Дракоморте - Ирина Вадимовна Лазаренко
Сейчас и здесь им не место. Но Йеруш ничего такого, кажется, не чувствует.
Йеруш вообще удивительно невосприимчив к магии. Странно, что Такарону удалось его пробить.
То, что наблюдало за путниками сейчас, не было таким огромным и древним, как горная гряда Такарон, но Илидор отнюдь не желал бы вызвать гнев или даже лёгкое неудовольствие этого наблюдателя.
Сейчас Илидор, не упускавший хорошего повода пощупать за загривок новую неведомую опасность, носившийся ещё совсем недавно по лесу и откровенно искавший на свою голову опасностей, — ни капельки не желал щупать эту. Попытка поиграть с нею воняла самоубийством.
— Почему ты не перекидываешься в дракона, Илидор? — ожил Найло, как видно, уже исстрадавшийся от долгого молчания. — Мы полетим искать кровавый водопад или нет?
«Нет» было самым разумным ответом сейчас, самым взвешенным. Можно попытаться уговорить Йеруша пойти в обход через лес, раз уж озеро не хочет, чтобы вдоль него ходили. Едва ли, конечно, Найло с восторгом примет подобное предложение, особенно сейчас, когда его нетерпеливый жадный взгляд уже почти различает вдали вожделенный кровавый водопад.
Но никакие эмоции и действия Йеруша Найло не могут быть столь неотвратимыми и разрушительными, как действия и эмоции того огромного и могучего, который смотрит на Илидора с безмолвным «Ну, ты всё ещё здесь?».
— Илидор, не молчи, а то я тебя тресну! — тараторил Йеруш и дёргал дракона за руки. — Илидор, открой рот и ответь, просто открой рот и ответь: мы полетим к кровавому водопаду?
«Нет» было самым лучшим ответом.
«Нет», — должен ответить дракон, у которого инстинкт самосохранения не отбит от рождения — а в ином случае дракон не смог бы выжить в тюрьме Донкернас.
Но ещё дракон, который выжил в тюрьме Донкернас, знает, что у всякого ограничения есть оговорки, и очень полезно бывает проверить, где на самом деле находится граница дозволенного.
Иногда можно обнаружить, что допускается заходить довольно-таки далеко. Гораздо дальше, чем могло показаться вначале.
— Хватит молчать, Илидор! — бесновался Йеруш. — Скажи, наконец: мы полетим к кровавому водопаду?
«Нет» было самым разумным ответом.
Чужой взгляд давил на затылок Илидора в ожидании разумного ответа.
— Да, — сказал золотой дракон.
Во взгляде, давящем на его плечи, во взгляде этого древнего, исполинского и могучего, Илидор явственно ощущал нечто очень знакомое и близкое. Что-то, с одной стороны, иначее, не присущее его собственной природе, а с другой стороны — до странности ей созвучное.
Нечто родственное магической силе внутри самого золотого дракона.
***
Что же сделает этот невидимый, могучий и грозный наблюдатель, когда Илидор сменит ипостась на драконью и вместе с Йерушем поднимется в небо?
Что он может сделать, этот большой и грозный, а чего не может? Вдруг в небе золотого дракона атакуют какие-нибудь до сих пор неведомые ему защитники леса? Одичавшие волокуши или окрылевшие шикши, или какие-нибудь существа, которых он прежде не встречал в старолесье? А может быть, из чащи появится воительница Кьелла со злыми лисьими глазами и сделает какую-нибудь пакость — например, начнёт стрелять из лука тяжёлыми зазубренными стрелами, способными пробить драконью чешую? Кто знает!
Или, когда Илидор сменит ипостась и они с Йерушем поднимутся в небо, — окажется, что наверху их ждёт ровно такой же недоходимый, то есть недолетаемый туман, как и на берегу. Хвала камню, туман белый, а не бледно-розовый, но от этого едва ли будет приятней потеряться в нём безвозвратно.
— Готов?
Йеруш в последний раз поправил лямку рюкзака на плече.
Илидор кивнул. Что бы там ни задумал большой и грозный наблюдатель, какой бы силой он ни обладал — ясно одно: сейчас Илидор будет летать!
О небо, как же я истосковался по тебе!
Дракон сделал глубокий вдох и закинул голову. Свет его глаз вспыхнул ярче солнечного, и время…
Время не пожелало замедлиться и загустеть, словно оформленный в заклинание эфир. Время выдернуло свой хвост из-под пальцев золотого дракона, и в следующий миг что-то врезало Илидору незримым кулаком в самое неготовое к удару место — прямо по способности подняться в небо в любой момент. Нечто огромное и древнее небрежно-раздражённым взмахом отсекло потоки золотодраконьей магической силы, которую Илидор привычно, доверчиво протянул к небу, ветру и времени.
Ощущение было такое, словно кто-то с оттяжкой пнул его грязным сапогом прямо в душу и чётко дал понять, что в следующий раз ещё и плюнет туда. Дыхание дракона сбилось в короткую хриплую чечётку. Золотые глаза замерцали, и сияние их потухло, словно закашлявшись.
Илидор в своём человеческом облике стоял перед ничего не понимающим Йерушем Найло и не мог поверить в то, что произошло.
— Какого ёрпыля это было? — требовательно спросил Йеруш.
Илидор сглотнул и пришибленно, с третьего раза отыскав слова, проговорил:
— Лес не даёт мне превратиться в дракона.
***
Под землёй загудело, и Йеруш подпрыгнул. Илидор, тяжело дыша, всё смотрел в лес, то ли не замечая пульсирующих толчков под ногами, то ли не придавая им значения — да и что за дело ему могло быть до подземных толчков, когда часть его собственного мира вдруг с грохотом рухнула и раскатилась обломками.
Озёрная вода подёрнулась рябью, от которой казалось, что останки гигантского дракона приходят в движение, что исполин сейчас пытается перевернуться на бочок.
Мурашки на спине Йеруша забегали кругами. Отчего-то слегка заложило уши. Дыхание спотыкалось. Он смотрел на позвонки гигантского дракона под прозрачной, расходящейся рябью водой, и в голове вертелась одна и та же бесполезная мысль: я никогда, никогда не видел ничего более ужасного и безумного. Подземные толчки дополнились тихим гулом и противным тихим свистом — словно зимняя пурга выла из темени, и откуда-то в голову Найло прыгнули странные, неотмираегошные слова: волчье время.
А потом скелет дракона действительно стал подниматься из воды и Йеруш с воплем отпрянул.
— Какого ёрпыля?! Что это за хрень! Илидор! Что это?!
Дракон наконец обернулся, уставился на взволновавшееся озеро шалыми глазами слепца.
Йеруш, схватившись за голову, подпрыгивал на
