Исуна Хасэкура - Волчица и пряности - Том 4
Лоуренс заколебался – не разбудить ли Хоро.
Однако он был не в силах отвести взгляда. Строки на пергаменте были выведены аккуратным почерком, и в то же время рисунок письма выдавал возбуждение писавшего.
Известно ли об этом Папе? Если моя догадка верна, наш Господь победил без борьбы. Если это есть доказательство всемогущества Господа, как я могу спокойно смотреть в глаза этой реальности?
Лоуренсу казалось, что он слышит скрип пера Отца Фрэнсиса у самого своего уха.
И наконец Отец Фрэнсис заключил:
Я не хочу рассматривать эти легенды предубежденно, ибо это лишь затуманило бы мне разум. И все же я не могу не спросить себя: не являются ли собранные в этой книге легенды о Медведе Лунобивце важным явлением, не замеченным даже язычниками Севера? Нет, полагаю, само то, что я пишу это примечание, уже означает, что я рассматриваю эту книгу пристрастно. Собирая воедино эту книгу, я особенно остро ощутил существование этих божеств. Если только это возможно, я хотел бы судить не узко, как поклоняющийся нашему Господу, но подобно человеку, приветствующему богов так же, как он приветствует свежий ветер на широком лугу. Именно поэтому я специально поместил эту книгу в самую середину всех прочих книг.
А затем, едва Лоуренс перевернул лист пергамента, книга начала свое повествование, совсем как те книги, что он уже просмотрел.
Следует ли сразу дать эту книгу Хоро? Или лучше сделать вид, что он ее еще не просмотрел?
Неуверенность охватила Лоуренса, хоть все и зашло уже так далеко. И все же он чувствовал, что не сказать про эту книгу Хоро – все равно что предать.
Разбудить Хоро.
Едва Лоуренс принял решение и захлопнул книгу, его ушей коснулся непривычный звук.
Па, па,пада-пада. Звук был отчетливый и ритмичный.
«Дождь пошел, что ли?»
Едва подумав так, Лоуренс тотчас осознал, что эти капли были, пожалуй, слишком крупными... если только это действительно были капли. Наконец он сообразил, что звук издавали конские копыта.
Ходило поверье, что звук конских копыт в ночи приманивает орды демонов.
Если путешествуешь ночью на лошади, ни в коем случае нельзя было позволять ей идти галопом или рысью.
В этом не сомневались ни язычники, ни приверженцы Церкви.
Однако истинный смысл этого поверья – о чем знали и язычники, и приверженцы Церкви – заключался в том, что конский галоп посреди ночи никогда не предвещал добрых вестей.
- Эй, проснись.
Положив книгу на пол и продолжая вслушиваться, Лоуренс потрепал Хоро по плечу.
Судя по звуку копыт, лошадь была всего одна. Добравшись до главной площади деревни, она остановилась.
- Мм... что... такое?
- Две новости.
- И, похоже, обе плохие.
- Во-первых, я нашел книгу, где записаны легенды о Медведе Лунобивце.
Хоро мгновенно распахнула глаза и уставилась на том, лежащий рядом с Лоуренсом.
Однако Хоро была не из числа тех, кто может думать лишь об одном предмете зараз.
Резко дернув ушами, она обернулась в сторону стены за своей спиной.
- Что-то произошло? – спросила она.
- Очень похоже, что что-то произошло. Нет ничего более неприятного для слуха, чем звук конского галопа посреди ночи.
Протянув руку, Лоуренс подобрал с пола книгу и протянул ее Хоро.
И все же, даже держа книгу в руках, Хоро не пыталась ее раскрыть.
- Не знаю, что ты захочешь сделать, когда прочитаешь ее. Однако если у тебя появятся какие-то мысли, надеюсь, ты мне их откровенно расскажешь.
Хоро, не поворачиваясь к Лоуренсу, неотрывно глядя на книгу в своих руках, ответила:
- Мм, ведь тебе ничто бы не помешало спрятать эту книгу. Поняла, я обещаю.
Лоуренс кивнул, поднялся и, кинув в пространство «Пойду гляну, что происходит», двинулся прочь.
Вся церковь была погружена во мрак и покой. Однако, будучи сам окутан тьмой, Лоуренс кое-как мог различать окружающее.
А когда он добрался до общей комнаты, лучики лунного света, пробивающиеся сквозь щели в ставнях, позволили ему осмотреться нормально.
Услышав тихий скрип, Лоуренс понял, что это Эльза спускается по лестнице.
- Я услышала конские копыта, - произнесла Эльза.
- У тебя есть мысли, что бы это могло быть?
У Лоуренса было предчувствие, что мысли у Эльзы были, и именно поэтому она так быстро встала с постели и спустилась.
- Есть... хотя лучше бы не было, - ответила Эльза.
В такой маленькой деревушке, как Терео, полуночный стук копыт явно не мог означать, что какой-нибудь стражник торопится сообщить о нападении разбойников.
Несомненно, происходящее было как-то связано с Энберлом.
Но кризис ведь уже разрешился, не так ли?
Эльза торопливо подошла к окошку и привычным движением осмотрела площадь сквозь щель между деревянными ставнями.
Лошадь стояла, похоже, близ дома старейшины.
- Судя по взаимоотношениям Энберла и Терео, хоть мое понимание зиждется в основном на догадках... если верить бумагам на твоем столе, Энберл сейчас не может предпринять что-либо против Терео, правильно? – спросил Лоуренс.
- Острота зрения торговца, несомненно, достойна восхищения. Но... да, я тоже так думаю. И все-таки...
- Если ты собираешься сказать, что если я вас предам, это будет совсем другое дело, то мне придется немедленно тебя связать.
Эльза настороженно взглянула на Лоуренса; впрочем, тут же отвела взгляд.
- Что бы ни случилось – я ведь путешественник. Если произойдет что-то серьезное, я окажусь в очень опасном положении. Я знаю много историй о торговцах, которые неосторожно ввязывались в чужие споры и в итоге оставались с пустой сумой, - заметил Лоуренс.
- Пока я жива, я не допущу столь возмутительного конца. Но в любом случае, пожалуйста, как можно скорее закрой подвал. Если все это как-то связано с Энберлом, старейшина обязательно сюда придет.
- А причина, по которой мы остались в церкви на ночь?
Острота реакции Эльзы, совсем иная, чем у Хоро, дала Лоуренсу ощущение близости.
- ...Отнесите ваши одеяла в зал богослужений.
- Согласен. Моя спутница монахиня, верно?
Лоуренс подтверждал своими словами, что будет держаться этой оправдательной версии; Эльза, однако, ничего не ответила.
Если бы она ответила, это означало бы, что она изрекла ложь.
Что за упрямый служитель Церкви.
- Старейшина Сему вышел из дома, - произнесла Эльза.
- Понял.
Не раздумывая более, Лоуренс развернулся и пошел обратно к Хоро.
В такие времена острый слух Хоро был поистине бесценным даром.
К приходу Лоуренса Хоро уже успела убрать в подвал большинство книг и вновь надеть плащ.
