Патрик О'Брайан - Миссия в ионическом море
- Двадцать восемь дюймов и одна шестнадцатая, сэр, если вам угодно, - доложил мистер Сеймур, передавая зюйдвестку, - и быстро падает.
Джек нахлобучил шапку Стивену на голову, Пуллингс завязал ее под подбородком, и вместе они сопроводили его до поручня.
- А вот и французы, - выпалил Джек надтреснутым от волнения голосом. - Вот и они, Бог мой.
Там они на самом деле и находились - длинная линия французских линейных кораблей, растянувшихся на милю в неспокойном, белом от пены море. Арьергард несколько отдален от остальной массы кораблей и на расстоянии около двух миль от английских кораблей.
- Возрадуемся же твоему пророчеству, Джек, - воскликнул Стивен, но едва эти слова вырвались, как тут же пожалел о них. Ибо суть пророчества не сбылась: сильный, порывистый ветер дул от неприятеля, а не к нему. Это и являлось причиной жесткого выражения на вытянувшемся от разочарования лице его друга. Именно Эмеро обладал наветренным положением и использовал его, чтобы отправиться домой, отказавшись от боя.
Ветер непрерывно отходил в течение всей ночи, ослабев почти до состояния штиля в ночную вахту, а потом вдруг задул снова и задул сильнее с северо-запада, так что, хотя они и обнаружили французский флот у мыса Кавалериа, как и надеялись, ситуация изменилась с точностью до наоборот.
Противник теперь держал курс домой, почти в галфвинд, в то время как английская линия в бейдевинд поставила все паруса в надежде, очень слабой надежде, отсечь арьергард противника.
- Беда в том, что будучи новыми и с чистыми днищами, французы плывут гораздо быстрее, чем мы - с нашими-то старыми корытами и заросшими днищами, - сказал Джек. - Но у нас еще есть шанс: ветер может зайти и поддержать нас - он часто менялся за эти последние часы, а против них - втягивающее течение и вдобавок течение около мыса Кавалериа.
- А что это за пугающий шум, этот мощный гулкий треск?
- Мы называем это "удар волны". Некоторые из наших северных кораблей издают его, когда продираются по этим коротким крутым волнам. Средиземноморские корабелы лопаются со смеху.
- Это опасно?
- Ну отчего же, - Джек присвистнул, - если не вылетят стыковые болты, мы, вероятно, не затонем. Но это добавляет немного влаги между палубами и снижает нашу скорость. А теперь, извини. У тебя будет лучший обзор с кормы: мистер Гриммонд, мистер Сэвидж, сопроводите доктора на корму. Лучше его усадить на комингс, чтобы он мог схватиться за поручень полуюта, если качка усилится. Эй, на форкастле: рейковый топсель проложен вдоль?
Джек вернулся к задаче управления тяжелым, набравшим воды и, возможно, разваливающимся кораблем через дикое хаотичное разнонаправленное волнение, Средиземное море в его худшем проявлении, и все это время пытался убедить себя, что замыкающие строй французы не отдаляются.
Английский строй сильно изменился с того момента первоначального формирования на рассвете, и "Ворчестер" переместился вперед на две позиции - "Орион" остался за кормой за неимением фор-брам-стеньги, а затем и "Ринаун", бушприт которого потерял ватер-вулинги [28]. Сейчас эскадра шла строем фронта в пол-оборота, рванув вперед со всей возможной скоростью - все тщательно сберегаемые запасы, снасти, парусина и рангоут теперь с безрассудной расточительностью приносились в жертву.
На квартердеке "Океана" Джек видел адмирала, примотанного к креслу с подлокотниками, с подзорной трубой постоянно направленной на флагман Эмеро.
Но особо наблюдать за адмиралом было некогда: подобное продирание через бурное море в бейдевинд при сильном, капризном и меняющем направлении ветре, который внезапным яростным порывом мог положить "Ворчестер" на бок, требовало самого пристального внимания. И все это время четверо опытных рулевых старались уберечь корабль от смертельных ударов и не потерять скорость.
Со своего одинокого, продуваемого всеми ветрами и неуютного наблюдательного пункта позади бизань-мачты Стивен мало что мог разобрать: полный хаос, высокие, остроконечные волны, бегущие в разных направлениях - бурное море, по поверхности которого ветер разбросал большое количество желтоватой пены, водовороты то там, то сям, и все это - под низким желтовато-серым небом, на западе которого сверкают молнии.
Он знавал и более впечатляющие зрелища: огромные валы южных широт, ураганы вблизи Маврикия. Но еще не видел более опасного и злобного моря - с крутыми, близко бегущими волнами - моря, которое не угрожало мгновенным потоплением, как великие антарктические монстры, но могло закусать до самой смерти.
Глядя вдоль строя кораблей, Стивен увидел, что некоторые уже в какой-то степени пострадали - на многих отсутствовали брам-стеньги, и даже его непрофессиональному взгляду казались странными некоторый временный рангоут, паруса и такелаж, в то время как далеко за кормой виднелся совсем уж пострадавший корабль, на котором устанавливали временную бизань и одновременно делали все возможное, чтобы сохранить скорость.
Тем не менее, не было корабля, который бы не спешил, не мчался вперед с использованием всех умений, изобретательности и настойчивости, как будто вступление в битву сулило только счастье: битву, которая, казалось все менее и менее вероятной по мере того, как шло время, измеряемое для Стивена регулярными склянками, а для моряков - одной чрезвычайной ситуацией за другой - засорилась главная помпа, на нижней палубе сорвалась пушка, на фор-марселе вырвало ветром ликтросы.
В четыре склянки доктор Мэтьюрин, переодевшись в старый черный сюртук, покрытый пятнами засохшей крови, спустился вниз, чтобы сделать обход лазарета: раньше обычного, но редко так случалось, чтобы сильный, продолжительный шквал не приводил к значительному количеству пострадавших. Лазарет, и в самом деле, оказался загруженнее, чем он ожидал.
Его помощники управились со многими растяжениями, ушибами и переломами, но кое-что оставили и для него, в том числе и недавно поступивший поразительно сложный множественный перелом.
- Это займет нас до конца обеда, господа, - произнес Стивен, - но намного лучше оперировать, пока пациент находится в бессознательном состоянии - мышцы расслаблены, и нас не будут отвлекать крики этого бедняги.
- В любом случае, на обед не будет ничего горячего, - сказал мистер Льюис, - печки на камбузе потушены.
- Говорят, в трюме четыре фута воды, - заметил мистер Данбар.
- Они любят, чтобы наша плоть страдала, - сказал Стивен. - Давайте, тампоны, лигатуры, обернутую кожей цепь и мой большой двуручный ретрактор, и встанем устойчиво, насколько это возможно, прислонясь к этим подпоркам.
