Контрабанда - Олег Анатольевич Сидоренко
Калайтанов пожал плечами, с видом человека, который вынужден объяснять очевидные вещи.
– Господин полковник! На границе – группы перехвата! Они – в засаде! Их не видно! – подполковник перешел на повышенный тон. – А КП на границе – могут обнаружить контрабандисты… Что-что, а разведка у него поставлена «на уровне»…
– У кого это «у него»? – не унимался Загорулько. – Что вы в «шпионов» играете!
– Группу контрабандистов, по моим данным, возглавляет бывший офицер-разведчик! – Калайтанов осмотрел присутствующих. – За все время своей так сказать «работы» – а это, прошу заметить три года, он попался всего один раз… И то – по недоразумению.
– Это не его заслуга, подполковник Калайтанов! Это ваша недоработка! Сколько человек задействовано в операции? – спросил Загорулько, делая вид, что его не касаются объяснения подполковника. – Как они вооружены?
– На данный момент в операции задействовано двадцать человек солдат срочной службы, пять сержантов сверхсрочной службы и четыре прапорщика. Десять солдат, которые непосредственно будут участвовать в задержании, и два прапорщика вооружены автоматами АКСУ. Автоматы солдат снаряжены холостыми патронами. Автоматы прапорщиков – боевыми. Помимо автоматов у прапорщиков при себе табельное оружие – пистолеты Макарова, также снаряженные боевыми патронами. Остальные солдаты без оружия. Сверхсрочники и прапорщики оснащены, по необходимости, портативными радиостанциями…
– Я не понял, полковник! – прервал доклад Калайтанова визжащим голосом Загорулько. – Я же приказывал вооружить всех солдат автоматами с боевыми патронами! Боевыми, а не холостыми! Разницу улавливаете? Вы, что же, ослушались моего приказа?
Вокруг воцарилась гробовая тишина. Все смотрели на Калайтанова. Он посмотрел на оператора и заметил, что тот до сих пор проводит запись.
« – Это даже хорошо… – подумал он. – Будет ясно, кто отдает «дебильные» приказы».
А в слух, совершенно спокойным голосом произнес, глядя в глаза проверяющему :
– Будет вам известно, господин полковник, что все рациональное, что было в ваших пожеланиях, – Калайтанов сказал слово «пожелания» с нажимом и медленно, – я учел. И использовал их, по мере необходимости, при планировании «перехвата»…
– Это были не пожелания, подполковник Калайтанов! – заорал Загорулько. Он даже притопнул ногами. – Это были приказы! Приказы! Вы меня поняли! Вы знаете, что бывает за не выполнение приказов?
Калайтанов спокойно улыбнулся Загорулько.
« – Ну, что ж, сам напросился!» – подумал он. И в слух произнес: – Господин, полковник! Вы же штабной работник! – d слове «штабной» все услышали не прикрытое пренебрежение и издевку. – И вам ли не знать, что приказы отдаются в письменном виде и регистрируются через строевую часть! А я никаких письменных распоряжений от вас не по-лу-чал. Все устные… Да и то – по телефону! А пока у меня нет письменного приказа – то все ваши, – подполковник замялся, подбирая слово, – предложения остаются для меня только пожеланиями! Операцией командую я! Единоначально! Надеюсь, я ясно выразился, господин проверяющий? – это уже было не прикрытое издевательство. – Я могу продолжить?
Полковник Загорулько опешил. Он покраснел от злости. Он совершенно не был готов к такому повороту событий. Он понял, что сейчас, грубо выражаясь, Калайтанов «опустил» его перед подчиненными и журналистами. Но это было пол-беды! Вся «беда» заключалась в том, что весь его план летел к черту! Все, что они придумали с отцом, летело к черту! Под угрозой была его «реабилитация» перед начальством! Калайтанов, по сути, отправил его «в зрительный зал»! Журналисты, проверяющие, репортаж на телеканале – все теперь работало против него! « – А если, не дай Бог, все это дойдет к моим врагам… А они у меня имеются! Ох, имеются! Да, еще, и не самые слабые! – Загорулька бросило в холодный пот от подобных размышлений. – Они же «сожрут» меня! Сожрут, в один момент! И конец всему! Конец моей карьере! Конец спокойной жизни! Конец всем планам!»
Мозг полковника судорожно пытался найти выход со сложившейся ситуации.
– Полковник Калайтанов! – начал Загорулько, приняв решение…
– Я, пока, только подполковник! – прервал его Калайтанов.
– Действительно, вы всего лишь подполковник… И, что «пока» – это тоже правда…И так, подполковник Калайтанов! – поправился проверяющий. – Вы нарушили мой приказ!
– Пожелания, полковник, пожелания… – спокойно поправил его Калайтанов.
– Это вы так поняли! – злорадно улыбнулся Загорулько. – Там (он показал указательным пальцем в верх )это сочтут за приказ… Уж будьте спокойны! Я это устрою! И Митяев с Сидоровым подтвердят, что вы нарушили именно приказ! –Загорулько вошел во вкус. – Так вот, панэ подполковныку – в виду угрозы срыва операции я беру управление «перехватом» на себя. Вы и ваши подчиненные поступаете в мое распоряжение!
От неожиданности все потеряли дар речи! Только Загорулько стоял с улыбкой победителя! Он достиг, того зачем приехал с Киева в этот Богом забытый уголок. Он перехватил командование, практически, готовой операцией! А что операция подготовлена как надо – он уже не сомневался!
« – Калайтанов специалист в этих вопросах! – полковника распирало, от удовольствия. – А «лавры» руководителя достанутся мне! И как красиво все получилось. И предлог нашелся просто замечательный! «Невыполнение приказа»! Сидоров с Митяевым напишут и подпишут все! Да и никто там – в верху – разбираться не будет! «Победителей не судят»! И «журналисточка» преподнесет все как надо! – он посмотрел на Западалко. Та стояла с растерянным видом, соображая, что происходит, и как показалось Загорулько, смотрела на него с некоторым осуждением. – Надо поставить ее на место! А то что-то слишком много внимания уделяет Калайтанову… Куда денется!»
– Вы в этом уверены, господин полковник? – оторвал Загорулька от приятных размышлений тихий голос Калайтанова. Проверяющий недоуменно посмотрел на командира отряда.
– Да, подполковник! – пренебрежительно произнес Загорулько, – я уверен! Два раза повторять не буду!
Калайтанов отошел от капота к дверце автомобиля. Открыв ее, он взял с сидения полевую сумку. Извлек с нее белый лист бумаги формата А4. Бросил сумку обратно на сидение. Вернулся к, следившим за его действиями, девушке и офицерам. Положив лист бумаги сверху на карту, он достал с внутреннего кармана бушлата шариковую ручку. Щелкнул кнопочкой, приводя ее в готовое для письма состояние. Демонстративно положил ручку сверху на бумагу.
– Пишите приказ, господин полковник! – тихо сказал Калайтанов, смотря в упор на Загорулька.
– Какой приказ? – не сообразил тот.
– Приказ на отстранение меня от руководства операции, и мое поступление под ваше начало! – чеканя каждое слово, объяснил командир погранотряда.
– Зачем это? – неуверенно спросил Загорулько. – А затем, – ответил Калайтанов, стуча указательным пальцем по чистому листу бумаги, – что сим приказом вы подтвердите свою юридическую ответственность за все распоряжения, которые будут исходить от вас с этого времени! – командир зло оскалился. –И, конечно, подтвердите свое законное право на все награды за удачное задержание. Все «призы» достанутся только
