Жемчужина Лабуана - Сальгари Эмилио

Лейтенант не ответил, но его молчание служило подтверждением.

– Так было предначертано, – сказал Сандокан. – Мои победы должны были привести меня к смерти. Мне их никогда не простят. Куда вы меня везете?

– На Лабуан.

– Меня там повесят?

И на этот раз лейтенант промолчал.

– Можете мне сказать это прямо, – усмехнулся Сандокан. – Тигр Малайзии никогда не дрожал перед смертью.

– Я знаю. Все знают, что храбрее нет человека на Борнео.

– Тогда скажите мне все.

– Вы не ошиблись, вас повесят.

– Я бы предпочел смерть солдата.

– Расстрел, не так ли?

– Да, – отвечал Сандокан.

– А я бы вместо этого сохранил вам жизнь и поставил командовать индийскими войсками, – сказал лейтенант. – Отважные люди так редки в наше время.

– Благодарю за доброе намерение, но от смерти оно меня не спасет.

– К сожалению, сударь. А что же вы хотите? Мои соотечественники всегда боялись вас и не смогли бы жить спокойно, даже если бы вы были отсюда далеко.

– А ведь я, лейтенант, когда вы на меня напали, собирался распрощаться с Момпрачемом и своей пиратской жизнью, – сказал Сандокан, – покинуть эти моря и уехать далеко, но не потому, что боюсь ваших соотечественников, а ради Марианны. Но судьба не захотела этого – ведь я не создан для счастья. Ну что ж, убейте теперь меня: я сумею умереть, как мужчина.

– Значит, вы не любите больше леди Гвиллок?

– Как я могу не любить ее! – воскликнул Сандокан страстно. – Вы даже не можете представить себе эту любовь! Я бросил ради нее Момпрачем и сделал бы это еще тысячу раз. Дайте мне свободу, но без Марианны – и я откажусь. Чего больше вы хотите?.. Я безоружен, я здесь почти один, но будь у меня малейшая надежда спасти Марианну, я бы проломил даже борта вашего корабля, я бы вышвырнул всех вас в море!

– Нас здесь больше, чем вы думаете, – сказал лейтенант чуть насмешливо. – Мы знаем, на что вы способны, и приняли меры, чтобы обезвредить вас. Даже не пытайтесь бежать: все будет бесполезно. Одна ружейная пуля может убить человека, даже самого сильного в мире.

– Я бы предпочел ее той смерти, что ждет меня на Лабуане, – сказал Сандокан с мрачным отчаянием.

– Я думаю, Тигр Малайзии.

– Но мы пока не на Лабуане, и до этого что-то еще может случиться.

– Что вы хотите сказать? – спросил лейтенант, насторожившись. – Не думаете ли вы о самоубийстве?

– А вам-то что за дело? Умру я тем способом или другим, результат будет одинаков.

– Пожалуй, и я бы не стал вам мешать, – сказал лейтенант участливо. – Признаюсь, мне было бы тяжело видеть вас повешенным.

Сандокан минуту помолчал, глядя на лейтенанта пристально, точно оценивая искренность его слов, потом спросил:

– Вы не будете противодействовать, если я покончу с собой?

– Нет, – отвечал лейтенант. – Такому доблестному человеку, как вы, я бы не отказал в подобной услуге.

– Тогда считайте меня мертвым.

– Я, однако, не могу предложить вам средство покончить с жизнью.

– У меня есть с собой все необходимое.

– Наверное, какой-нибудь яд?

– Мгновенный. Но прежде чем перейти в иной мир, я бы хотел просить вас об одной услуге.

– Человеку в вашем положении нельзя отказать ни в чем.

– Я бы хотел в последний раз увидеть Марианну.

Лейтенант молчал.

– Умоляю вас, – настаивал Сандокан.

Лейтенант молча покачал головой.

– Я получил приказ держать вас отдельно, – наконец сказал он. – И потом я думаю, что было бы лучше и для вас, и для леди Марианны помешать вам увидеться. Зачем заставлять ее плакать?

– Вы мне отказываете из утонченной жестокости, – сказал ему Сандокан. – Не думал, что храбрый моряк может стать таким палачом.

Лейтенант побледнел.

– Клянусь вам, у меня есть строжайший приказ, – ответил он. – Мне жаль, что вы сомневаетесь в моих словах.

– Извините меня, – сказал Сандокан.

