Игорь Бестужев-Лада - Отвага
По шажку и по стежке, возвращаясь и повторяя, испытатели ткут методику новой операции, изобретают для нее инструмент.
Кто такие испытатели?
Я лично думаю, что это те же космонавты, для которых пока не хватило космических кораблей. Приходится летать на дне бассейна или, в крайнем случае, в самолете-лаборатории, отрабатывая свою инженерно-техническую мысль.
Они дружелюбно объясняют суть профессии в раздевалке, прихлебывая горячий чай, в перерыве между своими погружениями. «Испытатели — люди, к которым скафандры приросли, как собственная кожа. Если у тебя боязнь тесноты или замкнутого пространства — ничего не получится. Будешь думать, как бы поскорее выбраться из этой скорлупы, измерять свои собственные ощущения и неудобства. А надо технику оценивать, искать нужный прием…»
О своем деле они думают непрерывно. В электричке, на пути в Звездный, где будущая операция преследует их своими первоначальными зазубринами и шероховатостями. И в раздевалке в обеденный перерыв, возле тумбочек с потертыми джинсами и свитеришками, возле кефирных бутылок и закипающего электрочайника. И даже во сне, где иногда приходят самые неожиданные и долгожданные решения.
Пока наконец за месяцы такой совместной, до хрипоты дружной работы всех — конструкторов, разработчиков, испытателей — не появляется толстенная бортовая инструкция и как ее конспект — документ с лирическим названием: «Последовательность работ вне изделия по монтажу ДСБ». ДСБ — это и есть дополнительная солнечная батарея, которая выведет орбитальный дом из энергетического кризиса. Чтобы ее смонтировать, надо точно и безошибочно выполнить сорок восемь технологических операций, каждую за свои минуты и секунды. Первая — «Открытие выходного люка» (одна минута). Сорок восьмая — «Закрытие выходного люка» (одна минута). Очень важно не перепутать.
Сколько эти сорок восемь строчек вместили в себя технических мук и споров — не передать. Сама конструкция батареи, способы ее доставки и крепления. Новые инструменты и всевозможные способы пользования ими. Фиксация самого себя в невесомости, без которой невозможно закрутить ни одну гайку. Страховка и закрепление десятков предметов, участвующих в процедуре. Ведь в космосе как? Выносишь из люка наружу самую маленькую отверточку — обязательно прицепи ее к поручню на шнурочек, чтобы не уплыла.
Теперь осталось передать весь испытательский опыт улетающему экипажу. И не одному. Как всегда, их готовилось сразу несколько. Еще не было ясно, кому выпадет первому проводить уникальный монтаж за бортом станции и попасть этим самым в статистику под лестной рубрикой «впервые в истории космонавтики». Не в этом, конечно, дело и счастье, а в том, чтобы не обмануть ожиданий и не подвести людей, которые на тебя понадеялись. И в том, чтобы этот шаг вперед, необходимый космонавтике, не был сорван.
Зачет сдавали Владимир Титов с Геннадием Стрекаловым, Владимир Ляхов с Александром Александровым, Леонид Кизим с Владимиром Соловьевым… Это был не конкурс — просто полетные обстоятельства и экспедиционные задачи могли заставить каждую из этих команд «полезть на мачту». Сложилось так, что первое «свистать всех наверх» прозвучало для «Протонов».
Тот, кто привык видеть космонавтов в торжестве земных встреч, цветов, громе аплодисментов, заблуждается, если думает, что этим осыпает их и комиссия на зачете. Дело комиссии не аплодировать, а выискивать даже микроскопические ошибки у экипажа, чтобы их искоренить. С этой достойной целью и приникли к стеклам бассейна десятка полтора людей, среди которых такие бывалые ходоки в космос, как Рюмин, Романенко, Гречко, Иванченков, Коваленок, Березовой, Елисеев… На подводной арене — две большие светлые фигуры, привычно обвитые змеящимися ремнями, шнурами, шлангами, фалами. В эфире — уже надсаженный от указаний голос ведущего специалиста.
— …Выводите контейнер фалом вперед… Перестыковываешь фал, идешь на рабочее место… Командир помогает подстыковывать контейнер, потом отцепить… Напомню: конструкторы категорически запретили кочергой доставать электрофалы! (Конструкторам: — А брать трос перчаткой вы как, разрешаете? Не разрешаете или разрешаете? Тогда я позволю! Потому что если кочергой, то куда ее потом девать? Выбрасывать нельзя — может еще пригодиться в нештатной ситуации, для этого ее и держат. На руке повесить — будет мишень…) Еще напоминание: не делайте никакой работы одновременно, если она не общая! Один кончил, доложил, только тогда другой начал! Иначе не будет контроля друг за другом! Саша, не забудь, ты в прошлый раз, ставя контейнер, все же флажки перепутал. Смотри сейчас внимательнее! Командир, слишком спешишь на рабочее место, слишком близко к ногам бортинженера! А на ногах шпоры, чуть не попал тебе в стекло… С контейнером тоже осмотрительней, чтобы не бил по лицу, когда несете. И вообще голову берегите! Выйдете — на башку посмотрите. Скафандры новые, всего неделю работаем, а уже вся избита…
Вместе с тяжким дыханием экзаменуемых из динамиков слышится их встречный репортаж со своими заботами и вопросами.
— Вот сейчас было три удара по голове, когда меня в люк заводили, — докладывает бортинженер. — Уже четвертый!
— А у меня ноги задираются! — добавляет кстати командир.
— Подложите командиру груз в ноги! — командует руководитель страхующим аквалангистам, очень похожим на чертей из преисподней в своих черных костюмах. Маленькими свинцовыми грузиками они регулируют нулевую плавучесть космонавтов в гидроневесомости. В космосе этой проблемы не будет — там своя идеальная невесомость. А вот вмятины на «башке» и их закономерность — это настоящая научная загадка. — Перед следующей тренировкой найдем белую краску и покрасим голову. Пусть покажет уязвимые места…
— Еще мешает, что у фалов карабины разные, — пыхтит экипаж к сведению начальства. — Один одним способом цепляешь, другой другим… Нужны одинаковые, тогда меньше ненужной возни…
— Записываем в протокол…
Зачет сдан. Зачет принят. Только не просто после этого встать и разойтись. У каждого зёрна своего опыта — авось пригодятся им там. Рюмин вспомнил про кисть, которая в космосе устает больше, чем на земной тренировке. И, наконец, председатель комиссии Леонов ставит свою подпись в протоколе и подводит итог.
— Последнее. Вы хоть знаете, что вам ни в коем случае нельзя делать, если штырь на верхушке не войдет в ловитель?
Испытуемые переглядываются между собой — и на него вопросительно.
— Думаю, вам очень захочется пройти по панели туда, наверх, и рукой воткнуть штырь. Соблазн большой. Но делать этого категорически нельзя!
