Елена Бергман - Мир львинов
Эрих встал и отстранил мальчика.
— Бесполезно. — сказал он. — Не добудишься…
Подросток воззрился на хромого гостя с удивлением.
— Ты почему здесь? — спросил он, и внезапно злобно оскалился. — Отец опять напился, что ли?
Так вот из за чего Варму поругался с женой! В последнее время по селению ходили слухи, что человек льва злоупотребляет бражкой, но Эриху не верилось. Значит, все таки правда — лишенный походов Варму начал искать вдохновения в выпивке…Надо будет принимать меры.
— Заболел он. — Вздохнул хромой гончар. — Жар у него…
Намар недоверчиво покосился на распластанного на постели Варму и даже пощупал его — ну да, горячий…
— Что стряслось? — спросил Эрих. — Зачем тебе отец?
Мальчик смутился.
— Мы ездили в горы… За камнями… — начал он, запинаясь и опустив глаза, и вдруг одним духом выпалил: — К нам идут враги! Много врагов!
Эрих аж подпрыгнул: — Говори!
Намар рассказал.
— Пошли! — бросил Эрих и захромал из дома. — Трубить общий сбор! Поднимай всех! — Велел он.
Намар тут же исчез, а буквально через мгновение ночную тишину разорвал пронзительный трубный рев: общая тревога!
Эрих, тяжело опираясь на палку, заковылял к находившейся в центре селения площадке: ему хотелось бежать. Ох, как же он сейчас проклинал свою искалеченную ногу! Внезапно из темноты вылетел Намар верхом на Буре. Легко соскочив на землю, мальчик протянул Эриху поводья и крикнул: — Ты теперь вождь, гончар! Веди нас! Давай!
И Эрих понял. Взобравшись в седло, он подхватил брошенное Намаром копье и, развернув Бура, погнал коня вперед. Его воинственный клич заставил всех собравшихся обернуться.
Верхом на Буре Эрих возвышался над толпой.
Подняв копье, он заговорил: — Люди!
Львины! Собратья и соплеменники! Враги идут сюда! Много врагов! Но и нас немало, и мы сильны!
Не дадим им грабить и убивать нас!
Толпа одобрительно загудела.
— Молодец, хромой! — выкрикнул кто-то. — Давай дальше!
И Эрих дал: — Братья! — воззвал он. — Берите ваших коней и ваше оружие. Вы все умеете сражаться верхом! Мы встретим чужаков в степи и убьем их! Или я зря учил вас все эти годы?
— Нет! — Дружно завопили молодые воины.
— Тогда что же вы стоите? Вперед! На коней! — и, потрясая копьем, Эрих снова издал воинственный клич.
Призыв был тут же подхвачен множеством голосов.
— На коней! — кричали охваченные единым порывом воины. — К оружию! Убьем чужаков!
Через полчаса отряд конников, возглавляемый Эрихом, тронулся в молчании — воины готовились к бою, который для многих из них, увы, станет последним. Степь гудела под копытами идущих рысью коней.
Глава 8. Битва
Взошедшая почти полная луна озарила равнину голубоватым неверным светом.
Отряд из почти двух сотен всадников уверенно продвигался вперед.
Впереди ехали двое — человек и львин, друзья детства. Человека звали Эрихом, и он был хром, но среди следовавших за ним воинов не нашлось бы ни одного, кто попытался бы оспаривать его право вождя.
Эрих и Мрах скакали стремя в стремя. Им было странно вести за собой других, и еще более странно, что рядом не было Варму, человека льва. Справятся ли они без его советов? Друзья надеялись, что да…
Луна поднималась все выше и выше, и в ее ярком свете степь лежала, как на ладони.
Первым чужаков углядел, разумеется, Мрах, обладавший великолепным ночным зрением. Повинуясь его жесту, воины остановили коней.
— Вон они, за холмом. — Тихо проговорил гривастый воин.
Эрих кивнул.
Холм был совсем невысокий, с пологими, заросшими густой травой склонами, и не представлял для лошадей преграды.
— Разделимся на два отряда. — предложил Мрах. — И объедем холм справа и слева. По сигналу налетаем с двух сторон, и…
— Нет! — решительно возразил Эрих. — Они нас пока не видят, ведь среди них нет львинов.
Мы затаимся и подождем пеших. И ударим, только когда те подойдут.
Мрах подумал и признал его правоту: чужаков было много, и двести безлошадных, но опытных воинов вряд ли могли оказаться лишними.
Лошадей спрятали в неглубоком, но широком овраге, и потянулось томительное ожидание. Луна ненадолго скрылась за облаками, и равнина погрузиласт во тьму.
— Ух… ух-ух! — прокричала совсем рядом невидимая сова. Эрих прижал ко рту ладонь и ответил: Ух-ух-ух-уууу… — пауза, и снова. — уух-уу.
— Ух-уу. — согласилась невидимая сова. — Ууух.
Воины оживились- это подтянулись их безлошадные товарищи.
— Пора… — Выдохнул Эрих.
И пеших, и конных он разделил на два отряда- пешим надо было выманить чужаков из убежищ, после чего в бой должны были вступитьи всадники.
Пехоту возглавил Мрах. Обсудив с товарищами план нападения, львин ужом скользнул в густую траву. Миг — и двести воинов растворились в ночи — будто их и вовсе не было. Даже трава не колыхалась…
Эрих передал конникам команду — тихо!
Опять томительное ожидание.
И вот, наконец, со стороны холма донеслись шум и крики.
— Пора! — выдохнул хромой вождь, и ударил Бура пятками. — Вперед, друзья!
Застоявшиеся кони радостно рванули вперед, с рыси почти сразу перейдя на галоп. Холм стремительно приближался, уже отчетливо различались мечущиеся по его склонам фигурки, у многих головы были повязаны чем то белым.
— Белые повязки! — выкрикнул на скаку Эрих.
Люди его отряда поспешно доставали из за пазухи треугольники белой ткани и обматывали вокруг голов. Это тоже была идея молодого вождя — чтобы не перепутать в темноте своих и чужих и вместо врага не прикончить друга.
Миг, и конники врубились в ряды сражающихся. Топот копыт, крики, стук оружия, лошадиное ржпние — все смешалось…
Эрих бился наравне со всеми. Его дубинка и копье не знали отдыха, юноша бил и крушил, и не один чужак пал от его руки.
Рядом, сидя на чьем-то коне, сражался верный Мрах; как львину удалось найти друга в толчее боя и где тот взял лошадь, Эрих не знал. Да это было и неважно — главное, Мрах с ним. Молодые, умелые воины разили чужаков без пощады, и раненые или убитые враги падали, чтобы тут же попасть под копыта разъяренных коней. В очередной раз взмахнув дубинкой, Мрах едва успел отвести в сторону удар — мелькнула белая повязка.
— Гляди, куда бъешь, блохастый! — Выкрикнул Мору, брат Варму, и показал львину поднятый средний палец. Мраху некогда было отвечать на оскорбление — между прочим, вполне заслуженное — прямо перед его лицом мелькнул наконечник копья. Увернувшись, львин концом древка приложил чужака в висок.
