Клуб Длинных ножей - Анри Верн
– Да, – негромко сказал себе Моран, – без сомнения, это китайская работа. Я такие часто видел в Шанхае, Кантоне и Гонконге. Так что маловероятно, чтобы напавшие на Данкирка были мексиканцами.
Некоторое время он стоял задумавшись. Слишком много было китайцев, а люди Триады, Боксёров и Длинных ножей, как видно, шутить не любили.
«Но почему же все вертится вокруг этого Эролла Данкирка? Ведь он-то не врезал в челюсть Джону Мо…»
Боб сунул нож во внутренний карман пиджака и медленно двинулся к своей каюте. Пассажиры еще развлекались на берегу, и на пути он никого не встретил. Только вдали коридора слышались чьи-то удаляющиеся шаги, видимо, ночного стюарда, занимающегося своими хозяйственными делами.
Однако, когда Моран вошел в свою каюту и зажег свет, его ждал неприятный сюрприз. Кто-то здесь побывал, причем совершенно не скрывая следов своего посещения. Чемоданы были раскрыты, ящики шкафа выдвинуты, а одежда и белье разбросаны.
Быстрое обследование показало, что как будто ничего не пропало. На месте оказалась чековая книжка, деньги в карманах и даже часы, забытые на умывальнике.
«Что же мог искать здесь мой загадочный визитёр? – подумал Боб. – Наверняка что-то, чего не мог найти…»
Несмотря на всю свою беспечность, он теперь принял всерьез предупреждение Эролл а Данкирка быть осторожней с Джоном Мо и его Длинными ножами.
«Так, этот Джон Мо, которому я врезал, заявил, что я пожалею об этом… Затем некий Эролл Данкирк, которого я отродясь не видел, начинает вдруг ни с того ни с сего заботиться о моем здоровье и, хотя я его не просил, советует остерегаться этого самого Джона Мо и какого-то Клуба длинных ножей. А тут еще появляется прекрасная пассажирка, которая, как бы случайно, желает сесть за мой столик, но, когда я задаю ей вопрос о Длинных ножах, начинает морщиться, как будто проглотила стакан уксусу. Потом кто-то лупит Эролла Данкирка и даже собирается прирезать, а он после этого пытается повесить мне лапшу на уши, что это мексиканцы, но никак не китайцы. И в конце концов, пока я вожусь с Данкирком, некто сует нос в мои вещи…»
Боб опять задумался, потом стал анализировать вслух:
– Допустим, все это какая-то невообразимая случайность. Но что-то в это не верится… Так что, мой маленький Боб, эти Длинные ножи вовсе не призраки, которыми пугают непослушных детей. Лучше всего поступить так же, как благоразумный Эролл, то есть запереть дверь…
Глава 4
Проведя ночь на рейде Сан-Хуанико, «Diamond Cross» поднялся вдоль пустынного берега полуострова Калифорния и продолжал двигаться к северу в американских водах.
В этот вечер, как и в предыдущие, Боб Моран сидел на излюбленном месте в уголке средней палубы. Отсюда ему хорошо были видны одновременно море, дек[5] и салон первого класса, где были танцы.
С места, где он находился, Моран легко мог наблюдать за танцующими. Среди них он заметил Сандру Ли, которая грациозно двигалась с огромным –белокурым американцем, чемпионом по теннису. Боб также обратил внимание на Джона Мо, сидевшего в сторонке в своей неизменной фетровой шляпе и прихлебывающего виски с содовой. Эролл Данкирк, взобравшись на высокий табурет у бара, пил джин-физ с видом математика, решающего задачу квадратуры круга.
С того памятного вечера в Сан-Хуанико Моран не обмолвился ни словом ни с Джоном Мо, ни с Сандрой Ли, ни с Эроллом Данкирком, хотя с двукя последними он раскланивался. Почему же он не разговаривал ни с Сандрой, ни с Эроллом, что мешало ему? Может быть, ему не хотелось лезть в очередную авантюру? Что касается Джона Мо, то он явно не забыл прошедших событий, ибо время от времени бросал злобные взгляды в сторону Боба.
Китаец снова заказал виски. Моран обратил внимание, что Данкирк следит взглядом за барменом, несущим выпивку китайцу. Потом он оставил не допитым джин-физ, обошел танцевальную площадку и добрался до дека. Он прошёл недалеко от Морана, не заметив его, и двинулся вдоль дверей кают, выходящих на палубу. Боб все свое внимание переключил на него, удивляясь, почему Данкирк не допил свое пойло.
Данкирк продолжал идти вдоль кают, но вдруг остановился и допытался открыть одну из дверей. Это ему удалось, и американец скрылся внутри.
«Но это не его каюта, – подумал Моран.– Может быть, он просто обычный ворюга?»
Француз продолжал наблюдать за дверью каюты. Через несколько минут она открылась и появился Данкирк. Он запер дверь, скорее всего отмычкой, и снова направился к бару, так и не заметив Морана, сидевшего в тени. Француз задумался, а не Данкирк ли посетил его каюту? Но тут же понял, что тот никак не успел бы это сделать, поскольку Боб находился почти все время рядом с ним.
Моран продолжал размышлять, по привычке поглаживая жесткий ежик своих волос.
«А может, Данкирк побывал у меня в каюте перед тем, как на него напали? Но, с другой стороны, он не похож на простого вора, к тому же у меня ничего не пропало…»
– Вот что, – проговорил он наконец, – нужно узнать, кому принадлежит каюта, в которой побывал американец…
Он затаился в углу, как волк, ожидающий ягненка. Прошло полчаса. Из салона, покинув своего теннисиста, вышла Сандра Ли и, пройдя мимо Морана, обдала его легким запахом своих духов. Итак, она шла к той самой каюте… Но нет, Сандра миновала ее и скрылась за углом.
Прошло еще полчаса. Пассажиры выходили с танцев и из бара, но никто не вошел в нужную каюту. Но вот показался Джон Мо. Он-то и оказался владельцем, поскольку, хотя у Морана и мелькнула мысль, что китаец с американцем обшаривают одну и ту же каюту, тот не выходил. Боб продолжал следить. В иллюминаторе каюты зажегся свет, потом через некоторое время погас. Видимо, китаец лёг спать…
«Ладно, – сказал себе Боб. – Иди-ка ты, старина, к себе и не суй нос в осиное гнездо»
Открыв свою дверь, Боб Моран вошел и начал ощупью искать выключатель, потом пощелкал им, но свет не загорался.
«Надо же, лампочка перегорела. Нужно вызвать стюардам.»
Он осторожно направился к кушетке, чтобы включить ночник, но едва сделал пару шагов, как почувствовал резкий запах. «Неужели я пролил одеколон», – мелькнуло у него. В это время дверь захлопнулась и шорох за спиной дал ему понять, что кто-то находится в каюте, кроме него. Прежде чем Боб среагировал, вокруг его горла обвилась чья-то рука.
