Адепт не хуже прочих - Павел Николаевич Корнев
В голосе Первого прозвучали какие-то очень уж мечтательные интонации, подобным тоном о своём намерении сбежать он прежде ещё не говорил.
— Такая ценная книга? — удивился я.
— Всего лишь бесценная, если тот жулик ничего не напутал.
— И что это за пути такие неведомые?
Первый рассмеялся.
— Неведомые пути? Нет! Речь о путях неведомых. Не видишь разницы?
— Не-а, — сознался я.
— Неведомые — они же вестники, они же ангелы, они же слуги Создателя, коего ещё именуют Великим Архитектором и Отцом Абсолютом, а для простецов он Старик Небо.
Я разочарованно поморщился.
— Какая-то религиозная муть?
— Отнюдь! — мотнул головой мой сосед. — Есть магия прикладная, есть магия высшая, а иной раз случаются самые настоящие чудеса, не подвластные ни одному из божков. Те лишь ошмётки воли и мыслей Великого Архитектора, которые насосались дармовой силы и возомнили себя невесть кем. Так вот — чудеса неподвластны даже им. О, я бы не отказался заглянуть в этот труд…
Первый о чём-то глубоко задумался, а я открылся небесной силе, втянул её в себя и толкнул всю разом в руку, наставленную на замок.
Удар!
Сознания я не лишился, но уж лучше бы отрубился. Отдача шибанула так, что в голове помутилось, да ещё взорвались болью пальцы и начала стремительно отекать кисть.
Какое-то время я собирал волю в кулак, затем обратился к внутреннему зрению и принялся оттягивать излишки энергии из правой руки. Ломота и жжение стали понемногу утихать, а следом рассосался и отёк.
— Глупо! — прокомментировал мою попытку Первый.
— Я. Его. Снесу.
Но вопреки столь самоуверенному заявлению пороть горячку я не стал и для начала попытался сообразить, что делаю не так. Болезненных ощущений при противодействии чужим приказам не испытывал вовсе, а там выплёскивал из себя куда как больше энергии, просто не направлял её в одну точку.
И как быть? Я припомнил упражнения по формированию исходящего меридиана, втянул чуток энергии, закрутил её тонкой нитью, прокинул от ключицы к запястью и следом выплеснул всю небесную силу разом.
Вновь не устоял на ногах, зажал ладонями голову и опустился на корточки, но на сей раз дело было исключительно в отдаче. Бил по зачарованной решётке, вот обратка и прилетела. Пальцы — нет, пальцы болью не взорвались и ничуть не опухли.
Отлично!
Я выпрямился, заставил себя растянуть губы в улыбке и в очередной раз открылся энергии.
Нить! Выплеск!
На сей раз шибанул я со всей дури и потому приходил в себя несравненно дольше прежнего. Очухавшись, попытался ударить и одновременно прикрыться отторжением, но из этого ничего не вышло. Тогда решил на мелочи не размениваться и лупить по замку что было силы.
Посмотрим ещё, кто из нас крепче!
Удар! Удар! Удар!
Зачарованная железяка не поддалась. Не дрогнула даже, не звякнула. Но зато меня неожиданно похвалил Первый.
— Неплохое упражнение для развития меридиана и постановки приказа.
Я высморкался кровью, недоумённо глянул на соседа и спросил:
— Чего? Какая ещё постановка?
— Приказы не так просты, как может показаться на первый взгляд. Полное понимание того или иного приказа повышает его действенность и улучшает эффективность всего аркана. И самое главное: зачарованными могут быть не только замки, но и доспехи, амулеты, оружие. Не будешь готов к отдаче, не достанешь врага, и он тебя прикончит.
— Ага! — понимающе протянул я. — Это как кулачные бойцы о мешки с песком и доски костяшки набивают?
Первый насмешливо фыркнул и подтвердил:
— Примерно так.
Я кивнул, пригляделся к замку и опять врезал по нему приказом. Очухался и врезал снова. А затем ещё и ещё.
Было больно. Очень больно. Но я не намеревался подыхать в этом драном приюте и был готов ради спасения зайти так далеко, как только понадобится. А вечером неожиданно для себя осознал, что бью куда угодно, только не по замку. Удар получался недостаточно сфокусированным, и раз за разом приказ впустую шибал по прутьям решётки.
Тут бы расстроиться и духом пасть, а я улыбнулся.
Черти драные! Да я ведь самую малость в понимании этого клятого приказа продвинулся! Пусть ценой жуткой головной боли и нестерпимого жжения в правой руке, но — продвинулся!
— Левой тоже бей, — посоветовал Первый.
— Завтра, — прошипел я через стиснутые зубы. — Это уже завтра!
Глава 6
До конца седмицы я утирал нос приютским воспитанникам, играючи разрушая их незримые барьеры. Всякий раз это были новые юнцы, и хитрован-наставник неизменно вещал об опасности одарённых со спящим талантом, относя к таковым и меня, а потому иной раз доходило до самых настоящих истерик. У его подопечных просто в головах не укладывалось, что их чары могут не подействовать на самого обычного человека. Но это поначалу. А дальше по приюту, должно быть, разошлись слухи, и моё появление в аудитории стало вызывать не любопытство, а глухое раздражение. Горячие головы даже в коридорах караулить начали, но в присутствии Зарубы никто и слова дурного сказать не посмел.
Ну а в свободное время я практиковался в тайном искусстве. Учился тянуть небесную силу, пытался направлять её к солнечному сплетению и выбрасывал, попутно формируя по исходящему меридиану в правой и левой руках. О внутреннем зрении тоже не забывал, и всякий раз, когда от усталости падал на шконку, то погружался в созерцание собственной ауры. С каждым днём это получалось всё легче и быстрее, я неизменно различал какие-то новые оттенки оранжа, пурпура и фиолета с уходом в черноту.
Черти драные! Меня и вправду прокляли! Прокляли два драных раза!
Пурпур особых опасений не вызывал, а вот ростки фиолетовой кляксы, пусть пока что полупрозрачные и едва видимые, дотянулись уже до середины бедра, и ничего хорошего мне это обстоятельство не сулило. Пытался воспользоваться советом Первого, но сколько ни пыжился, воздействовать на муть в собственной ауре так и не сумел.
— Уплотняй силу! — посоветовал сосед. — Концентрируй и гони волной! Не дави, а бей!
Уплотняй и бей, ха! Чуть дурачком не стал, попытавшись! Когда только начинал практиковаться в ударном приказе, и то не так больно было. Едва не разорвало! А толку — ноль!
— Нет, тут нужна полноценная закалка тела и духа, — со вздохом признал Первый.
— И как же мне закалиться?
— Без доступа к источнику силы? Никак.
С трудом
