Мемориал августа 1991 - Андрей Александрович Прокофьев
Что решили – то сделали. Только результата – это не дало. Сеньора Толстозадова мы больше не видели. Чего-либо узнать, мы тоже не смогли, хоть и решились расспросить сотрудников, которые нам показались дружелюбными. Что странно, никто не смог вспомнить человека соответствующего нашему описанию и говорили нам, что это видимо кто-то из посторонних, приезжавших по какому-либо делу.
– ‘’Здесь ребята много таких бывает. На третьем этаже редакция, туда кто угодно заявиться может’’.
Время тогда, как и полагается, успокоило нас, пришедший возраст окунул в другие интересы и сеньор Толстозадов потихоньку стал исчезать из нашей жизни, хотя все время находился рядом в соседнем от типографии здание, которое располагалось через дорогу и с жутким раздражением смотрел на троих странных пацанов, которые в тяжелый период его жизни, неожиданно опознали его…
… Когда разбили буржуинов, он остался один. Не знал, что ему делать и самое главное, куда ему идти. Непривыкший к тяжелым условиям он долго плакал, растирая слезы грязными руками по пухлому лицу. Ему нужно было найти своих, но он боялся даже выглянуть на свет божий. Прошло два дня, почти закончилось печенье с вареньем и жирная серая крыса за шкафом все больше наглела. Он жутко ее боялся. Боялся, что эта тварь приведет за собой своих друзей, таких же, как она – серых, голодных, наглых товарищей.
Вероятнее всего, что он бы сгинул, если не в квартире бывшего депутата областного собрания, а по совместительству его родного отца, то где-нибудь в приюте для огромного количества сирот оборванцев, которые носились стаями, воруя все, что можно украсть. Но в один темный вечер дверь в квартиру заскрипела, от движения ключа в замочной скважине. Он сжался в маленький комочек, забился в угол кожаного дивана и почти перестал дышать.
В сумраке темной комнате, тихо ступая, появился мужчина, одетый в дорогой костюм с большим золотым перстнем на одном из пальцев. Он внимательно смотрел на него, а он продолжал сжиматься от страха, только двигались испуганные зрачки.
– Ну, вот я тебя и нашел – сказал мужчина в дорогом костюме, блеснув белизной ровного ряда зубов.
– Я никуда и не уходил – еле слышно ответил он.
– Это – я образно, если так будет угодно, мой дорогой – произнес незнакомец.
– Вы пришли от моего папеньки – спросил он.
– И не только от него – улыбнулся незнакомец.
– От буржуинов – просиял он.
Комната, обставленная изысканной мебелью от лучших мастеров. Большая, с еще большими, как казалось окнами, что завешаны дорогой, но давно не стираной тканью портьер. Высокие потолки, и где-то на самом верху застывают на долю секунды сказанные слова. Черные лакированные туфли на ногах вечернего гостя, еле заметный отсвет отражается от дорогого металла на запонках его белой сорочки, а за окнами начал застывать, готовясь к очередной ночи – голодный вечер. Весь мир замер в эти минуты, было страшно и радостно одновременно.
Незнакомец не ответил на последний вопрос, но его выражение лица не могло обмануть его. Он пришел от буржуинов. Они его не забыли…
–Толстозадов Владимир Дмитриевич – представился незнакомец – теперь ты будешь носить то же самое имя и фамилию, пока – сказал Владимир Дмитриевич.
– Но меня зовут Евгений – произнес он.
– Твое имя от тебя никуда не денется, поверь мне, а пока что собирайся, пойдешь со мной.
– Но наша квартира, Владимир Дмитриевич, неужели мы ее оставим.
– Оставим, конечно, время такое пришло. Не устояли наши, сгинули на время. Превратились в сирот жалких за чужим столом.
– Но иностранные буржуины, наши друзья.
– Правильно, но всему свое время…
… Рыжая борода уснул во время рассказа Архипа Архиповича, уронив голову прямо на стол…
Прошло четыре дня беспробудного пьянства. Зинаида на второй день выгнала из дома Федора с Архипом Архиповичем. Они, не особо расстроившись, продолжили запой у другана детства Федора – Ильи Васильевича. Рыжая борода шастал туда-сюда, выпивал ни так уж много, но обычным образом на халяву. Хотя загулявшие товарищи не спрашивали с него взноса в общую кассу для покупки самогона у злой тетки по имени Галина.
– В город с тобой поеду, Архип Архипович – сказал за день до окончания запоя Рыжая борода.
– У меня остановиться не рассчитывай. И не обижайся, моя Люба меня с тобой, как Зинаида – метлой поганой вышвырнет на улицу – честно озвучил Архип Архипович.
– Да знаю я – махнул рукой Рыжая борода – комнату мне на месяц снять нужно, а там видно будет – продолжил он.
– Деньги на комнату у тебя хоть есть – спросил Федор, который в последние два дня испытывал некоторое перенасыщение от изрядного количества выпитого. Мысли, то и дело загоняли в сторону дома, который помимо тяжелого похмельного синдрома, еще предлагал набор душераздирающих криков в исполнение Зинаиды.
– Есть пять тысяч. Я на черный день берег – Рыжая борода виновато смотрел на товарищей. Он боялся, что сейчас они предъявят ему упрек за бесплатно выпитое и сожранное, но на счастье Рыжей бороды сотоварищи ничего не стали ему предъявлять и даже никак не отреагировали на его признание.
– За пять тысяч, считай комната у тебя, уже есть. У меня соседка бабка Наталья, как раз искала квартирантов и, вроде, она даже за четыре тысячи комнату сдает, так что останется у тебя тысяча на прокорм. Да и с работой проблем не будет, если конечно желание есть. У нас рядом большой комбинат ‘’Народное изобилие’’ есть, так там грузчиком или разнорабочим всех подряд берут. Платят, конечно, гроши, но без блата и образования, лучше ты вряд ли, что найдешь.
– Я согласен и на это – сказал Рыжая борода, как будто уже находился в отделе по ‘’борьбе’’ с персоналом.
–Обустроишься, Верку к себе забирай – серьезно произнес Федор.
– Не поедет она, у нее здесь работа – промямлил Рыжая борода.
– Толку от ее работы. Разве, что при деле находится. Фермер Васютин платит так, что никто бы у него не работал, если какой другой вариант был – объяснил свою позицию Рыжей бороде Федор.
– Попытка – не пытка, а Веронике в город все равно нужно перебираться или машину купить. Многие же здесь на своих авто в город
