Уилбур Смит - В джунглях черной Африки
Наконец Чжэн Гон из внутреннего кармана своего белого шелкового пиджака вытащил запечатанный конверт из дорогой плотной бумаги кремового цвета с изображением дракона на обратной стороне.
— Мы с отцом хотели бы заверить вас, господин президент, что наша преданность вашей стране непоколебима и просили бы принять это в знак нашей дружбы и признательности.
Чжэн протянул конверт с непринужденным видом, словно речь шла о сущем пустяке, хотя оба прекрасно понимали, что заключение такого рода сделок требует колоссального напряжения, изворотливости и, разумеется, огромных капиталов. Конкуренция за право вести разработки на Африканском континенте была жесточайшей. Убомо, в частности, интересовался один арабский шейх, от которого Таффари получил в дар свой президентский «мерседес» и канонерскую лодку. Тагу Гаррисону потребовалось употребить все свое влияние, чтобы сделка состоялась и синдикат, объединивший БМСК и «Везучего дракона», обосновался в Убомо.
В конверте была вторая часть взноса, предназначавшаяся лично Таффари. Первый взнос был внесен десятью месяцами раньше, при подписании соглашения.
Взяв конверт в руки, Таффари перевернул его и оглядел печать. Его длинные, тонкие пальцы резко выделялись на светлом кремовом фоне.
Надорвав ногтем край конверта, он вытащил содержимое: квитанцию депозитного счета в одном из швейцарских банков и заверенную нотариусом в Люксембурге бумагу о переводе части акций синдиката на имя Эфраима Таффари. Вклад в банке на его имя составлял десять миллионов американских долларов. Кроме того, теперь он стал владельцем тридцати процентов акций синдиката «Фонд развития Убомо».
Таффари вложил бумаги обратно и опустил конверт в карман своей рубашки.
— Дела вашего синдиката продвигаются не столь быстро, как я предполагал, — проговорил он с холодной улыбкой. — Полагаю, что с вашим приездом, господин Нинг, ситуация изменится.
— Я в курсе, что кое-где работы задерживаются, господин президент. Как вам известно, мой управляющий прибыл в Кагали всего неделю назад, но он уже успел предоставить мне полный отчет о состоянии дел на всех участках. И у меня сложилось впечатление, что во многом вину за непростительное промедление следует возложить на прежнего управляющего БМСК. Я бы сказал, что он использовал далеко не все имевшиеся в его распоряжении ресурсы. — Чжэн развел руками, словно подчеркивая, что ему самому все это страшно не нравится. — Господин Первис, который сейчас уже на пути в Лондон, оказался чрезвычайно чувствительным человеком. Вы знаете, какими чистоплюями иногда бывают эти англичане. А вся проблема лишь в том, что нам не хватает рабочей силы.
— Уверяю вас, господин Нинг, в этом вы недостатка испытывать не будете, — проговорил Таффари тоном человека, чья власть безгранична. — Тридцать тысяч, — тихо сказал Чжэн Гон. — Такова первоначальная цифра, одобренная вами, ваше превосходительство. А мы пока получили меньше десяти.
— Остальных доставят уже к началу следующего месяца. — Улыбка слетела с лица Таффари. — Я отдал приказ военным. Всех политических заключенных и им сочувствующих направят в рабочие лагеря в лес.
— Все эти люди из племени угали? — поинтересовался Чжэн.
— А вы думали, я отправлю туда хоть одного гита? — ледяным тоном произнес Таффари.
Чжэн криво усмехнулся, давая понять, что такого рода глупость никогда бы не пришла ему в голову, однако заметил: — Мой управляющий доложил, что угали сообразительны и хорошо работают. Они ни на что не жалуются и выполняют приказы с полуслова. Такие рабочие прежде всего нужны нам в лесу. Похоже, именно там мы сталкиваемся с наиболее серьезными проблемами в связи с тяжелым климатом и жуткими почвами. Дороги в лесу кошмарные, и техника вязнет в грязи и глине. Мы вынуждены использовать все больше живой рабочей силы.
— Я предупреждал об этом представителей БМСК — кивнул Таффари. — Однако они отказывались использовать труд… — Таффари запнулся, колеблясь, а стоит ли вообще упоминать об этом — …заключенных, которых господин Первис назвал рабами.
Президент Убомо снова улыбнулся, словно само это сравнение чрезвычайно его развеселило.
— Да-а, европейцы… — согласился Чжэн Гон. — Должен заметить, что англичане просто ангелы по сравнению с американцами. Но ни те, ни другие не понимают ни Африки, ни африканцев. Суэц, конечно, сыграл в этом свою отрицательную роль. — Чжэн Гон прервал свою речь, сделав небольшую паузу. — К счастью, теперь операциями синдиката в Убомо руковожу я, и очень скоро вы убедитесь, господин президент, что азиат не станет церемониться там, где европеец испытывает странную неловкость.
— Приятно работать с людьми, которые трезво смотрят на жизнь, — отозвался Таффари.
— Значит, мы с вами можем обсудить проблемы, связанные со строительством отеля и казино в Бухте Белохвостого Орлана, не так ли? Мой управляющий говорит, что работы там даже не начинались. Он сообщил, что все упирается в рыбацкий поселок на берегу.
— Уже не упирается, — улыбнулся Таффари. — Территорию очистили два дня тому назад. Вскоре после того, как Первис вылетел в Лондон. Этот поселок был настоящим рассадником контрреволюционной заразы. Мои солдаты сровняли его с землей, а две сотни трудоспособных заключенных отправлены на участки компании в лесу, где и присоединятся к остальным вашим рабочим. Так что строительство отеля можно начинать хоть завтра.
— Ваше превосходительство, мне кажется, что мы с вами отлично понимаем друг друга, а значит, и дело пойдет. Разрешите ознакомить вас с поправками, которые я внес в проект Первиса?
Чжэн Гон раскрыл кейс и вытащил оттуда большую карту — распечатку с компьютера. Таффари склонился над столом, с интересом слушая объяснения Чжэн Гона.
В конце этой короткой лекции Таффари уже не скрывал своего восхищения.
— И все это вы успели сделать за неделю вашего пребывания в Убомо? — искренне изумился он.
— Нет, ваше превосходительство, — покачал головой Чжэн Гон. — Кое-какие поправки внесли в проект еще в Тайбэе по совету моего отца с помощью сотрудников «Везучего дракона». В Кагали после доклада своего управляющего мне пришлось уточнить лишь некоторые детали.
— Замечательно! — не удержался от похвалы Таффари. — Похоже, все, что рассказывал о вас сэр Питер Гаррисон, отнюдь не преувеличение.
— Но план и проектирование — это одно, а его реализация — совсем другое, — скромно заметил Чжэн Гон.
— Уверен, что и за его осуществление вы приметесь с не меньшим энтузиазмом и энергией. — Таффари взглянул на часы. — Я жду на ленч гостя…
