Александр Чернобровкин - Морской лорд. Том 3
Дисциплины в нашей армии никакой. Общего командира нет, потому что король Давид и его сенешаль не пошли с нами, а принцы Генрихи, шотландский и английский, не хотят отдавать власть друг другу. Они не против уступить командование кому-нибудь третьему, но Ранульфа де Жернона, графа Честерского, талантливым полководцем никто не считает, а меня не хочет видеть в этой роли шотландский принц. Не может простить засаду в Линкольне. Разведка почти не ведется. Шотландцам некогда за грабежами, у анжуйцев некому, потому что не рыцарское это дело, а люди графа Честерского идут в арьергарде. С тыла на нас точно не нападут, потому что я каждый день высылаю разъезды. На ночь располагаемся по отдельности. Каждый выставляет караулы только для своего отряда, из-за чего первые две ночи постоянно случались недоразумения, а начиная с третьей, никто ни на кого не обращает внимания. Будь я на стороне короля Стефана, за одну ночь вырезал бы половину нашей армии. У меня с собой четыре собаки. На ночь привязываем их к четырем кибиткам, в которых спят рыцари и я в том числе. Псы часто будят нас среди ночи понапрасну, но это лучше, чем проснуться с перерезанным горлом.
Четвертую ночь провели в деревне, которую по такому случаю не стали сразу сжигать. Отсюда до Йорка оставалось полтора дня пути. Принцы и граф Честерский разместились в маноре, который стоял на холме неподалеку от деревни. Хозяева уехали, увезя все ценное. Остался только старый слуга, которого пока не убили. У старика не было правой руки до локтя. Потерял ее во время «Битвы Штандартов».
– Когда король Стефан будет в Йорке? – спросил я слугу как бы между прочим.
Старик не понял подвоха и ответил со всей прямотой:
– Говорят, он уже в Йорке, ждет вас.
Я передал его слова обоим принцам, когда мы сели ужинать. Ночевал я со своими, а вот есть ходил к принцам. Готовил им анжуйский повар. Ему еще далеко до шеф-поваров пятизвездочных ресторанов двадцать первого века, но уже подавал не куски обгорелого мяса, которыми обычно питаются в походах англичане и шотландцы.
– Не может этого быть! – самоуверенно воскликнул Генрих Шотландский. – Старый дурак врет, чтобы заругать нас! Не выйдет!
– А если не врет? – спросил осторожный Ранульф де Жернон.
– Тогда мы дадим ему сражение! – задорно поддержал своего тезку английский принц.
– Для того, чтобы дать сражение, надо знать, где противник, сколько и какого у него войска? С учетом этой информации выбрать место, время и тактику сражения, – попытался я объяснить им азы военной науки.
– Где встретим Стефана, там и будем драться, – твердо сказал шотландский принц. – Даже если он в Йорке, не думаю, что сумел собрать большое войско за такой короткий срок.
– А если все-таки сумел? – задал вопрос Ранульф де Жернон.
– Если кто-то боится, он может отправляться домой, – грубо отрезал Генрих Шотландский.
– Доспехи можно увезти с собой или надо будет отдать их первому встречному бедняку? – спросил я с наивным видом.
У шотландского принца густо покраснели щеки и побелел длинный нос. Генрих хотел что-то сказать, наверное, вызвать меня на поединок, но сдержался. Принц может вызвать на поединок только принца или короля. Тем более, если менее знатный противник заведомо сильнее.
– Значит, так. Я привык выигрывать сражения, – начал я. – Поэтому мне нужна точная информация, где противник и сколько его? Утром я пойду в авангарде и вышлю разведку. Если короля Стефана нет в Йорке, хорошо, осадим город, если есть, надо решить, где с ним сразиться, выбрать выгодную для нас позицию. Я не собираюсь проигрывать из-за того, что кому-то амбиции мешают поступать разумно.
– Я поддерживаю графа Сантаренского, – сразу встал на мою сторону Генрих, принц английский. Видимо, его напрягало лидерство шотландского принца. Или преподанные королем Стефаном два года назад уроки не прошли даром.
– Я тоже, – произнес граф Честерский.
Генриху Шотландскому не оставалось выбора, но он решил, что последнее слово должно быть его, и заявил:
– В авангарде останется мой отряд, и разведку вышлю я, – а потом добавил высокомерно: – До самого Йорка!
До Йорка осталось километров сорок, так что сильно напрягаться его разведке не придется.
– Не возражаю, – согласился я. – Надеюсь, к завтрашнему вечеру у нас будет точная информация о противнике.
Информацию мы получили уже в обед. Прежде, чем прискакал гонец с приглашением прибыть на военный совет, до меня докатилась новость, передаваемая воинами, что король Стефан идет нам навстречу с большой армией. Я приказал своим подготовиться к бою, а сам поскакал совещаться.
Спеси у Генриха Шотландского сильно поубавилось. Он старался не встречаться со мной взглядом, словно я узнал о нем что-то предосудительное.
– Сколько их? – сходу спросил я.
– Не меньше двух тысяч рыцарей, – ответил Генрих Анжуйский.
У нас было семь с лишним сотен рыцарей.
– И около пяти сотен сержантов графа Кентского и тысяч пять пехоты, – добавил Ранульф де Жернон.
Сержантов и пехоты у нас было меньше в два с половиной раза.
– Далеко они? – поинтересовался я.
– Полдня пути, – ответил Генрих Шотландский.
– Значит, вечером будут здесь, – пришел я к выводу и осмотрел местность.
Ровная долина с засеянными полями, покрытыми невысокой зеленой порослью. Лучшего места для атаки тяжелой кавалерии не придумаешь. Моих лучников на две тысячи рыцарей не хватит, а шотландская пехота не выдержит их удар. Эта пехота состоит из диких горцев, одетых в килты и вооруженных дротиками и то ли короткими мечами, то ли длинными кинжалами. Щиты у них круглые, полметра в диаметре. Примерно у половины есть кожаный доспех и шапка. Остальные словно хвастаются своими рыжими густыми гривами. Анжуйских рыцарей я вообще в расчет не принимал. С ними только ополченцев гонять. Про шотландских ничего сказать не могу, потому что никогда не видел в бою. Поскольку большую их часть составляли норманны из английских графств, следовательно, похожи на чеширских, которые сразу смоются, как только увидят две тысячи скачущих на них рыцарей.
– Надо отступать на тот широкий склон холма, который мы прошли вчера незадолго до ночевки, – предложил я. – Там Стефану будет труднее использовать конницу, не сможет зайти нам с флангов.
– Думаешь, там мы сможем победить такую большую армию?! – то ли задал вопрос, то ли высказал сомнение Генрих, принц английский.
– Даже если проиграем, нанесем ей большой урон, – сказал я.
Вот только проигрывать эти ребята не хотели даже ценой нанесения большого урона противнику.
– Мы не можем дать сражение при таком соотношении сил, – высказал общую их мысль Генрих, принц Шотландский, и посмотрел на меня с вызовом, ожидая обвинения в трусости.
