Корабль Его Величества «Улисс» - Алистер Маклин
— Возможно… Об этом нам не сообщают, — улыбнулся и покачал головой Вэллери. — Несмотря на мое… гм… повышение, я не разделяю уверенности лондонских адмиралов. Тем не менее в отряде будет какой-нибудь авианосец, и они смогут выслать самолеты, чтобы прикрыть нас на рассвете.
— О нет, на это лучше не рассчитывать, сэр, — посоветовал Тэрнер. — Погода, конечно, испортится, и самолеты не смогут подняться… Вот увидите, мои слова сбудутся.
— Возможно, возможно, Кассандра, — засмеялся Вэллери. — Поживем — увидим… Что вы хотите сказать, штурман? — продолжал он, увидев улыбку на лице Карпентера.
— Я просто вспомнил о нашем старшем докторе, сэр. Он удивится завтра больше всех, потому что уверен, что линейные корабли никогда не выходят в море, кроме как для участия в парадах на Спитхедском рейде в мирное время.
— Да, да, штурман, вы напомнили мне кое-что, — озабоченно продолжал Вэллери. — Старпом, ведь мы, кажется, обещали «Сиррусу»…
— Молодой Николас занят по горло, — сказал Тэрнер. — Он недолюбливает нас — военно-морской флот, я хотел сказать, но, несомненно, любит свою работу. Раздобыл где-то жаростойкий костюм и, по словам Кэррингтона, уже… — он остановился на полуслове и бросил взгляд вверх, сквозь слабо падающий снег. — Э, что-то «чарли» слишком расшумелся, вы не находите, сэр?
Гул моторов нарастал с каждой секундой. Он усилился до оглушительного крещендо, когда бомбардировщик пролетел над сломанными мачтами «Улисса» на высоте каких-нибудь двухсот футов, а потом постепенно замер до равномерного рокота где-то в стороне, но по-прежнему рядом с конвоем.
— Радиорубка! Сигнал на эскортные корабли! — быстро крикнул Вэллери. — «Пусть самолет летит! Не трогайте его, не стреляйте осветительными, никакого огня!» Он хочет спровоцировать нас, чтобы мы дали обнаружить себя. Надеюсь, что транспорты не… О боже! Опоздали! Какой же это дурак сообразил…
Один из транспортов левой колонны открыл огонь не то из «эрликонов», не то из «бофортов», определить было трудно. Они стреляли вслепую, буквально в воздух, потому что определить направление на самолет по звуку моторов в такой темноте и при таком ветре и снеге — безнадежное дело.
Стрельба длилась не более десяти — пятнадцати секунд, но противнику этого было вполне достаточно. Самолет удалился, но напряженным слух Вэллери безошибочно уловил неожиданное изменение тона гула моторов: летчик дал полный газ и набирал высоту.
— К чему эти фокусы, сэр? — спросил Тэрнер.
— Плохо, старпом, — уверенно ответил тихим голосом Вэллери. — Раньше они этого не делали, и это вовсе не психологическая атака, о которой вы говорили. На этот раз он даже не лишает нас дорогих минут сна; он не может позволить себе ждать, когда мы уже так близки к Нордкапу. Да и следить за нами так долго — рискованно: стоит нам пару раз резко изменить курс, и он потерял бы нас. — Вэллери глубоко вздохнул.
Внезапно, словно вспышка ослепительной молнии, в небе что-то сверкнуло, и ночь превратилась в день. Высоко над «Улиссом» повисла ярко светящая бомба, и снеговая завеса над конвоем стала как прозрачная марля. Широко раскачиваясь под парашютом в такт порывам ветра, бомба медленно опускалась вниз, к освещаемой ею поверхности моря. Каждый корабль с его сверкающей оболочкой изо льда и снега казался теперь с самолета ярким белым пятном на фоне чернильно-черного моря и неба.
— Огонь по бомбе! — крикнул Тэрнер в микрофон. — Все «эрликоны» и автоматы — огонь по этой дьявольской штуке! — Выключив микрофон, он ворчливо добавил: — При такой качке стрелять по ней — все равно что бросать пустые пивные бутылки на Луну… Чертовски неприятно так вот неожиданно оказаться как на ладони у противника.
— Да, — согласился Карпентер. — Это как во сне, когда тебе снится, что ты идешь по людной улице и вдруг неожиданно вспоминаешь, что на тебе, кроме часов на руке, ничего не надето… Гол как сокол… Застигнутый со спущенными кальсонами. — Обводя взглядом темный горизонт вокруг освещенного бомбой пятачка, он рассеянно смахивал снег со стеганой капковой куртки. — Мне это дело совсем не нравится, — пожаловался он.
— Я тоже не в восторге, — печально произнес Вэллери. — Мне не нравится и то, что «чарли» неожиданно куда-то исчез.
— Он и не думал исчезать, — возразил Тэрнер. — Слушайте!
В наступившей напряженной тишине послышался отдаленный прерывистый рокот мощных моторов.
— Он идет на нас с кормы, — нарушил тишину Тэрнер.
Менее чем через минуту «кондор» снова пролетел над «Улиссом», на этот раз выше, где-то за облаками. Он сбросил еще одну светящую бомбу, теперь уже намного выше, чем первую, и точно над центром походного порядка конвоя.
И снова рокот моторов сначала замер вдали, а потом стал усиливаться, по мере того как самолет нагонял конвой во второй раз. Показываясь лишь на доли секунды в разрывах гонимых ветром облаков, он летел на этот раз намного левее «Улисса», точно над снижавшимися к морю ярко светящими бомбами. Когда он пролетал мимо, бомбы взорвались и ярко осветили все вокруг. Их теперь было четыре, и они взрывались через четырехсекундные интервалы. Северная часть горизонта осветилась, как днем, как для киносъемки; видно было все в самых мельчайших деталях. Южная часть горизонта, наоборот, представляла собой черную полосу: граница светового колпака проходила как раз за правой колонной судов.
Тэрнер первый разгадал замысел противника и грозящие конвою последствия. Решение возникло у него в голове с быстротой молнии: не спросив даже разрешения — нельзя было терять ни секунды, — он бросился к микрофону радиотрансляционной сети и закричал хриплым голосом:
— Вторая башня! Осветительные снаряды — на правый борт! Курсовой девяносто правого борта, девяносто правого борта! Немедленно! Огонь осветительными снарядами, курсовой девяносто правого борта! Угол возвышения десять градусов! Дальность стрельбы минимальная! Огонь открыть по готовности! — Он быстро оглянулся через плечо. — Штурман, посмотрите…
— Вторая башня разворачивается, сэр, — не дав Тэрнеру закончить вопрос, ответил Карпентер.
— Хорошо! Очень хорошо! — радостно воскликнул Тэрнер и, включив снова микрофон, продолжал: — Все орудия! Все орудия! Приготовиться к стрельбе по цели с правого борта! Вероятный курсовой — девяносто градусов! Предположительная цель — бомбардировщик-торпедоносец!
Еще не закончив выкрикивать слова команды, Тэрнер заметил, как на ноке нижнего рея замигал боевой сигнальный огонь: Вэллери приказал передать всем судам и кораблям конвоя предупредительный сигнал.
— Вы правы, старпом, — тихо произнес Вэллери.
Исхудавшее, с туго обтянутыми мертвенно-бледной кожей заострившимися скулами, его лицо при таком освещении походило на лицо древней высохшей мумии. О том, что это