– Я не держу на вас зла и, чтобы доказать, что никогда не имел ненависти против такого храбреца, как вы, обещаю привести сюда леди Гвиллок. Но вы причините ей только боль, вот увидите.

– Я ни словом не обмолвлюсь ей о самоубийстве.

– Тогда что же вы хотите сказать ей?

– Я оставил в тайном месте бесценные сокровища, и ни одна душа не знает, где они.

– И вы бы хотели оставить их ей?

– Да, чтобы она располагала ими, как ей захочется. Лейтенант, когда я смогу увидеть ее?

– Еще до вечера.

– Спасибо, сударь.

– Обещайте мне, однако, что вы не скажете ей о самоубийстве.

– Даю слово. И все же подумайте, какая жестокость, приходится умереть, когда счастье с любимой было уже так близко!

– Да, сударь.

– Лучше бы я открыл кингстоны и утопил мой праос в открытом море. По крайней мере я бы опускался в морские глубины, обнимая мою невесту.

– А куда вы направлялись, когда наши суда напали на вас?

– Далеко, очень далеко. Может быть, в Индию, может быть, на какой-нибудь остров Великого океана. Но что об этом говорить! Все кончено. Да свершится моя судьба.

– Прощайте, Тигр Малайзии, – сказал лейтенант.

– Сдержите ваше обещание.

– Через несколько часов вы увидите леди Марианну.

Лейтенант позвал солдат, которые освободили от цепей Джуйоко, и в глубоком раздумье поднялся на палубу. Сандокан стоял у трапа и смотрел не него снизу, со странной улыбкой, скрестив руки на груди.

– Он вам принес хорошие новости? – спросил Джуйоко, подойдя.

– Сегодня ночью мы будем свободны, – ответил Сандокан.

– А если побег не удастся?

– Тогда мы пробьем борта этого корабля и умрем все: и мы, и они вместе с нами. Однако будем надеяться, что Марианна нам поможет.

Глава 30

ПОБЕГ

После ухода лейтенанта Сандокан сел на нижней ступеньке трапа и, сжав голову руками, погрузился в невеселые думы.

Скорбь и отчаяние отражались в его чертах. Если бы он был способен плакать, немало слез оросило бы его щеки. Но он только стискивал зубы и еле слышно временами стонал.

Джуйоко улегся невдалеке, с тревогой глядя на своего капитана. Видя Тигра Малайзии в таком состоянии, он не осмеливался расспрашивать его о будущих планах.

Так протекло двадцать-тридцать минут, когда люк вновь поднялся, открыв кусочек изумительно голубого, ясного неба над их головой.

Заметив проникший в полумрак луч света, Сандокан быстро встал, устремив взгляд на лестницу.

По крутым ступенькам к нему в трюм спускалась Марианна, бледная, с грустными, заплаканными глазами, и все же по-прежнему прекрасная. Ее сопровождал лейтенант, держа на всякий случай правую руку на рукояти пистолета, заткнутого за пояс.

Сандокан издал крик радости и бросился к невесте, неистово прижав ее к груди.

– Любовь моя! – воскликнул он, увлекая ее в противоположный конец трюма, в то время как лейтенант уселся на середине лестницы, скрестив руки и нахмурив лоб. – Какое счастье, что я снова вижу тебя!

– Сандокан, – прошептала она, разражаясь рыданиями. -Я думала, что мы не увидимся больше никогда!

– Успокойся, Марианна, не плачь. Твои жгучие слезы разрывают мне сердце.

– Мое сердце разбито, мой храбрый друг! – сказала Марианна, утирая слезы. – Ах я не хочу, чтобы ты умер, не хочу, чтобы меня разлучили с тобой! Я встану на твою защиту, я освобожу тебя. Я хочу, чтобы ты был мой!

– Твой!.. – воскликнул он с глубоким вздохом. – Да, я снова буду твой, но когда? Разве ты не знаешь, несчастная девочка, что меня везут на Лабуан, чтобы убить?

– Но я спасу тебя!

– Это еще возможно, если ты мне поможешь, – быстро прошептал он.

– Значит, у тебя есть какой-то план? – спросила она, и проблеск надежды загорелся в ее глазах.

– Да, если Аллах меня защитит. Слушай внимательно, любовь моя.

Он бросил быстрый взгляд на лейтенанта, который, не двигаясь, сидел на ступеньке, и увлек девушку как можно дальше от трапа.

– У меня есть план бегства, надеюсь, он мне удастся, но ты не сможешь бежать со мной.