М. Берг. Чашка кофе. (Четыре истории) - Михаил Иванов
– То знание, которое ты имеешь в виду, не принесёт человечеству пользы. Один из Усомнившихся соблазнил когда-то людей, наделив их знанием, – чем всё закончилось?
– Новым витком рабства! Господин, заботливый и милосердный, изгнал и людей, и нас, несогласных с его политикой, —тех, кого вы, преданные слуги Господина, презрительно назвали Падшими!
– А бунт?! Бунт, приведший к частичному разрушению нитей – ты забыл о нём?! И всё оттого, что незрелое человеческое сознание просто не готово было ни понять, ни принять то знание, которое вы, Усомнившиеся, такие сердобольные и справедливые, щедро вывалили на него! А здесь?!К чему привели твои проповеди здесь?! Всё то же: потеря стабильности, бунт и – жертвы! Ты порождаешь в людях сомнение, но что даёшь им взамен?!
– Свободу от страха и возможность выбора!
– Вместе со страхом ты убиваешь порядок!
– Именно вы, сторонники и верные слуги Господина, приучили человечество к соблюдению порядка только под страхом наказания!
– Именно вы, Усомнившиеся и Падшие, развратили человечество вседозволенностью!..
Тяжёлый бас Вершителя грохотал, отдаваясь неразборчивым гулом в жерле Башни. Сын Неба, уступаяпротивнику в глубине голоса, едва ли уступал ему в силе. Этот спор был похож на перебранку столкнувшихся на узкой тропе гигантских животных (где-то Максуд слышал о таком) – сейчас они всего лишь ревут, ногами сотрясают землю… Максуд чувствовал, как подрагивает Башня, когда два трубных гласа сшибаются снова и снова, порождая вибрации ударных волн, заставляя светиться воздух и раскаляться камни. Небольшие обломки то и дело срывались с краёв и уступов потревоженного титана, и уже можно было разобрать, как где-то ниже по склону зашелестели осыпи…
– Ты обвиняешь Усомнившихся в том, в чём виноваты Господин и вы, его слуги!
– Своим вмешательством в судьбу этого мира ты сам примеряешь на себя роль Господина!
– Господин – лжец! Я же – открываю людям глаза!
– Тем самым ослепляя светом, что не способен постичь их разум!
– Слепой не может ослепнуть дважды!
– Неприятие Падшими стабильности, которую обеспечивает жёсткая иерархия, хуже любой слепоты!
– Я убеждён, что реализованная Господином иерархия уничтожит Создателя быстрее, чем…
– Убеждённость это или упёртость в заблуждении? А ведь вы могли победить ещё тогда, во времена мятежа (по крайней мере, имели хорошие шансы), но беда ваша в том, что, раз усомнившись, так и продолжаете сомневаться – во всём! И пусть вы идёте настырно к избранной цели, однако сомневаетесь даже в ней! Сомневаетесь сами и передаёте этот скрытый диссонанс другим! Вы прямо как люди, честное слово!
– Мы все сотворены Единым, и все мы в одном ковчеге: и люди, и…
– Так не раскачивайте его!
– Так не препятствуйте выбору курса!
…Узкая тропа, на которой место лишь одному. И какая разница, кто из этих двоих и в каком направлении пройдёт в итоге: окружающий лес будет вытоптан, деревья вырваны с корнем, и мелкое зверьё, что не успело разбежаться, окончит свою жизнь под ногами гигантов…
Вершитель вдруг глянул на Максуда, хмыкнул и сбавил тон.
– Наш спор ведёт в тупик, Усомнившийся: мне не переубедить тебя, а тебе – меня. Каждый неизменно будет поступать в соответствии со своим пониманием верного пути.
– Это единственное, в чём я согласен с тобой, Вершитель.
– Мы пришли к своего рода взаимопониманию, но всё же я должен соблюсти формальность, задав тебе прямой вопрос: ты не откажешься от намерения «спасти»народ, обитающий у подножья Башни?
– Нет.
– Что ж, знай свой приговор: ты умрёшь. По крайней мере для этого мира.
– Я не могу оставить людей…
– Людей?! Одного из наших братьев эти подлые дикари лишили рук и ног, засунули в золотой ящик и таскали с собой, вымогая то одно, то другое! А когда и просто манипулируя его обидой и болью! Да мерзавцы ещё хлеще своих теней, с которыми бродят бок о бок здесь и поныне!
– Дети, не ведающие, что творят… Младшие братья…
– Им ещё зреть и зреть, прежде чем хоть кто-то из них способен будет изведать и оценить ту жертву, которую ты им принёс!
– Я всё равно не могу.
– Извини, но роли Спасителя для этого мира не предусмотрено. Сей анклав предназначен не для спасения заблудших душ – совсем для иного…
– «Заблудших душ»… – скривился Сын Неба. – Нет, я не уйду отсюда, Вершитель! Я нужен им!
– Даже тем, кто кричал «распни его»?
– Всем! А тем, кто требовал моей смерти, я нужен во сто крат больше!
– Не нужен ты им. Это не то место и не те сущности, которых можно привести к свободе, сам знаешь. Давай так: если ты не окажешь сопротивления, то останешься жив. Я заберу тебя с собой, и, быть может, твоя дальнейшая судьба не будет безмерно плачевной… правда, конкретика уже не от меня зависит. Память здешнего народа о тебе как о пророке мы тоже трогать не будем. Пожалуй, даже создадим образ героя-мученика. Конечно, слегка подправим, подрихтуем… Со временем, возможно, этот образ ляжет-таки в основу новой всеобщей религии, угодной Господину. Людям хочется иногда чего-нибудь свеженького, свободного от груза ошибок, совершённых служителями прежних верований. Дикари вообще падки на яркие стекляшки! – губы Вершителя дёрнулись. – Сдавайся подобру-поздорову, ведь чем сильнее ты будешь сопротивляться… – и блеснувшие в багровом отсвете зубы превратили усмешку в оскал.
– Я всё понимаю, Вершитель. Но я не могу уйти. Да, вначале я просто хотел отсидеться и восстановить силы, но теперь… Я дал слово!
– В такомслучае… Ну, тебя я вышвырну отсюда по-любому – ты сам прекрасно понимаешь, что не в твоих силах выстоять против меня. «Сошедший-с-Небес»? «Сын Неба»? Какая ирония! Знали бы те, кто дал тебе это имя, сколько раз ты был с Небес низвергнут! И оставался жив… Но только потому, что я сам, лично, не являлся за тобой! Теперь об остальном: память о тебе в этом мире будет искоренена. Беспощадно! Огнём и мечом! По сути, разница у предложенных мною двух вариантов твоего ухода лишь в отсутствии или наличии многочисленных человеческих жертв.Пусть большинство из них – тени, но тень здесь, на неосвещённой стороне, тоже своего рода жизнь. Не забывай и о несчастных, попавших сюда стечением обстоятельств, – тех, кто носит в себе дыхание Создателя! Ты призывал всех, кого мог, к уважению, состраданию и здравому смыслу? Так будь последовательным и внемли собственному призыву! Ты кичишься тем, что несёшь знания? Так докажи, что твои знания практичны и полезны: взвесь и посчитай, сложи один и один!
Сын Неба собрался было ответить, но передумал. Запрокинув голову,он посмотрел на сиявший в черноте круг и вздохнул. Когда же
