Адепт не хуже прочих - Павел Николаевич Корнев
— Возьмите его и возвращайтесь обратно. По команде начнёте вливать в камень силу. Не пытайтесь запечатать её внутри, этот артефакт зачарован на удержание энергии.
Правая ладонь была пропорота острой гранью керамического обломка, пришлось брать шар в левую руку. Тот оказался необычайно тяжёлым и таким гладким, что едва не выскользнул из пальцев. Я озадаченно покачал его и задумался, стоит ли выкладываться или лучше прикинуться слабаком. Наверное, и прикинулся бы, если б не сообразил, что в первые ученики мне в любом случае выбиться не светит, а малосильного абитуриента нагрузят долгами точно так же, как адепта всего лишь посредственного. Если не больше.
Так что когда тип с бакенбардами перевернул песочные часы и скомандовал:
— Начали! — Я привычно уже потянул в себя небесную силу и взялся переправлять её в хрустальный шар. Тот прилип к ладони почище пиявки, вколачивать энергию в артефакт не возникло нужды, достаточно оказалось просто выталкивать её из себя.
И вот как раз с этим очень быстро возникли серьёзные проблемы. Сначала по руке растеклось неприятное жжение, переросшее в откровенную боль. Пришлось брать ровно столько энергии, сколько получалось выбросить вовне. Тогда стало легче.
Под конец хрустальный шар ощутимо потяжелел и слегка даже потеплел. Тип с бакенбардами поместил его на чашу весов, после нагрузил вторую мерными гирьками и объявил:
— Сотая часть таланта!
Его худощавый коллега сделал очередную пометку и объявил:
— На этом всё.
Наставник Синеок сразу указал на дверь.
— Вперёд! Карцер ждёт!
Но нас остановил один из ассистентов.
— А как же реакция на алхимию? — напомнил он.
— Ну точно! — хватанул себя ладонью по лбу худой наставник. — Огнеяр, даже не знаю, что бы я без тебя делал! Совсем память дырявая стала!
Подтянутый молодой человек с редкими пока что ещё усиками над верхней губой и померанцевого цвета глазами самодовольно улыбнулся и вынул из шкафа стеклянную чашку, бутыль с прозрачным содержимым и длинную иглу.
Игла не понравилась до чрезвычайности, меня даже передёрнуло.
— Не нужно! — заявил я, размотал повязку и чуть согнул ладонь.
По коже скатилось и сорвалось вниз несколько алых капель. Огнеяр поймал их чашкой, а худощавый наставник раздражённо блеснул линзами пенсне и велел обработать мои порезы. Один из внутренних учеников смазал кожу заживляющим бальзамом, и ладонь разом заморозило, а от порезов не осталось даже белых ниточек шрамов.
— Позвольте-с! — Дядька с бакенбардами забрал чашку с моей кровью, макнул в ту палец, принюхался и даже лизнул, после чего покачал головой. — Оригинально! — заявил он, но никак пояснить своё высказывание не удосужился.
Поименованный Огнеяром ассистент откупорил бутылку и плеснул в чашку немного прозрачной жидкости — полыхнуло так, что обе посудины едва на пол не полетели.
Худой наставник озадаченно поправил пенсне и спросил:
— Что же он — одной только алхимией питался?
— Похоже на то, — кивнул дядька с бакенбардами и повторил: — Очень похоже на то.
Пилюль я и в самом деле за последний месяц съел превеликое множество, поэтому лишь пожал плечами.
— Что прописали, то и принимал.
Парочка наставников озадаченно переглянулась, и худой покачал головой.
— Хотел бы я его медицинские записи посмотреть! — Он вздохнул и махнул рукой. — Огнеяр, запиши, что любая алхимия строжайше запрещена. Всё, закругляемся!
И они начали собираться, а мне вручили пару тоненьких книжечек в мягкой обложке и заперли в карцер. Вот тогда-то я и сообразил, что именно вызвало насмешливое фырканье наставника Синеока: окон в каменном мешке не оказалось вовсе, а дверь была не решётчатой, а сплошной.
Темень хоть глаз коли!
Черти драные, да как в таких условиях читать⁈
Я выругался и обратился к своему атрибуту. Окутавшее кисть пламя разметало кромешный мрак, стали видны тюфяк и дыра в полу. Больше в карцере ничего не было, одни только изукрашенные сложной и вроде бы совершенно бессмысленной резьбой стены.
Перво-наперво я решил проверить своим ударным приказом дверь — шибанул вполсилы, но скрутило так, что на ногах не устоял. И дело оказалось отнюдь не только в обычной отдаче: на металле разом вспыхнула оранжевая вязь колдовских символов, и вложенное в зачарованную сталь заклинание впилось в меня обжигающими иглами боли. Так скрутило всего, что даже задыхаться начал, прежде чем сумел совладать со спазмом и вновь потянуть в себя воздух.
Жёстко! В приюте приноровился боль перебарывать, а здесь даже не знаю — выдюжу ли.
Встал, поднял руки и сотворил приказ отторжения, толкнулся им вперёд, будто бы в попытке снести дверь с петель. Результат не порадовал. Очнулся на полу, ладно хоть ещё нос при падении не расквасил.
Отдышавшись, я немного поколебался и всё же решил так просто не сдаваться. Сел поудобней, выставил перед собой раскрытые ладони и сосредоточился на приказе воспламенения. Небесной силы влил в него от души, в карцере враз стало жарко и душно, ну а дальше я сфокусировался на двери.
Точнее — сфокусироваться попытался. Зачарованный металл не раскалился в один миг, а начал нагреваться медленно и неспешно, поэтому на сей раз мне удалось отследить момент, когда загорелись оранжевым огнём символы наложенных на дверь охранных чар. И момент ответного удара я тоже не пропустил, успел встретить его приказом отторжения.
Из глаз посыпались искры и потекли слёзы, аж скрипнул зубами от боли, но не скорчился на полу и сознания не потерял.
Перетерпел.
Впрочем, не из-за того, что так уж успешно защитился, просто прилетело сейчас куда слабее прежнего. Тогда вновь врезал по двери ударным приказом и сразу закрылся предельным напряжением воли, как перебарывал в приюте накидываемое неофитами оцепенение. Всего передёрнуло из-за болезненной отдачи, а голова мотнулась будто от прямого в челюсть, но совладал с обраткой, не позволил защитным чарам выбить из себя дух. Справился!
Ха! Сдаётся мне, я знаю, как проведу этот месяц!
Глава 17
Ужин мне принесли отнюдь не тюремный, и оказался он, прямо скажем, куда как лучше приютских харчей. К хорошему быстро привыкаешь — что есть, то есть.
Как, впрочем, и к плохому. Так вот и я приспособился читать, подсвечивая объятой белым пламенем рукой. Призрачный огонь трепетал и светил хуже некуда, поэтому весь вечер я пытался сотворить что-то вроде пламени свечи. Вроде и задача была пустяковой, а справился, лишь начав стравливать энергию по силовой нити, протянутой от ключицы и до запястья. Приходилось беспрестанно удерживать её от разрушения, зато
