Солдатские небылицы - Геннадий Русланович Хоминский
– Вы куда это бойцы отправились? В самоход?
– Ну а куда же ещё, – отвечаю я, – где здесь магазин поблизости?
– Магазин вон, рядом, а что вам там нужно?
– Вина хотели купить.
– Ну вам вино не продадут. Командиры ваши строго-настрого запретили продавать алкоголь курсантам.
– Вот черт, что же делать?
– Не переживайте, давайте деньги, мы вам принесём.
Я достал наши пять рублей и отдал парню. Они быстренько вышли на улицу, а мы остались стоять возле сарая. Стоим и не поймём, кинули нас или нет. Но минут через пять они заходят во двор, отдают нам три бутылки портвейна. Мы поблагодарили их и одну выпили на четверых прямо из горлышка. Хорошо пошло. А по бутылке перелили во фляжки, которые у нас болтались на ремнях.
А вот теперь самое интересное. Дело в том, что в части летом появилась дизентерия. То один курсант попадёт в санчасть, то другой. Так вот, врачи придумали такую штуку, как нас дезинфицировать. У входа в столовую поставили здоровое корыто, налили в него воды с хлоркой и каждый раз, при входе все должны были опустить руки в это дерьмо. Противно, жуть. Руки воняют, царапины щиплют. Хлеб взять невозможно. Но это я не про то. Ещё поставили бочку из-под кваса, куда наливали кипячёную воду. Всем выдали фляжки, и мы должны были набирать в них воду из этой бочки. А она теплая, противная и ещё в неё что-то добавляли, для дезинфекции. Короче пить невозможно. А пить хочется постоянно, особенно после физо или строевых. Так мы стали набирать во фляжки обычную воду из умывальника, а из бочки только делали вид, что наливаем. Но командир это просёк и воду в бочке стали подкрашивать в коричневый цвет, вроде как заварка. И проверять, что во фляжке. Идёт, к примеру, боец по дорожке, его останавливает дежурный и требует показать, что во фляжке. Нужно из фляжки плеснуть на дорожку. Если вода коричневая, всё нормально, если чистая – наряд обеспечен.
Так вот, перелили мы во фляжки по бутылке вина. Парни притащили от куда-то лестницу, по которой мы залезли на крышу сарая, оттуда на забор и кое-как сползли в часть. Отряхнулись и идём в сторону казармы. И тут видим, как впереди командир отчитывает двух курсантов за то, что у них во фляжках оказалась простая вода. Это было видно по лужам на асфальте. Я толкаю в бок Серёгу, и мы резко разворачиваемся назад. «Курсанты, стоять, ко мне!» – раздался громкий голос командира. Делать нечего разворачиваемся, подходим, останавливаемся метра за два от него. Душа ушла в пятки, мало того, что во фляжках вино, так ещё мы с парнями во дворе выпили немного. Останавливаюсь и громко рапортую: «Товарищ полковник, …», – полковник махнул рукой: «Отставить. Что у вас во фляжках, вода или чай?» Я снимаю фляжку с ремня и спокойно, но быстро плещу на асфальт себе под ноги. Коричневый портвейн образовал на асфальте маленькую лужицу. Запах, как мне показалось, пошёл по всему плацу. Но на наше с Серёгой счастье, толи ветер дул на нас, толи полковник был изрядно проспиртован, короче, запаха он не почуял. Серёга повторил тоже самое со своей фляжкой. «Всё. Молодцы. Свободны», – кивнул полковник и продолжил драть этих двух разгильдяев. А мы быстренько в казарму и спрятали наши фляжки в кровати. А вечером всем взводом славно посидели в курилке».
Солдат Геша разлил вино по стаканам, я налил себе водки, и все выпили за дембель. Потом допили мою водку и начали укладываться спать. За день было выпито не мало, меня тоже клонило ко сну, и я ушёл в своё купе.
Рассказ 8
Закрыл дверь на ключ. Думаю: «Нужно поспать хоть немного, весь день на ногах, да и выпил немало». На полу стояли три ящика, два были пусты, в одном сиротливо стояли две бутылки водки. Лёг на полку. Потянулся, так, что затрещали кости в ногах. Хорошо, однако мысли заснуть не дают: «Мне нужно отдавать пятьсот рублей бригадиру. А денег собрал мало, нужно встать и посчитать. Продавалась водка хорошо, но много отдал даром». Сунул руку в карман кителя, вынул смятую пригоршню купюр. Рублей тридцать, не больше. Посмотрел под матрацем, там тоже лежат, сколько – сразу не понять. Чувствую, утром будет тяжёлый разговор с бригадиром. «Быть тебе битому, Палыч. Спекулянт я недоделанный. За водку втридорога с пацанов драл. А всё этот барыга, бригадир значит». И такая на меня снова тоска опустилась, что хоть сиди и вой по-собачьи.
Тут в дверь громко забарабанили. Ясно, это не солдатики. Менты или бригадир. Делать нечего, внутренне весь сжался от предстоящих побоев и дверь открываю. Точно. Бригадир.
– Ты что, Палыч, дрыхнуть собрался?
– Да нет, Николай Петрович, так, порядок навожу, – и я поглядел на бригадира.
Он был начисто выбрит, в форменной рубашке с галстуком, китель чистенький. Мне даже показалось, что от него одеколоном пахнуло. «Ну скотина», – пронеслось у меня в мозгу.
– Значит так, через четыре часа прибываем в Москву. В вагоне навести полный порядок, туалеты вымыть. Пустые бутылки соберёшь в ящики. У тебя их должно быть три штуки.
– Да вот они стоят, – кивнул я на пол.
– Вижу, не слепой. Ящики отдашь вместе с пустой тарой. И деньги. Не забыл?
– Да ты что, начальник, как про такое забудешь.
– Это хорошо. Приведёшь себя в порядок, побреешься.
– Слушаюсь, гражданин начальник.
– Давай, шевелись, некогда рассиживаться, дембелей разбудишь за час до Москвы, – и он так недобро на меня посмотрел, что даже почки сразу заныли.
Я зашёл в туалет, взял ведро, налил воды, бросил в него тряпку и пошёл в другой конец вагона, чтобы оттуда начать убираться. Прохожу по вагону, все спят. Вдруг в одном купе услышал голоса. Сидели двое: солдат из стройбата и сержант Геша, я его запомнил.
– Эй, проводник. Водка осталась? Может угостишь, а то бабки все кончились.
– Угощу, солдатики, угощу, – я вернулся в своё купе, взял оставшиеся две бутылки и зашёл к ним.
– Ну вот это хорошо, а то в три шкуры с нас за водку.
– Солдатики, не обессудьте, это бригадир цену
