Твоё? Сделай сам - Ашаи
“Я живу совсем рядом. Идёмте, прогуляемся пешком!” – Скомандовал Лес.
Опасаясь быть замеченными, Рада настояла пройти через служебный выход.
По пути к дому
Поравнявшись с велопарковкой, Лес с Даем сняли с цепей своих верных железных друзей. Лес покатил велосипед руками сбоку от себя. Дай прыгнул в седло и ехал рядом на первой скорости. Никого не удивило, что он не спешился на пешеходном переходе. У него уже был заготовлен ответ на случай, если кто-нибудь осмелится сделать замечание: “Это правило никому не выгодно. И водители, и велосипедисты только время теряют. К безопасности моего переезда не может быть претензий – как и пешеходы, я начинаю движение, когда убедился, что машины оттормаживают”.
Дай заговорил первым:
– Я вижу два основных преимущества у велосипеда перед автомобилем. Первое: можно ездить пьяным. Второе: можно ездить без пробок.
– Я в этом вопросе очень осторожен. – Лес осмотрел проезжую часть, – Как видишь, соблюдаю правила дорожного движения. А ты не боишься, что тебя собьют? Ведь достаточно будет одного раза…
Дай обрадовался предоставленной возможности и залпом выпалил свою заготовку, добавив, что смерть – это обычное дело, и он не видит ничего плохого в том, что умрёт. Лес пожал плечами и чуть-чуть улыбнулся в ответ.
– Ты говоришь про правила. – Продолжал Дай. – Я недавно проходил пробное тестирование. Похожие тесты сдают на экзаменах в автошколах. В этих тестах есть ошибки! Понимаешь? Водители после таких тестов поворачивают направо со средней полосы и сбивают велосипедистов, потому что со средней полосы велосипед вне зоны видимости зеркала заднего вида. Вот поэтому я полагаюсь на свою внимательность, а не на правила.
– Тебя можно понять. Но ошибки будут всегда. Кто не ошибается, тот ничего не делает. Вопрос скорее в количестве ошибок. Если их число не превышает погрешность, то это также нормально, как и смерть. Величина погрешности в конечном итоге определяет уровень развития общества, развитие технологий.
Четвёрка без потерь пересекла перекрёсток и теперь шагала по проспекту в один ряд, на разбиваясь на пары. Таким способом у малознакомых друг с другом людей создаётся чувство общности, взаимосвязи. В узких местах дороги они занимали всю ширину пешеходной части, заставляя других прохожих обходить их по обочине, прижимаясь к кустам.
Рада в роли пресс-атташе обсуждала с Леной вопросы предстоящего интервью. Вечерело. Стал накрапывать дождь. Лес боковым зрением, не заметно для всех, поглядывал на Лену. Ему безумно хотелось идти рядом с ней, и в этом плане Лес немного ревновал её к Раде. Он мечтал, что больше не будет гулять по промозглым осенним улицам в тусклом одиночестве. Дай одной рукой держал Раду, другой – катил велосипед, а говорил Лесу:
– У тебя сейчас будет сложное интервью. Давай порепетируем. Представь, что я – репортёр.
Дай пародировал женский голос и высокопарную манеру речи, задрав голову и вытягивая вертикально губы. Выходило карикатурно и смешно:
– Лес Поклонский, будьте так любезны, расскажите читателям, что привело Вас к такой популярности? Какие качества для этого нужны?
Леса вырвали из мира грёз, потому он был не в духе подыгрывать:
– Не знаю, как тебе объяснить. В работе важно, чтобы нравился процесс. Кто-то любит свой белый халат и скальпель, есть любители цифр и уравнений. Мне нравится из букв составлять слова, из слов – предложения, из предложений… Ну ты понял.
Но этого мало.
Посмотри, к примеру, на эту маленькую ромашку. – Лес указал на растение в нескольких метрах от них. – Она растёт прямо посреди асфальта. Ради своей цели ей пришлось пробиваться сквозь смесь битумов с песком и гравием! Ты понимаешь, к чему я веду?
– Не хотелось бы Вас разочаровывать, милейший, но это, простите меня, полнейшая чушь. Трещина в асфальте уже была сделана корнями вот этого дерева. – Продолжал Дай тем же комическим, тягучим голосом, показывая ладонью на тополь. – Как Вы можете заметить, трещина ведёт нас к стволу дерева и в него же упирается. Ветер занёс в трещину семя, и оно спокойно, без сорняков, без конкурентов за воду, взошло, дав жизнь цветку.
Лес хотел ответить: “Тебе бы актёром на кастинг сходить”, но в итоге промолчал. Не понятно, как бы Дай отреагировал на такое. Больше всего сейчас Лесу хотелось поговорить с Леной. О чём угодно. Да хоть перекинуться глупыми шутками, или хотя бы сказать, что их имена начинаются с одинаковых букв. Но Лена оживлённо болтала с Радой, а Дай продолжал своим обычным серьёзным голосом:
– Я тебе немного завидую. Я тоже, как ты, хочу давать интервью, чтобы симпатичные девушки расспрашивали меня про жизнь, газеты писали, быть в деньгах. А вместо этого… Я ведь тоже пишу. – Тем временем безобидная морось превратилась в откровенный ливень. Лена открыла зонт и пригласила под него Раду. – У тебя, наверное, нет времени на отчаяние, а меня оно часто навещает. Когда больше невыносимо сидеть за столом, когда старый потрёпанный ноутбук опротивел. Я бросаю все эти записи, черновики, гугл доки и иду смотреть архитектуру нового района. Строители только-только убрали забор, уже издалека виднеются яркие, разноцветные, трехэтажные домики. Подхожу поближе – а это, оказывается, никакие не новые дома, а просто утепляющий сайдинг: на старые стены положен слой стекловаты, накрытый цветной пластмассой. Даже тут мне что-то не додали! Как будто обманули, не так ли?! – С волос Дая стекала вода, предавая ему мученический вид. – Думал, что увижу шедевр, а пригляделся – то же самое, старое, только в другой обёртке. Прям как с моими книгами. Точь-в-точь. Я злюсь, но всё равно снова и снова возвращаюсь за надоевший письменный стол, к потрёпанному ноутбуку.
– Как и проливной дождь, злость быстро проходит. – Философски заметил Лес, который тоже полностью промок. – Конкретного бизнес-плана у меня для тебя нет. Не знаю… Если ты часто злишься, возьми пример с японцев. Их с детства приучают контролировать свои чувства, свои мысли. Главное для них – не обидеть собеседника. Поговаривают, что в этом и есть секрет их долголетия.
– Естественно, после того, как на них сбросили ядерную бомбу, они больше не хотят никого обижать. А тут ещё и долголетие бонусом. Эх, не знаю, Лес, порой мне кажется, что писательство – не моё дело, и заниматься им бессмысленно.
– Любое занятие
