Александр Чернобровкин - Херсон Византийский
Арбузы сложили на ахтеркастле, чтобы не мешали грузить шхуну. Я разрешил всем членам экипажа есть их, когда захотят, и сам нарезал первый. Кожуру отдавали козам. Овец мы съели по пути сюда, а коз оставили, чтобы было свежее молоко, в первую очередь для малого, который уже начал мерить палубу на четвереньках. До Родоса путь наш пролегал между островов. Обычно становились на якорь на ночь. Я посылал росов и скифов на берег за травой и ветками для коз. Они не такие, как в России, другая порода, более крупная и изящная, если к козе можно применить это слово. Единственное, что у них было похоже, – это прямоугольные зрачки. Ну, и упрямство, конечно. Козы намного упрямее осла. И злопамятнее. Гарик одну из них цапнул за ногу, когда коза всего лишь решила понюхать его пайку – баранью кость с остатками мяса. Теперь обе козы считают святым долгом боднуть пса или хотя бы продемонстрировать намерение, поскольку держим их на привязи, и радиус поражения ограничен.
Возле меня сидит Геродор, ест арбуз. Сейчас задаст каверзный вопрос. Он задает такие вопросы только после того, как я поем.
– Что ты хочешь спросить? – опережаю его.
– Сколько мы можем взять своего груза? – поинтересовался он.
Каждый член команды может перевозить договоренное количество своего товара. Я с греками уговорился на сто килограмм на троих. Хранить его должны или в кубрике, если не мешают остальным, или на палубе. Но я могу разрешить взять и больше.
– До Константинополя в трюме будет свободное место, – отвечаю я. – Что вы собираетесь взять?
– Ковры, – ответил грек.
– Грузите, – разрешил я. – Как только закроем твиндек, кладите их на палубу трюма.
Не мешало бы и мне взять ковры для своего будущего жилья. Пора мне стать гражданином Византии или, как они сейчас себя называют, Ромейской империи, обзавестись собственным домом и избавиться от части налогов и пошлин, которыми облагают иностранцев.
– Пожалуй, и я возьму штук пять, – решил я.
– Если купим оптом, дешевле обойдутся, – сразу сообразил грек.
– Хорошо, пойдем вместе покупать, – предложил я.
– А нельзя ли получить зарплату за этот месяц? – спросил он. – Пока доберемся до Константинополя, он уже закончится.
– Утром выдам, – сказал я.
Они еще не подозревают, что получат долю от трофеев. Не такую, конечно, как готы. Я собирался выдать им в Константинополе, чтобы накупили товаров домой. Если хотят подзаработать и в столице – флаг им в руки. Я заметил, что в Византии торгуют все. Даже высокопоставленные чиновники и командиры воинских частей не считают западло купить-продать с выгодой. Не то, что средневековые рыцари. А может, последним просто нечем было торговать или не умели. Хорошим торговцем надо родиться. Впрочем, это касается всех профессий.
30
По пути в Солунь, во время ночевки у острова Кос, узнали новость, что осада снята. Авары прошли рейдом по Пелопоннесу и отправились к себе, на территорию, которая в двадцать первом веке будет принадлежать Венгрии, Чехии, Словакии, Хорватии. Среди этих народов они вскоре (по историческим мерам) растворятся бесследно. Вторая новость оказалась интереснее: тюркюты (тюрки или турки) захватили Пантикапей, который здесь называли Боспором. Насколько я помню из истории, турки никогда не владели Крымом напрямую, только через вассалов крымских татар, до пришествия которых еще очень много времени. Так что захват этот ненадолго.
Я решил не заходить в Солунь, не тратить на нее время, сразу отправиться в Константинополь. За что и был наказан задержкой на три дня. В Дарданеллах дул сильный норд-ост, метров двадцать пять в секунду. Пролив проходит, искривляясь, с северо-востока на юго-запад между высокими берегами, образующими как бы ущелье. В этом же направлении там и течение узла два-три. Но если направление ветра совпадает с направлением пролива, то при норд-осте течение усиливается до четырех-пяти узлов, а при зюйд-весте почти исчезает. Пришлось нам ждать на якоре. Стояли под высоким берегом, где было относительно тихо. Каждый день высаживались на него, чтобы набрать свежей воды, корма козам и купить экипажу продуктов в деревеньке, расположенной километрах в трех южнее. В двадцать первом веке здесь было пустынно, а сейчас под посевы или оливковые рощи используется каждый клочок пригодной земли. Видимо, требуется прикладывать много усилий, чтобы собрать урожай с этих засушливых земель. Моим современникам это уже не выгодно, а в шестом веке не так уж и много относительно безопасных мест, где пусть и маленький собираешь урожай, зато не отберут весь и не убьют.
В Константинополе нам были рады, как всякому судну, привезшему зерно. Я объяснил чиновнику, что зерно в твиндеке, сперва надо выгрузить и продать то, что сверху. Он обеспечил нам режим наибольшего благоприятствования: сам оповестил купцов, которые занимаются продажей «колониальных» товаров. Это были сирийцы. Внешне от иудеев они отличались только отсутствием пейсов, а внутренне – аж ничем. Вязкий, настырный торг за каждый нуммий. Я сразу приказал Вале нарезать арбуз и угостил купцов. Они взяли по маленькому кусочку, потому что полный отказ означал бы разрыв переговоров, а я взял большую и толстую скибку. Сочная сладкая мякоть сбивала волны раздражительности, которые накатывали от слов и поведения сирийцев. Я ел и молчал, только отрицательно мотал головой, не соглашаясь отдавать за бесценок. Один купец, самый немногословный, если такое слово можно применить к сирийцу, понял мою тактику и тоже переключился на арбуз. Он так смачно плямкал губами, наслаждаясь само крупной ягодой в мире, что я проникся к нему расположением и сказал тихо цену, ниже которой не собирался опускаться. Сириец с наслаждением размял во рту очередной кусок арбуза, проглотил его и только после этого подтвердил сделку, моргнув глазами.
– Геродор, проводи купцов на причал, – приказал я. – Они мешают нам наслаждаться арбузом.
Сирийцы моментально смолкли. Они смотрели на своего соплеменника, который оставался на шхуне есть со мной арбуз, и догадывались, что весь груз достанутся ему, но не могли понять, почему? Подозреваю, что у них была договоренность действовать сообща, а потом поделить прибыль. Не срослось. Как говорят византийцы, за общим столом коротких рук не бывает. Благодаря арбузу, я выбрал самые длинные. Наевшись от пуза, мы с сирийцем обговорили технические детали и расстались, довольные друг другом.
Он должен был начать вывоз груза завтра утром, поэтому я пошел в город с Аленой Скифы сопровождали нас, шагая впереди, а молодые росы – сзади. Скифы расчищали нам проход. Людей на улицах было слишком много. Они направлялись к главной улице. Толпами народ ходит только за зрелищами или хлебом.
