Эмилио Сальгари - Сокровище президента Парагвая
Замедли на минуту команда, замешкайся машинист или рулевой — и судьба «Пилькомайо» была бы решена: подстерегавшее парагвайцев неприятельское судно, не открывая огня, попыталось, пользуясь покровом ночной мглы, протаранить парагвайский крейсер и пустить его ко дну. Но капитан Канделль — на своем посту, команда раздается за командой.
— Вперед! Полный ход! Право руля!..
«Пилькомайо», дрожа всем корпусом, словно прыгает по волнам, стремясь к берегу». Или к своей гибели?
— Не можем ли мы попытаться выкинуться на берег? — спрашивает командира стоящий рядом с ним полномочный агент.
— Выкинуться на берег? Чтобы аргентинцы и бразильцы взяли нас голыми руками? — иронически отвечает моряк.
— Но мы окружены.
— Как я и предсказывал.
— Что же вы будете делать?
— Драться! — с дикой энергией отвечает моряк.
— А миллионы президента?
— Они уйдут, уплывут по воздуху раньше, чем взлетит туда же «Пилькомайо», господин агент!
III. Миллионы в воздухе
— Мы должны, наконец объясниться, капитан Канделль! — сказал агент, обращаясь к командиру «Пилькомайо».
— Теперь — пожалуй! — отозвался тот насмешливым тоном. Видите ли, господин уполномоченный… Я все это предвидел. И принял меры. Через полчаса нас изрешетят снарядами. Я буду драться до последней возможности. Затем пистолетный выстрел в бочонок, наполненный порохом, или кусок тлеющего фитиля, или, наконец, ручная граната в крюйт-камеру — и дело кончено… для нас. Но миллионы президента будут в это время на расстоянии, недостижимом ни для рук господ бразильцев, ни для их снарядов. Сокровища или достигнут назначения, или погибнут.
— Каким образом?
— Посмотрите сюда!
Повинуясь указанию капитана, агент живо обернулся и не мог удержаться от невольного восклицания, обнаружившего его удивление и беспокойство:
— Что… что это такое?
— Воздушный шар, к вашим услугам! Уже почти наполненный газом.
— Откуда? Каким образом?..
— Откуда? Я купил его в Бостоне перед самым отправлением в море. Каким образом он наполняется? О, очень просто! В Бостоне же я купил несколько герметичных сосудов со сжиженным водородом. Как видите, очень просто… Стоило только открутить краны, приспособив трубки к рукаву шара, подвешенного к канату, — вся операция заняла час времени. Теперь еще четверть часа — и я могу со спокойной совестью обрезать канат: воздушный шар полетит ввысь, унося с собою бриллианты.
— Но кто же… то есть кому вы поручите…
— Диего! — вместо ответа крикнул капитан с мостика.
— Есть, капитан! — живо отозвался мускулистый боцман.
— Диего! Ты исполнишь одно очень важное поручение.
— Есть!
— Ты доставишь нашему президенту бриллианты.
— Или умру!
— Выбери еще одного помощника. Из таких, на кого ты можешь положиться» Он должен тебя сопровождать.
Диего не успел оглянуться, как около него одним прыжком оказался молодой матрос, почти мальчик, тот самый, который откликался на имя Кардосо.
— Я беру с собой Кардосо! — сказал Диего.
— Хорошо! Вы полетите на воздушном шаре!
— На воздушном… шаре? — не мог сдержаться моряк. — Черт возьми! Никогда не летал на такой чертовщине!.. Есть, капитан! Мы с Кардосо полетим на воздушном шаре!
— Слушай, Диего! Там, в корзине, припасы, балласт. Когда шар будет опускаться — надо понемногу выбрасывать балласт. Если он залетит слишком высоко — надо выпустить газ. Для этого есть клапан. Есть барометр, по которому можешь судить, как высоко находится шар. Словом, справляйся сам.
— Попробую, капитан!
— Ты готов?
— Разумеется!
— Так садись же в корзину!
— Уже, капитан? А… а драться как же?
— Ну, — улыбнулся печально Канделль, — драться придется без тебя!..
— Братья будут драться, а я нет? — возмутился Диего.
— Ты хочешь, чтобы бразильцы подошли поближе и расстреляли шар? Ты хочешь, чтобы миллионы президента безвозвратно погибли?
— Капитан!
— Без рассуждений! Или ты летишь, или я выберу другого! Диего вместо ответа проворно и ловко прыгнул в корзину уже совершенно наполненного газом воздушного шара.
— А миллионы президента? — засмеялся капитан. Моряк хлопнул себя по лбу
— Я думал, они уже лежат в корзине, капитан.
Капитан протянул Диего два холщовых мешка, сшитых в форме поясов.
— Смотри, береги это, Диего! — сказал он. — Помни, это последняя надежда Парагвая!..
Моряк бережно взял драгоценные пояса, в каждом из которых находилась целая коллекция крупных бриллиантов, в общей сложности свыше чем на семь миллионов.
— Никогда не думал, что миллиончики весят так мало! — пошутил Диего, обматывая один пояс вокруг своего тела, другой завязывая вокруг тела своего спутника.
— Готово, — прозвучал голос капитана.
— Капитан! Позвольте…
— Что вам, сеньор уполномоченный?
Агент не успел ответить, как издали, оттуда, где во мгле уже несколько минут смутно рисовались очертания мчавшегося вслед за «Пилькомайо» судна, блеснула полоса света, вырвавшаяся потоком из жерла пушки.
— Музыка начинается! — сказал кто-то из офицеров.
— Недолет! — крикнул голос дозорного матроса.
И в самом деле, посланный с неприятельского фрегата снаряд, не долетев до «Пилькомайо» добрых четверть мили, ударился о воду, подняв к небу столб брызг, перескочил еще несколько метров, еще, еще, и потонул в волнах, не дойдя до «Пилькомайо», пожалуй, на кабельтов6.
— С правого борта… первое… пли! — крикнул командир. Пушкарь, стоявший у защищенного барбетом бортового орудия, приложил фитиль.
— Б-бах-ба-бах! — прогрохотал выстрел.
— Есть! Попало! Попало!.. — раздались ликующие возгласы матросов.
Действительно, выстрел не миновал своей цели: граната, посланная из жерла самой большой пушки «Пилькомайо», врезалась в борт преследователя, взорвалась, и теперь оттуда ясно доносились крики боли и смятения.
— Второе! Пли!
И опять грохот выстрела, заставляющий трепетать все судно, как в лихорадке, свист мчащегося вдаль снаряда, гром взрыва на неприятельском судне.
— Он тонет— тонет!..
Надвигалось утро. Мгла поредела. И теперь экипажу «Пилькомайо» было ясно видно вражеское судно, находившееся на расстоянии, не превышавшем морскую милю.
Это судно, небольшой крейсер по оснастке, получило хорошо направленный заряд в носовую часть как раз у ватерлинии, и было видно, как в образовавшуюся пробоину врывалась вода, заставляя судно, накренившись, оседать.
Но на военном корабле быстро устраняют всякое повреждение, если только оно не смертельно: под пробоину подвели пластырь, а тем временем заговорили батареи, и «Пилькомайо» получил в корму сразу два удара.
