Уилбур Смит - В джунглях черной Африки
— Ты не навещал меня почти два года, Человек с зеленой горы.
— Я был в отъезде.
— Да, знаю, и все-таки я скучала.
— Я хочу приехать сегодня.
— И ты хочешь что-нибудь особенное?
— Да. — Чжэн почувствовал, как внутри у него все сжалось при одной мысли об этом. Он боялся, что от страха, отвращения и одновременно невероятного возбуждения его стошнит.
— Ты сообщаешь мне об этом в день встречи, — произнесла она. — К тому же цены со времени твоего последнего визита тоже возросли.
— Цена не имеет никакого значения. Ты можешь сделать это? — Он слышал свой звенящий от напряжения голос.
Она не отвечала, и он знал, что женщина просто дразнит его. Ему захотелось истошно завопить, но она вдруг нарушила молчание.
— Тебе повезло. — Голос у нее неожиданно изменился, стал приторно слащавым и мягким. — Я получила новый товар. Могу предложить двух на выбор.
У Чжэна перехватило дыхание, и он откашлялся, прежде чем спросить: — Юные?
— Очень, очень юные. Нежнейшие бутоны. Нетронутые.
— Когда ты будешь готова?
— В десять вечера, — ответила она. — Не раньше.
— В павильоне у моря? — спросил он снова.
— Да, — ответила она. — Тебя будут ждать у ворот. В десять часов, — повторила она. — Не позже и не раньше.
На Тонхуа-роуд Чжэн поехал на машине. В этом одном из самых престижных районов города номер в гостинице стоил очень дорого, но его оплачивал «Везучий дракон».
Оставив свой «порш» в подземном гараже, Чжэн поднялся в номер. Он принял душ и переоделся, и все равно у него оставалась еще уйма времени, поскольку было только шесть вечера.
Он вышел из гостиницы и пешком двинулся вниз по Тонхуа-роуд.
Чжэн любил renao Тайбэя. Ощущение renao относилось к тому немногому, чего ему большего всего не хватало в отъезде. Понятие Renao практически невозможно перевести с китайского языка на какой-нибудь другой. Оно вмещало в себя сразу несколько значений: празднество, оживление, шум, радость — все вместе.
Сейчас, в месяц призраков, седьмой месяц по лунному календарю, когда призраки возвращались из ада на землю и пугали людей, надо было ублажать их специальными подарками и угощать разной едой. С помощью фейерверков и особой процессии, в которой участвовал дракон, следовало также держать привидения подальше.
Чжэн, развеселившись, остановился, чтобы понаблюдать за одной из таких процессий. Во главе ее двигался невероятных размеров дракон с огромной головой из папье-маше. Его змеиное тело несли пятьдесят человек, их ноги виднелись из-под раскрашенной ткани. То и дело взрывавшиеся огни фейерверка заволакивали зрителей голубым дымом, дети визжали от восторга, оглушительно били барабаны, и звенел гонг Это был отличный renao, и настроение Чжэна Гона повышалось с каждой минутой.
Пробравшись сквозь толпы народа, он дошел до района Восточных садов города и свернул с главной магистрали в одну из боковых улочек.
Чжэн шел к предсказателю судьбы, которого он периодически навещал на протяжении вот уже десяти лет. Этот седовласый старик с родинкой на щеке, похожей на родинку отца Чжэна, был одет в традиционный китайский костюм с шапочкой на голове и сидел, скрестив ноги, в крошечной занавешенной кабинке, забитой разными принадлежностями предсказателя судьбы.
Чжэн почтительно приветствовал старика и по его приглашению опустился перед ним.
— Я давно тебя не видел, — сказал старик с упреком. И Чжэн виновато произнес: — Меня не было на Тайване.
Они договорились об оплате, и Чжэн объяснил, чего хочет.
— Мне предстоит выполнить трудную задачу, — сказал он. — Мне надо знать, что скажут об этом духи.
Старик кивнул и, бормоча себе под нос, начал листать свои толстые книги, справляясь о чем-то по звездам и небесным знакам. Наконец он вручил Чжэну керамическую чашку с бамбуковыми палочками, разрисованными многочисленными знаками и эмблемами.
Чжэн энергично потряс ее, а затем выбросил бамбуковые палочки из чашки на циновку, лежавшую между ним и стариком. Предсказатель судьбы стал внимательно изучать, в каком порядке они упали.
— Эту задачу тебе предстоит выполнять не на Тайване, а в стране за океаном, — заговорил старик, и Чжэн немного расслабился. Гадальщик по-прежнему хорошо знал свое дело. — Задача очень сложная, и в ее осуществлении участвует много людей, — продолжал старик, и Чжэн одобрительно кивнул. — Иностранцы, иностранные дьяволы.
Чжэн кивнул.
— Я вижу мощных союзников, но вижу и мощных врагов, которые противостоят тебе.
— Кто мои союзники, я знаю. Но я не знаю, кто мои враги, — сказал Чжэн.
— Ты уже знаком со своим врагом. Он и раньше боролся против тебя. И в прошлый раз ты одолел его.
— Ты можешь его описать?
Гадальщик покачал головой.
— Ты узнаешь его сам, как только встретишь.
— Когда это произойдет?
— Тебе не следует уезжать, пока не кончится месяц призраков. Ты должен подготовиться к борьбе здесь, на Тайване. Выезжай в первый день восьмого месяца лунного календаря.
— Хорошо. Эта дата совпадала с планами самого Чжэна. — Одолею ли я своего врага на этот раз?
— Чтобы ответить, нужно гадать еще раз и по-другому, — тихонько сказал старик, и Чжэн поморщился — потому что нужно было удваивать плату.
— Очень хорошо, — согласился он, и предсказатель снова сложил бамбуковые палочки в чашку, а Чжэн потряс их и выбросил на циновку.
— Теперь у тебя двое врагов. — Гадальщик поднял с пола две бамбуковые палочки. — Один — мужчина, которого ты знаешь, а второй — женщина, с которой ты никогда не встречался. Сообща они выступят против того, к чему ты стремишься.
— Я их одолею? — нетерпеливо спросил Чжэн, и старик стал разглядывать положение палочек еще внимательнее.
— Я вижу покрытую снегом горную вершину и огромный лес. Там произойдет сражение. Там будут злые духи и демоны… — Голос старика совсем упал. А потом гадальщик осторожно поднял одну палочку с пола.
— Что еще ты видишь? — настаивал Чжэн, но предсказатель судьбы покашливал, не поднимая глаз на своего клиента. Он держал в руках бамбуковую палочку белого цвета, цвета несчастья и смерти.
— Это все. Больше я ничего не вижу, — пробормотал он.
Вытащив из нагрудного кармана новенькую банкноту стоимостью в тысячу тайваньских долларов, Чжэн положил ее рядом с рассыпанными палочками.
— Я одолею своих врагов? — снова спросил Чжэн, и банкнота, как в руке фокусника, стремительно исчезла в костлявой руке старика.
— Ты будешь держаться с большим достоинством, — пообещал он, по-прежнему отводя взгляд от Чжэна.
