Владимир Коваленко - Боевые паруса. На абордаж!
Думать страшно. А они еще и стреляют в непроницаемо молочный дым, который оттого только гуще. Стрелять легче, чем ждать, пока дымы рассеются. Последняя пушка раскалилась, ее обливают уксусом – и продолжают выбрасывать заряд за зарядом. «Ковадонга», а верней, донья Изабелла, уже не трудится подставлять нос или корму. Привыкла, что каждое ядро – мимо. Зато сама посылает выстрел за выстрелом. Но тут зеркальная гладь моря идет легкой рябью. Ветер! Западный, как и прежде. Такое время года.
Еще одно ядро.
– Суши весла! Весла убрать! Шесть румбов лево. Все паруса.
Парусный мастер снова занят.
Вновь большой корабль гонится за маленьким, только на этот раз волны захлестывают большому в пробоины в носу. Расстояние начинает понемногу увеличиваться, зато на горизонте, позади преследователя, показываются чьи-то мачты.
– Упрямый, – говорит Хайме, – может, добавим?
– Не стоит гневить Господа. Мы и так замечательно отбились. Тем более чем дольше он за нами пробегает, тем глубже осядет. И медленней пойдет к своим.
– Каким своим? На Тортугу?
– Нет. К эскадре, которую он фланкирует. Или авангард изображает. Там, позади, уж точно не отставшие суда Золотого флота. Я немного разбираюсь в геральдике: кроме флага, француз поднял вымпел эскадры Бреста.
Значит, теперь главное – скорость. Как только люди немного отдохнут, капитан отдаст приказ помочь ветру веслами. Сядет на банку сама. Цель французской эскадры понятна, потому как не далее как вчера с замиранием сердца, но с радостной гордостью довелось считать проходящие мимо галеоны Золотого флота. Враг немного опоздал да еще и заблудился и теперь вынужден не поджидать, а догонять. На море и не такое случается. И будет случаться даже когда кто-нибудь наконец придумает действительно точные часы…
История восьмая,
в которой лейтенант-генерал дон Педро де Урсуа ухитряется развернуть море, словно шахматную доску
Французские корабли проходят мимо. Заметили не заметили – неважно. Этим слонищам за пинассой гоняться не с руки. Да и не знают они толком берега Эспаньолы. А рисковать полноценным кораблем ради беспалубного суденышка… Другое дело, если у них найдется авизо. Или буканьер. Но пока из-за мыса выворачивают один за другим многопушечные чудовища. В Испании их назвали бы боевыми галеонами, в Англии и Франции прозывают военными кораблями. Сразу видно отношение! Мол, все, что поменьше, лишь под ногами мешается.
Оскорбительно, но почаще бы так маленьких обижали! Главное – враг не стал тратить время, чтоб зайти на Тортугу. И обрасти ворохом малых судов, битком набитых отборными головорезами. С которыми, между прочим, потом придется делиться добычей.
Вот и идут, могучие и слепые. Можно считать. Про себя, потому что зубы стиснуты. Четыре вымпела. Пять вымпелов. Шесть… У Испании столько-то и нет!
У правого плеча – выдох.
– А вот и наш знакомый, – дон Хайме еще не моряк. Как и она. Но не узнать корабль, который Немезидой гнался за тобой несколько часов?
– Точно, с битой мордой! Но хорошие же у них на эскадре плотники…
Голос слева слегка злораден и чуточку восхищен. Верно, мастер сам и чужое мастерство понимает. И вчера он, скорей всего, был прав. Паруса спасли б «Ковадонгу» верней, чем пушки. Но Руфину матушка учила: лучше свои батоги, чем чужие пироги, и горская мудрость не подвела.
А плотники у врага и правда хорошие. Несколько часов, и корабль держит место в строю, не отстает. Осадка нормальная, воду носом не черпает, наверняка и погонные пушки уже в порядке. Только в дозор отправили другой корабль, этот поставили предпоследним. Итак, их восемь – считая тот, что впереди основных сил. Многовато. Что ж, придется попотеть.
Ну, теперь точно не заметят. Тем более что из лежащей впереди бухты разносятся раскаты орудийного грома. Наживка сработала! А «Ковадонге» пора развернуться. У нее будет другая битва. И вряд ли более страшная, чем та, которую пришлось выдержать Изабелле де Тахо вчера. Теперь, как и тогда, порхают над водой, как крылья бабочки, весла, пинасса летит вперед среди изумрудных брызг, чтоб лихо стать точно к борту флагманского галеона. Словно родное разъездное судно. Сверху, с похожей на башню сказочного замка надстройки, даже спросили:
– Тали спустить?
Мол, вы, часом, не шлюпка? Вас наверх не затащить? Теперь это стало традицией. На море все, что благополучно повторилось хотя бы три раза, становился традицией. А это она повторит пока лишь во второй раз.
– Срочное сообщение для его превосходительства лейтенант-генерала!
Вчера ее переспросили:
– Еще немного свежей говядины?
Большего от пинассы не ждали. Да и воды, формально, испанские. Тогда она, не остыв от боя и тяжелой работы на весле, зло крикнула:
– Еще немного французских кораблей! Да чтобы вас догнать, мне пришлось фанданго танцевать под носом у сорокапушечника с вымпелами эскадры Бреста.
Наверху посерьезнели.
– Немедленно доложим. Поднимайтесь на борт.
Известие о появлении неприятеля командующий флотом воспринял едва ли не с облегчением. От самого выхода из Картахены Индийской дона Педро де Урсуа и Арисменди, лейтенант-генерала Каррера де Индиас, командующего Флотом де Терра Фирме, томило неизъяснимое беспокойство, словно подагра перекинулась из ноги в печенки.
Теперь все стало по местам. Даже болезнь отступила, и старые раны перестали ныть. Позади боевой флот. У него – тяжело груженные транспорты. И даже эскорта нет, как обычно. Все боевые корабли из Индий отозваны. Враг откуда-то об этом узнал – достаточно рано, чтобы отправить сильную эскадру за главным призом Атлантики.
– Поднимите сигнал для альмиранты[29], пусть дон Антонио явится для совещания. И общий сигнал о военном совете через час. Капитана пинассы – сюда.
Можно попробовать уйти. Отвернуть в открытое море – и тогда, ценой лишних мучений для моряков, конвой получит шанс. Однако лейтенант-генерал этот вариант отбросил сразу. Во-первых, медленно идущий флот могут найти и перехватить, не так это сложно. Вокруг слишком много враждебных Испании владений и кораблей. Заметят, передадут. А во-вторых…
Ему, испанцу, прятаться? В Америке? Хватит унижений. В Испании пока остались мужчины. И женщины, да. Вот, стоит. И как ее на морскую службу занесло? Это для баска море, что поле, сеет сети, жнет рыбу. В море выходят лет с девяти. Ну, девки попозже… Лицо длинное, кастильское. Как увидала, кому докладывать, – аж побелела, но нос не воротит. Зато кланяется чуть ниже, чем положено. Басконское приветствие мимо ушей.
– Не понимаю… Я не басконка, но имею честь быть испанкой! Капитан де Тахо и «Ковадонга» в вашем распоряжении, генерал. Мы готовы… в огонь.
