Виталий Гладкий - Красная перчатка
Вышеня мигнул раз — стражник стоит, мигнул второй — стражник исчез, и тут же послышался шум падения на землю грузного тела, облаченного в доспехи. А затем на верхушке тына появилась одна темная человеческая фигура, затем вторая, третья… На погост напали! Мысль пронзила юношу, как стрела, и он закричал:
— Аларм!!! Аларм!!! — Вышеня уже знал, что это знак тревоги, по которому бывшие рыцари-храмовники должны немедленно вооружиться и вступить в бой с неприятелем.
Он все еще орал не своим голосом, когда к нему метнулся один из тех, кто забрался на территорию погоста. Остальные открывали ворота. Юноша увидел, как совсем рядом блеснул клинок меча, и в тот же миг бросил в нападавшего свой нож, с которым никогда не расставался. Раздался вопль и нападавший упал. «Хороший бросок! Все-таки игра в свайку здорово пригодилась», — только и подумал Вышеня, отбирая меч у неизвестного; нож, как и в случае с кнехтом из Немецкого двора, попал тому в глаз.
А потом все завертелось, закружило в каком-то диком переплясе. Вышене еще никогда не приходилось сражаться с настоящими врагами, и он дрался, словно во сне. Ему совсем не было страшно; ведь это всего лишь сон! А во сне не убивают, так что за свою жизнь опасаться нечего.
Юноша отбивал удары, нападал, уклонялся, иногда прыгая, как молодой козел, защищался, как учил его мсье Гильерм, — и разил. По крайней мере, двое из нападавших попробовали сталь его меча. Но самым удивительным было то, что ему попался полуторный меч-бастард! Разбойники им практически не пользовались, за редким исключением, — для столь тяжелого и длинного меча требовалась специальная выучка, а рыцарей на Онего, кроме храмовников, не было. Может, на погост напали свеи?
Тем временем проснулись все жители поселения и двор вскоре заполнился бывалыми вояками. Те мигом сбились в гурт и стали работать мечами, словно опытные косари хорошо наточенными косами. Нападавших было много, но они нападали разрозненными группами, достаточно бестолково, и храмовники укладывали их, как снопы, во время жатвы.
Месяц словно решил насладиться зрелищем яростной кровопролитной схватки, засиял на небе чистым золотом, и вскоре бой приобрел некоторую упорядоченность, тем более что среди нападавших нашлись опытные командиры, быстро превратившие неорганизованную толпу в отряд неплохо обученных бойцов. Ворота уже открыли, и к врагу все время подходило подкрепление, поэтому храмовникам пришлось туго.
Но мессир Реджинальд слишком хорошо знал ратное дело, чтобы проиграть бой; а уж о том, чтобы сдаться на милость победителя, и речи не могло идти. Храмовники еще помнили костры, на которых инквизиторы сжигали их братьев, поэтому не тешили себя надеждой на то, что напавшие на них неизвестные проявят к ним снисхождение.
В какой-то момент боя неожиданно открылись окна домов, окружавших площадь, где развернулись основные события, и убийственно точные выстрелы из арбалетов мигом поменяли всю картину. Многие из нападавших не имели доспехов, но и тем, у кого они имелись, спасения от арбалетных болтов не было — с такого близкого расстояния короткие толстые стрелы с массивными стальными наконечниками прошивали их насквозь. Ловушка для неизвестных врагов получилась знатная: перед ними стояла железная стена из храмовников, а по бокам располагались великолепные позиции для стрелков, которых никак не достать, потому что они находились на втором и третьем этажах.
Это был конец авантюры. Первым дрогнул сброд — многочисленные, но неважно вооруженные бойцы без защитного снаряжения. Порушив строй, они бросились бежать к воротам, невзирая на команды своих начальников, облаченных в броню. А стрелки храмовников продолжали опустошать запасы арбалетных стрел, которые настигали беглецов в любом закоулке двора.
Вскоре на территории погоста остались лишь те, кто имели панцири. Сбившись в тесную группу, они начали довольно слаженно отступать, прикрываясь щитами. Но тут храмовники, вооруженные мечами, расступились, и вперед вышли копейщики. Их длинные копья проникали в любые щели в защите и разили наповал. Спустя небольшой промежуток времени из нападавших остались только наиболее стойкие, с отменной воинской выучкой.
Чтобы не терять своих людей понапрасну, опытный в таких делах мессир Реджинальд крикнул по-немецки:
— Сдавайтесь! Иначе вы все умрете! Если не здесь, то в озере! Мы вас всех утопим!
На немецком языке и его диалектах разговаривали многие племена и народы Северной Европы, а судя по командам, начальники нападавших точно были не новгородцы, не корелы и даже не свеи. Но кто же они?
— Мы сдадимся, если вы гарантируете нам жизнь, — после короткого совещания наконец ответил один из неизвестных; он сказал это, как и ожидалось, на немецком языке.
— Даю слово, — ответил мессир Реджинальд.
— И мы уйдем отсюда с оружием… — продолжал немец.
— Нет! — отрезал мессир. — Вы побеждены. И здесь вам не торг, где можно сбить цену.
Немцы снова начали совещаться. Тем временем кто-то из храмовников догадался закрыть ворота, а на сторожевые башни поднялось десятка два арбалетчиков, так что шанс уйти живыми у нападавших превратился в неизмеримо малую величину. Они оказались в глухой западне.
— Хорошо, мы согласны, — наконец сказал старший из немцев. — Надеюсь, слово вы держать умеете.
— Умеем, — ответил мессир Реджинальд. — Хотя обычно с разбойниками у нас разговор короткий — камень на шею и в воду. Но для вас мы сделаем исключение…
Какое именно, он не уточнил, но Вышеня заметил, как храмовники переглянулись, один из них коварно ухмыльнулся.
— Мы не разбойники! — огрызнулся кто-то из немцев, но на него шикнули и он замолчал.
Враги стали разоружаться. Они сложили горкой оружие, щиты и сняли доспехи, которые были знатным и дорогим трофеем.
— Отвести пленников в келью для наказаний, запереть и приставить стражу! — приказал мессир Реджинальд.
— Вы обещали нас отпустить! Вы дали слово! — заволновались обезоруженные немцы.
— У вас плохая память. Я всего лишь обещал сохранить вам жизнь, — высокомерно ответил мессир Реджинальд. — Но мое обещание распространяется только на равных мне. Есть среди вас человек знатного происхождения? Если да, то пусть назовет свое имя и титул.
Немцы молчали, потупив головы.
— Значит, нет. Поэтому мое обещание для вас — пустой звук. Тем не менее наш разговор еще не закончен. Все будет зависеть от того, как он обернется. Вас не убьют, это точно, а что касается вашей свободы, то мы посмотрим, как честно вы будете отвечать на наши вопросы. Так что пока думайте. Уведите их!
