Толчки - Марат Дроздов
В последнее время с матерью у нас были холодные отношения. Она всегда была погружена в работу и моя жизнь ее мало интересовала. Так что ее беспокойство было для меня удивительным. Но в тот момент удивиться я не смог, поэтому отреагировал довольно сухо.
– А что?
– Мне из школы звонили. Ты почему с уроков сбежал? – подняла она брови.
– Просто, – ответил я безразлично. – Все равно там ничего интересного.
– С тобой все хорошо? – она приложила тыльную сторону ладони к моему лбу. Ладонь оказалась холодной и я отшатнулся.
– Нормально все со мной. Просто хандра замучила.
Последнее предложение родилось в моем мозгу спонтанно. Сказав его, я развернулся и неторопливо направился в свою комнату. Перед тем, как зайти в нее, я повернулся ко все еще стоявшей в дверях матери и произнес:
– Кстати, добро пожаловать, – и скрылся в комнате.
На следующее утро меня будила мама. Мне это было настолько непривычно, что я даже насторожился сначала. Она сидела на краешке моей кровати и гладила мои волосы. Точно также она делала в детстве. Мне вдруг стало так хорошо, уютно. Захотелось закрыть глаза, потеплее укутаться в одеяло и больше никогда не вставать. К черту Колю, толчков, школу, все к черту. Просто лежать и никуда не торопиться.
– Просыпайся, – шепнула она мне. – Я тут у тебя свитер нашла в углу. Я такого не помню. Сам купил?
Она указывала на спинку стула, на которую я обычно вешаю вещи, которые хочу надеть. Там висел черный свитер, подаренный мне Юрой, казалось, бесчисленное количество лет назад. Взгляд на этот свитер отрезвил меня. Плеснул холодной волной реальности мне в лицо. Я приподнялся на локтях.
– Да так… Друг подарил, – выдавил я.
– Хороший свитер. Другу передавай от меня «Спасибо».
– Обязательно, – улыбнулся я и плюхнулся на подушку. – Слушай, я сегодня в школу не пойду.
– Чего так?
– Не хочу.
– А, ну тогда ладно. Спи, – сказала она и вышла из комнаты, тихо закрыв за собой дверь.
Несколько секунд я лежал и не мог понять, пошутила она или нет. Я прислушивался к звуку шагов, но мама ушла на кухню и больше, судя по звукам, никуда оттуда не выходила. «В конце концов», – подумал я. – «Если она и не пошутила, она меня разбудит». И, отвернувшись к стенке, провалился в сон.
Проснулся я снова от того, что меня будила мама. Я повернулся к ней и воззрился на нее одним еле разлепленным глазом.
– Так, одноглазый Джо, – сказала она. – Я ухожу на работу, тебе оставляю макароны на сковородке. Проснешься – погреешь. Я ушла.
– Ага, – кивнул я. – Хотел спросить – как командировка?
– Прекрасно. Приду с работы – расскажу поподробнее.
Я снова отвернулся к стенке и уснул.
Проснулся через несколько часов уже по велению организма, а не потому, что меня кто-то будит. Я поднялся и пошел утолять естественные потребности моего организма. Выйдя из уборной, помыв руки и почистив зубы, я пошел завтракать. Посмотрев на часы я понял, что завтракаю в полпятого вечера.
– А жить, как говорится, хорошо, – сказал я пустой кухне и не удержался от смешка.
Все-таки когда в доме появляются следы женской руки, в нем сразу становится теплее и уютнее.
Вечером того же дня мама, за чашкой чая, поведала мне историю своей командировки. Она рассказывала, как была в Золгороде и какие там красивые здания в центре. Что там есть кофейни прямо на крыше, и какой там делают вкусный эспрессо. Я слушал и с ужасом ждал, когда она спросит, что произошло интересного у меня за время ее отсутствия. Ведь рассказывать ей абсолютно все у меня не было никакого желания. А если рассказать какой-нибудь кусочек, то какой именно?
– А что у тебя было интересного? – наконец спросила она. – Что за друг тебе свитер подарил? Коля?
– Да нет, понимаешь… – замялся я. – Я себе нашел новую компанию. Они очень хорошие ребята. Но…
Она испытующе смотрела на меня.
– Понимаешь, так вышло, что я их подвел. Я не специально, просто так вышло, – выпалил я. – И теперь мне хочется как-то приподняться в их глазах, я хочу к ним обратно.
– А как ты их подвел? – спросила мама, отпивая чая из чашки.
– Это не важно. Самое главное, что чтобы мне вернуть их доверие, мне нужно поступить… Неправильно. Ты что думаешь? – мне не давал покоя мой план насчет санитара.
Она слегка задумалась.
– А они того стоят?
Я энергично закивал.
– Ты уверен, что о твоем неправильном поступке никто не узнает?
– Ты знаешь… – замялся я. – О нем узнают все.
– И они тоже?
– Они в первую очередь.
– Слушай, можешь рассказать подробнее? Просто так, как ты рассказал, это уж очень абстрактно выглядит.
И я рассказал ей. Я рассказал ей все. И как увидел санитара и как увидел собаку Сани. И про то, как помог тем вечером Дане, как стал одним из толчков, как плыл в Эльвацк, как был с позором изгнан и о плане по возвращению. Умолчал только о судьбе Коли и о том, что это от меня он узнал, что у нас будет выезд. Когда я начал было полдевятого, а когда закончил, стрелка часов подбиралась к десяти.
– А откуда Коля узнал, что вы плывете?
– Мы его не взяли, вот он и обиделся, – не задумываясь, соврал я.
– Ну, вы, конечно, вандалы, – покачала она головой. – А если бы люди задохнулись там этой селитрой?
– Ты что! – притворно всплеснул я руками. – Она же совершенно безобидная! Сам нюхал!
Она укоризненно посмотрела на меня. А я поспешил сменить тему:
– Так что ты думаешь, правильно я поступлю или нет?
– Конечно, неправильно. Попробуй сходить к ним в бар и объяснить все. Что тебя оклеветали, что это не ты ему все сказал, а он все перепутал.
Я слушал ее, не смея вымолвить ни слова. Ее советы были правильными, но только если не учитывать, что она слышала искаженную версию произошедшего.
– Да я пробовал. Они не хотят со мной общаться.
– Тогда пробуй еще, – настаивала мама. – Если их компания и правда стоит потраченного времени и настолько тебе нравится, то пробуй и пробуй и пробуй! А этого Никиту трогать не смей. Ему и так нелегко.
– Он наркоман! – почти выкрикнул я в негодовании.
– И что? Наркоманы не люди, по-твоему? И говори тише, пожалуйста, ночь на дворе.
– Нет, почему… Люди, конечно… – полушепотом выдавил я.
– Ты лучше, знаешь как сделай, – начала она. – Ты скажи Саше, что ты знаешь, что случилось с
