Ослабь хватку немного.

Он все еще целитца в нас огнеметателем. Но он отвлекся. Он смотрит на них, только секунду, но этого мне достаточно, штобы показать Гермесу свою руку. Я делаю отмашку. Он беситца, визжит и топчитца. Одни могучим рывком он вырываетца. РиверЛи падает на землю. Она кричит и хватаетца за голову, когда Гермес подымаетца над ней, размахивая ногами. Элай смотрит. Я двигаюсь.

Я вырываю у него огнеметатель. Обеими руками. Он ципляетца. Тоже обеими руками. Неро налетает на него, каркая. Траккер бросаетца ему на ноги. Его хватка ослабевает. Совсем чуть-чуть. Я бросаю огнеметатель ему в лицо.

Он откатываетца назад. Метатель отлетает в сторону.

— Вперед, вперед, вперед! — кричу я Слиму.

Когда он поспешно прыгает вперед, я бегу к Гермесу. Он отбежал от угрозы подальше. Но РиверЛи уже вскочила на ноги. Вытащив огнестрел. Она целитца в меня. Она стреляет. И промазывает.

Теперь я вытаскиваю свой огнестрел. Я подымаю его. Огромная рука хватает меня сзади. Сдавливает горло. Элай. Он давит на мою шею, душит меня. Я сражаюсь, изо всех сил отбиваюсь от него, но он очень сильный. Он вырывает у меня из руки огнестрел. Приставляя свой к моему виску.

Траккер бросаетца на Элая. Рыча и кусаясь. Элай отбиваетца от него ногами.

Слим начинает бежать, держа наготове огнеметатель.

— Я убью ее! — кричит Элай. — Положи оружие на землю, руки вверх! Проследи за ним, РиверЛи!

— Будет сделано, Элай, — говорит РиверЛи.

Слим бросает на землю свой огнеметатель и подымает руки.

— Забери свою псину! — кричит Элай. — И ворона тоже! А то я убью их!

Слим подзывает Траккера к себе. Неро атакует Элая, налетая на его голову и крича.

Элай ослабляет хватку на моем горле. Как раз достаточно, штобы я смогла выкрикнуть: — Нет, Неро! Улетай!

Неро отступает. Он кружит в вышине, возбужденно каркая на него.

— Ты не женщина шарлатана, — догадываетца Элай.

Он срывает мою чалму. Его глаза расширяютца, когда он видит мою татуировку. Он улыбаетца.

Я поворачиваюсь в сторону Космика. Што-то движетца в вентиляционной решетке.

— Эй, РиверЛи, — говорит Элай, — кто ты думаешь...

Раздаетца выстрел.

Голова Элая откидываетца назад. Его руки отпускают меня. Он падает на землю.

— Элай! — РиверЛи начинает кричать.

Я стою на коленях, жадно вдыхая воздух. Лью спрыгивает с задней части Космика, держа огнестрел в руке.

РиверЛи яростно бросаетца на него.

Он стреляет и в нее.

А затем тишина.

Вот и все.

Шокирующая тишина.

После шума, хаоса и страха.

Лью подбегает и помогает мне поднятца на ноги.

— Ты в порядке? — говорит он.

Я киваю.

— Да, — отвечаю.

Маив, Эмми и Томмо вылазят из Космика. Они смотрят на мертвых Элая и РиверЛи. Эмми начинает плакать.

— Не оплакивай их, сестренка, — говорит Слим.

— Што теперь? — спрашивает Маив.

— Я бы хотел сжечь это место вместе с ними, — говорит Слим.

— Будет слишком много дыма, — говорит Томмо. — Люди могут заметить.

— Мы должны похоронить их, — говорит Слим. — Вы сделаете это. Я не могу.

Мы так и поступаем. Мы роем яму в лесу там, где Билли Шестерка скрывался. Мы не успокаиваем Эмми. Она тихо плачет, повернувшись к нам спиной, и отталкивает Томмо, когда тот подходит, штобы обнять ее. Остальные из нас работают в тишине. Наши лица отражают наши же мысли. Лью бледен. Он не настолько привык, как все мы, к потрясению от внезапного насилия. К быстрой, жестокой смерти. Не так давно, я верила, што Арена в городе Надежды закалил меня. Но это не так. И по выражениям лиц всех остальных, они чувствовали себя точно также. Ну, кроме Слима.

Когда мы начинаем набрасывать на Элая грязь и листья, Слим отбирает у Лью лопату. Другой рукой он достает свой огнестрел, но я забираю его у него. Останавливая его.

— Ты не можешь убить человека дважды, — говорю я.

Слим смотрит на меня долгое время. Затем он плюет Элая в лицо, говоря.

— Это за Билли, сукин сын.

Мы как раз начинаем покрывать РиверЛи тонким слоем грязи, когда он говорит: — Подождите.

Он спускаетца вниз в могилу. Роетца у нее по карманам и достает что-то отудава. Он засовывает это в свою кожаную сумку, которою он носит у себя на поясе, затем подымает руки, штобы Томмо, Лью и Маив помогли ему выбратца. Я смотрю за тем, что он сует в свою сумку. Это крошечная коричневая бутылочка с настойкой. Две капли в день и у РиверЛи могли быть дети.

Во всяком случае, он так ей сказал.

Когда мы все забираемся в Космик, начинают сгущатца сумерки.

— Осталось пройти всего пару лиг, — говорит Слим. — Я говорил, што довезу вас туда к вечеру?

Кучка гор, которые раньше казались очень маленькими, когда мы увидели их впервые, теперь высоко возвышались и угрюмо нависали над нами. Пояс бурь, Безнадега, стоит одиноко посреди равнины.

Встреть меня в Безнадеге. Будь там к следующему полнолунию.

Я иду, Джек.

Я перелажу наперед к Слиму.

— Ох, нет, — говорит он. — Неприятности любят тебя, как мухи кучу навоза. Ты хочешь добратца до Безнадеги в виде трупа? Езжай сзади вместе со всеми остальными.

Я колеблюсь. Я не могу думать, не могу вспомнить, где он был, когда Элай увидел мою татуировку. Тогда была такая суматоха. Но, если Слим тоже видел ее, тогда он...

Он указывает в сторону гор.

— Смотри, вот же Безнадега! — говорит он. — Я провел тебя через весь этот путь. Я мог бы в любом случае привести тебя сюда, с пушкой или без, у моей головы. Давай же, время не терпит.

— Ладно, — говорю я. — Хорошо.

— Мы поедем очень быстро, — говорит он. — Так што держись.

Траккер остаетца со Слимом. Неро парит в воздухе. Гермес следует за нами, в этот раз он отвязанный. Я перелажу назад в заднюю часть Космика и пролажу между Маив и Эмми.

Слим кричит: — Вперед! — и Моисей начинает бежать так, как будто его подстрелили.

Космический Компендалориум летит вперед. Мы прижимаемся к ее стенам, штобы удержатца. Дорога может быть и неплохая, но она все еще полна выбоин. Слишком много выбоин для такой шаткой, шаткой телеги, обмотанной только веревками. Когда она подпрыгивает, трясетца и гремит, начинает появляться расщелины. Просветы между стенами. Между стенами и крышей, стенами и полом. Мы смотрим друг на друга с широко раскрытыми глазами.