Ричард Вудмен - Королевский куттер
— Да, сэр, — ответил Дринкуотер, вставая. — Благодарю за доверие. К вашим услугам, джентльмены.
Он поклонился и вышел на палубу.
— Вы оба сговорились, чтоб вам! — проворчал Гриффитс. На бледном лбу блестели капли пота, зрачки расширились под действием опия, данного Эпплби.
— Нет, сэр, — мягко возразил Дринкуотер. — Это вовсе не тот случай. Приказ адмирала Дункана, сэр. С вашего позволения, я немедленно доставлю вас на берег, в госпиталь.
Натаниэль махнул рукой, приглашая Шорта и еще одного моряка, чтобы помочь уложить Гриффитса на носилки. Когда больного вытащили наружу, Эпплби утер пот.
— Уф! От тебя, Нат, он это принял как ягненок. Мне же за минувший час всю плешь проел.
— Бедный старина Гриффитс, — отозвался Дринкуотер. — Нога пойдет на поправку?
— Да, если он будет держать ее в покое, — кивнул Эпплби. — Принимая во внимание тропическую лихорадку, его конституцию следует признать исключительно крепкой.
— В госпитале ему будет не хватать доброй бутылочки.
Они поднялись на палубу, где Джессуп готовился спустить лейтенанта в шлюпку.
— Мистер Дринкуотер, — прохрипел Гриффитс, пытаясь приподнять голову.
— Сэр? — молодой человек предостерегающе поднял руку.
— Удачи вам, Натаниэль! Бах! Это может стать для вас шансом. Не робейте и успех придет. С Богом! Ну, лентяи, опускайте меня! Да полегче, полегче!
Дринкуотер смотрел как старик, закованный в лубки и спеленатый, удаляется от куттера. Очертания идущей к берегу гички размылись из-за навернувшейся слезы. Натаниэль отогнал прочь сантименты и обратился к делам.
— Мистер Джессуп!
— Сэр?
— Свистать всех к построению.
Сердце его колотилось от радостного волнения, смешанного с тревогой. Его возвышение является относительным и может оказаться совсем недолгим, но пока он командир, ему дана власть над людьми, собравшимися сейчас вокруг оставшейся на борту шлюпки, и именно ему поручено отвечать за все, происходящее на куттере, судить поступки и дела подчиненных. Натаниэль сунул руку в карман и извлек скатанный в трубку документ.
В полной тишине он зачитал его вслух. Произнеся последние официальные формулировки, добавил несколько слов от себя.
— Уверен, что вы также будете исполнять долг для меня, как делали это для лейтенанта Гриффитса. Мистер Джессуп, мы отплываем как только вернется гичка, готовьтесь к выходу.
Джессуп отдал команду и моряки разбежались по местам.
— Мистер Хилл! — продолжил Дринкуотер. — Мистер Хилл, назначаю вас на должность штурмана. Примете вместо меня первую вахту.
Пока не пришло время ставить паруса, Дринкуотер нырнул вниз. Меррик, кудахча как наседка, перетаскивал пожитки Натаниэля из его крохотной каюты в капитанскую. Та едва ли была просторнее, зато, как с грустной улыбкой отметил молодой человек, была оборудована шкафчиком для графина и стаканов, которые остались на месте. Вешая на стену акварель, он подумал про Элизабет. Они не виделись вот уже полтора года. Жаль, что нет времени послать ей весточку о своем назначении и обещании Дункана. От этих мыслей его отвлек стук в дверь. Это был Эпплби.
— Нат… Сэр, то есть, — хирург поскреб щетинистый подбородок пухлой рукой.
— В чем дело? — спросил Дринкуотер, расставляя книги.
— Я чертовски рад твоему повышению, Нат… То есть, сэр… Но меня беспокоит состояние экипажа. Люди очень скверно настроены. Приказ идти к Текселю вовсе не облегчает ситуацию. Нет ничего явного, — поспешил добавить доктор, опережая возражения Дринкуотера, — но мне кажется теперь, когда Гриффитса нет, они попытаются отыграться на тебе. Это все…
— Сдается, — проговорил Дринкуотер, закрепляя коробку с квадрантом, — как только дело касается бунтов, подстрекательства и прочих выходок нижних чинов, твой безупречный во всех прочих случаях здравый смысл отказывает тебе, Гарри.
— Бога ради, Нат… Черт, сэр! Отмахиваясь от моих предупреждений, вы роете себе могилу!
Дринкуотер почувствовал приступ ярости. Ему вовсе не хотелось сейчас слышать мрачные предсказания, и карканье Эпплби просто бесило. Он с трудом овладел собой.
— Слушайте, Гарри. Мы много недель провели, неся блокаду. Все измучены, устали, но это наш долг — он был таковым и остается. Нам придется нести дежурство у Текселя. Так что прекратите ныть раз и навсегда.
— Опомнись, приятель! Эта командная чепуха застила тебе мозги!
— Поосторожнее, Гарри! — с угрозой в голосе произнес Дринкуотер, после чего прошел мимо хирурга и выскочил на палубу.
Балмен встретил его у трапа.
— Наилучшие пожелания от мистера Хилла, капитан. Якорь встал, гичка подходит.
Дринкуотер кивнул и поспешил к поручням, ухватившись за них дрожащими руками. Чертов Эпплби с этим своим малодушием! Натаниэлю хотелось отогнать от себя мрачные мысли и сосредоточиться на исполнении обязанностей.
Подняв шлюпку и выбрав якорь, куттер направился на зюйд-ост, к проходу Сент-Николас и фарватеру, огибающему с юга банку Скроби-Сендс.
Матросы крепили гичку и заканчивали возню со снастями. Хилл следил, как якорь укладывали на битенг и крепили рустовами. Двое членов экипажа уже вооружились ведрами и смывали с палубы ярмутскую грязь. Трэвеллер расхаживал вдоль орудий, проверяя найтовы. Все шло успокаивающе привычно. Дринкуотер встряхнулся и успокоился. Впереди его ждало испытание Текселем.
В полночь пророчества Эпплби начали сбываться. Когда Хилл стал передавать вахту Джессупу, матросы потребовали выплатить жалованье. Требование было невыполнимым, но вызревало уже многие месяцы. И именно этот час подстрекатели с бака выбрали для того, чтобы заявить о себе. Расчета с «кестрельцами» не производилось уже больше года. Последняя якорная стоянка была омрачена отказом Джеймса Томсона, казначея, кредитовать впредь команду. Главной причиной было то, что у вышеназванного джентльмена самого кончились деньги. В результате моряки оказались не в состоянии закупить провизию у ярмутских маркитантов. А истекающие отсюда лишения вызвали сильнейшее недовольство нижних чинов. По жестокой иронии определенное количество бутылок спиртного проникло-таки на борт, и употребление их содержимого за время первой вахты привело к полуночному выступлению.
Растолканный Дринкуотер выбрался из койки. Но сон мигом сменился яростью, стоило ему услышать принесенные Джессупом вести. Пока боцман клял почем зря мятежников, капитан наскоро одевался, напоминая себе тем временем, что гнев плохой советчик. Однако расплачиваться с матросами было нечем, как ни крути.
