Улиткин Дол - Елена Трещинская
Тут Тузик отодвинулся, чтобы оценить эффект произведённый последней фразой. Яша на минуту задумался. Вдруг он понял, что чувствует свои руки-ноги так же, как и «там, в Москве», и реально дышит! Такое озарение словно прорвало плотину воздуха в груди, и виски стали горячими. Мальчик серьёзно посмотрел на пса. Теперь он казался Яше не игрушкой и не чудом, а кем-то очень реальным и близким, с самого детства. Привычка сбрасывать пафос и даже страхи, которыми обвешивали его родные и общество, взяла верх над моментом истины. Яша улыбнулся хитро и широко – во все зубы:
– Ты понимаешь, что сказал, Туз? Ответы на все вопросы?
– На все, друг. Пригнись!
В этот момент в воздухе над их головами раздался какой-то шум-свист, пронеслась большая тень, и что-то громко шлёпнулось за их спинами.
– Ракетчики, сосиска собачья, – ругаясь, поднялся Тузик.
Яша тоже разогнулся и обернулся назад: в траве лежала большая, размером с блюдо, свежая лепёшка навоза бледно-зелёного цвета. Она источала пар и запах прокисших яблок.
– Осторожно, она очень горячая, – предупредил Тузик.
– А я её есть не собираюсь, – заверил друга Яша. – Что это было?
– Птички такие, наполовину ящерки, – обыденно заявил Тузик. – Пошли в другое место. У них тут гнёзда недалеко, вот и волнуются.
Они стали спускаться по тропке дальше.
– Их называют аэрокросами, они, если угодно, – часть местной тьмы, но, как видишь, нам удалось найти им применение, помогают, так сказать, в добром деле… Хи-хик! Хотя, сами, кажется, этого не подозревают, у них мозг с вишенку, а сами-то ого… размером с антилопу, – весело болтал Тузик, скача по тропке.
– А чем они помогли нам? Тем, что не попали? – Яша оглядывал небо в надежде увидеть аэрокросов, и ему тоже стало весело и просто, как в детстве.
– Нет, они подсказали, что кроме нас двоих есть кто-то ещё. Это же Тропа Встречи. Встречаем мы вас тут с Доски прибывших…
Тузик резко остановился, Яша затормозил кроссовками по земле, не удержался и плюхнулся на траву пятой точкой. Тузик принюхивался.
– Идут оттуда, – через минуту сообщил он, и тут из кустов со стороны огромных деревьев Крупнолесья вышла на Тропу большая белая собака,– настоящая, в отличие от Тузика.
– Привет, дорогая, – с нежным уважением поздоровался с ней искусственный пёс, та в ответ по-матерински лизнула его в нос.
И вдруг вслед за белой собакой на поляну из кустов вышел подросток с ёжиком сероватых волос, в дешёвых джинсах и футболке с оранжевыми буквами. При взгляде на Яшу взгляд его стал жёстким, как у волка.
– Дара, иди ко мне, – сказал он неуверенно своей собаке.
– Вот те на, – сказал Яша. Он узнал парня. – Это ты мне в глаз дал?
– Ага, пяток дней назад, на Остоженке, – ответил тот, смягчив взгляд.
– Нам пора, – произнесла приятным человеческим голосом Дара.
– Слышь, – сказал Тузик Яше, – не забудь позвонить Барсуку.
Яша проснулся. Он лежал поверх одеяла у себя в комнате, и, судя по всему, была уже ночь. Встал и тихо вышел в коридор. На кухне горел свет. Яша приоткрыл дверь: Марина стояла у плиты к нему спиной и варила кофе. В детской негритянка Мери, воркуя на французский манер, уговаривала Савву лечь в кровать. Часы в прихожей часы показывали начало одиннадцатого. «Странно, – подумал Яша, – прошла пара минут? Или вообще – ноль…».
В зеркале ванной комнаты на него смотрело его лицо с синяком под глазом. Глаза мамины, карие, и рот как у мамы, слишком красивый для парня, хотя, сойдёт. Волосы собраны в короткий хвост под затылком, нос – чисто картошка, это от бабули. А вот брови – идиотские, как по линейке.
Тот парень с серым ёжиком на голове получил от Яши на Остоженке поддых за то, что дал Яше в глаз. Ни за что: драка была короткая и по пустякам, просто кто-то кого-то сразу не понял. А парня он запомнил по футболке, на ней было написано оранжевыми буквами «Иди», да по паре небольших, но глубоких шрамов на щеке. Надо же, приснился.
После первого посещения Дола два дня подряд снилась какая-то муть. Теперь вот вторая серия: «позвони Барсуку». И что это вообще было? Ведь сон продолжился.
Брови линейкой опустились ниже как по команде. Яша открыл кран, заткнул пробку, и в треугольную ванную понесся весёлый поток тёплой воды. «Почему вода весело живёт, по-настоящему, птички, кошки всякие, собаки, а мы, люди, словно серая слизь вечного уныния и мыкания по горестям?». Яша выдавил на зубную щётку горошину пасты и принялся за дело.
«Эх, надо браться за ум, как говорит умная бабушка, и не заваливать химию. С химией дело не идёт, а скажи об этом Марине, она наймёт репетитора, а дело не в репетиторе, а в том, что всё это делать Яша не хотел. Просто не мог из-за возмущения: программа по химии в школе заводила в такие дебри, что терялся смысл жизни вообще. А силы, время и нервов всё это отвампиривало каждый раз всё больше и больше, словно невидимый монстр жадно пил их из несчастных подростков. После окончания школы «монстр» отвалится, нажравшись молодых сил, а ты пойдёшь по жизни и без помощи этого груза информации. А сколько двоечников и троечников сейчас гении искусства и литературы? И где их калории, убитые химией, тригонометрией, а главное – где те украденные часы жизни? Научили бы лучше любви к себе, умению отыскать свой талант и развить его. Было бы счастье.»
Начистив зубы до блеска, Яша, сбросив трусы, залез в глубокий мир итальянской сантехники. Вода обняла парня, как родная.
«Да и только ли школьная химия «сбесилась»? А математика? Пушкин стал собою, возможно, немало потому, что не решал такого уравнения, что на полторы страницы, и ежедневно. Давали бы их тем ботанам, кто хочет, а остальным – время на самоопределение… Или это слишком? А почему тогда школьник чувствует себя в школе так, словно в тюряге срок мотает? И за такую нагрузку, и за девятичасовой рабочий день, должны платить зарплату и школьнику!.. И на кого тогда я работаю бесплатно, интересно? На себя? Мне такие дебри ни к чему, а понадобятся – почитаю, послушаю лекции Масачусетского универа, сейчас можно купить видеозаписи лекций из разных университетов мира, и читают их лучшие профессора планеты. Нет, вот, какой-то чёрт установил нормативы «приличного уровня образования» и все скачут без сознания… нет, пока всё остаётся, как в старых добрых сказках: министры обязательно корыстолюбивые и глупые. Как можно разным индивидуальностям давать одинаковую программу? Завышенную? С перебором? Левополушарную? Исходный продукт – неграмотное население. При том, что талантов в народе – море…»
В элитной школе, куда Яша ходил по
