Алистер Маклин - Дрейфующая станция «Зет». Караван в Ваккарес
– Но ведь все эти люди обгорели, некоторые очень сильно…
– А чего вы ещё ожидали? Что этот проклятый мистер Икс предстанет перед нами целехоньким и здоровехоньким, без единой царапинки, и тут же расхвастается на весь мир, как он тут швырял направо и налево спички, а потом стоял и смотрел в сторонке, как все здорово полыхает? Нет, с волками жить – по–волчьи выть. Естественно, ему пришлось обгореть.
– Ничего естественного тут нет, – возразил Хансен. – Он же не мог заранее знать, что у кого–то возникнут подозрения и начнется расследование…
– Знаете, что я вам скажу? Вам и вашему капитану? Не суйте нос в работу детектива! – резко ответил я. – В этом деле замешаны птицы высокого полета с обширными и далеко идущими связями, а за ними прячется настоящий спрут, чьи щупальца тянутся даже в Холи–Лох. Вспомните диверсию на вашем судне…
Зачем они сделали это, я не знаю. Но такие мастера своего дела, как эти, никогда и ничего не оставляют на волю случая. Они всегда предусматривают, что следствие будет вестись. И принимают все меры предосторожности. Так что в самый разгар пожара… А мы ведь ещё не знаем, как это все происходило…
Так вот, убийца, скорее всего, бросался в самое пекло и вытаскивал из огня обгоревших. Я бы удивился, если бы он этого не делал. Вот так он и сам обгорел.
– О Господи! – У Свенсона уже зубы стучали от холода, но он даже не замечал этого. – Какой дьявольский замысел!
– Теперь понятно? Боюсь, в корабельном уставе ничего по этому поводу не написано.
– И что… Что нам теперь делать?
– Вызовем полицию. В моем лице.
– Что вы хотите сказать?
– То, что сказал. У меня сейчас больше власти, больше официальной поддержки, больше прав, больше силы и больше свободы действий, чем у любого полицейского. Вы должны мне доверять. То, что я вам сказал, – чистая правда.
– Я начинаю верить, что это правда, – задумчиво произнес Свенсон. – За эти последние двадцать четыре часа вы удивляете меня все больше и больше. Я старался убедить себя, что ошибаюсь, всего десять минут назад я ещё убеждал себя, что ошибаюсь… Вы полицейский? Детектив?
– Морской офицер. Секретная служба. Мои документы в чемодане, я имею право предъявить их только в чрезвычайном случае… – Сейчас не время было сообщать им, каким широким выбором документов я располагаю. – Этот случай чрезвычайный…
– Но вы… Вы же врач!
– Естественно. Кроме всего прочего, я ещё и морской врач.
Моя специальность – расследование диверсий в Вооруженных силах Соединенного королевства. Врач–исследователь это идеальное прикрытие. Обязанности у меня расплывчатые, я имею право совать нос во все дырки и закоулки, а как психологу мне позволительно беседовать с самыми разными людьми. Для обычного офицера это невозможно.
Наступила долгая пауза, потом Свенсон с горечью заметил:
– Вы могли бы рассказать все это и раньше.
– Может быть, ещё объявить об этом по корабельному радио? С какой стати, черт побери, я стал бы это делать? Не хватало только, чтобы всякие сыщики–любители путались у меня под ногами. Спросите у любого полицейского, чего он боится больше всего на свете. Самоуверенного Шерлока Холмса. Я не мог вам доверять – и прежде чем вы начнете рвать и метать по этому поводу, добавлю: я опасался не того, что вы специально ограничите мою свободу, а того, что вы можете помешать мне неумышленно, с самыми лучшими намерениями. А сейчас у меня нет выбора, приходится выложить вам то, что следует, несмотря на возможные последствия. Ну, почему бы вам просто не принять к исполнению директиву вашего начальника военно–морских операций и не действовать в соответствии с нею?
– Директиву? – Хансен бросил взгляд на Свенсона. – Какую директиву?
– Приказ Вашингтона предоставить доктору Карпентеру карт–бланш практически на любые действия, – ответил капитан. – Поймите меня, Карпентер. Я не люблю действовать в темноте, с завязанными глазами, и, разумеется, я отнесся к вам с подозрением. Вы прибыли на борт при очень сомнительных обстоятельствах. Вы чертовски много знали о подводных лодках. Вы были скользким, как сатана. Вы изложили какую–то туманную теорию насчет диверсии… Черт меня побери, приятель, естественно, у меня появились сомнения. А у вас, будь вы на моем месте, не появились бы?
– Пожалуй, да… Не знаю… Что касается меня, то я приказы выполняю.
– Гм… Ну, и какие у вас приказы на этот случай?
– Выложить вам всю правду, – вздохнул я. – Вот я вам все и выложил. Теперь сами понимаете, почему ваш начальник военно–морских операций так заботился о том, чтобы мне была предоставлена вся необходимая помощь.
– На этот раз вам можно поверить? – спросил Свенсон.
– На этот раз можете мне поверить. То, что я наплел вам в Холи–Лох, тоже не было сплошным враньем. Я просто чуть приукрасил, чтобы вы наверняка взяли меня с собой. У них здесь и в самом деле было установлено специальное оборудование – настоящее чудо электроники, которое использовалось для перехвата импульсов управления советскими ракетами и слежения за их траекторией. Оборудование было установлено в одном из уничтоженных домиков во втором с запада южном ряду. Круглые сутки на высоте тридцати тысяч футов висел шар–зонд – но без рации. Это была просто гигантская антенна. К слову, именно из–за этого горящее топливо разлетелось на таком обширном пространстве: от огня взорвались баллоны с водородом, которые применялись для радиозондов. Они тоже находились в складе горючего.
– Кто–нибудь на «Зебре» знал об этом оборудовании?
– Нет. Для всех остальных это была аппаратура для исследования космических лучей. Что это на самом деле, знали только четверо: мой брат и ещё трое, все они спали в том же домике, где стояло оборудование. Теперь этот домик полностью разрушен. Уничтожен самый передовой пост подслушивания в свободном мире. Теперь вас не удивляет, почему ваш начальник морских операций был так в этом заинтересован?
– Четверо? – Свенсон взглянул на меня, в глазах у него все ещё мелькала тень сомнения. – Кто эти четверо, доктор Карпентер?
– И вы ещё спрашиваете? Четверо из семи лежащих здесь, коммандер.
Он посмотрел на меня, но тут же отвел глаза в сторону. И проговорил: – Как вы сказали, ещё до отплытия сюда вы были убеждены, что здесь дело нечисто. Почему?
– У моего брата был совершенно секретный код. И мы обменивались радиограммами: он был радист высокого класса. Однажды он сообщил, что были сделаны две попытки уничтожить оборудование. Он не вдавался в детали. В следующей радиограмме сообщалось, что кто–то напал на него и оглушил во время ночной проверки. Он обнаружил тогда, что кто–то попытался выпустить водород из баллонов, а без поднятой в воздух антенны оборудование бесполезно. Ему повезло, он пришел в себя через несколько минут, ещё немного – и он замерз бы насмерть. Так вот, зная все это, мог ли я поверить, что пожар не связан с попытками уничтожить оборудование?
