Юрий Шестера - Приключения поручика гвардии
Сама же Авачинская губа поразила своими размерами и изрезанностью берегов, покрытых лесами. Но не тропическими, а сосновыми и пихтовыми с вкраплениями дорогих русскому сердцу берез. Правда, не привычными для глаза раскидистыми среднерусскими, а каменными, ветви которых росли под углом исключительно вверх. Это был большой залив, надежно закрытый со всех сторон от бурных океанских вод. А на северо-западном его берегу виднелись дымки печных труб. Это и был долгожданный Петропавловск.
* * *В 1740 году пакетботы «Святой апостол Петр» под командой Беринга и «Святой апостол Павел» под командой Чирикова[24], выйдя из Охотска с целью отыскания земель в Северо-Западной Америке, пересекли Охотское море и остановились на зимовку на Камчатке в удобной бухте Авачинской губы уже на побережье Тихого океана. Построенные моряками первые жилые помещения на ее берегу и положили начало Петропавловску, получившему свое название в честь этих кораблей.
Открытые ими острова, богатые морским зверем с драгоценными пушными шкурами, как магнитом, притянули промышленный люд и купцов, и Петропавловск превратился в их перевалочную базу. Он стал быстро расти, а когда были организованы русские поселения на землях Северо-Западной Америки, получивших название Русская Америка, превратился в город.
Правда, к тому времени, когда «Надежда» стала на якорь в Петропавловской гавани, в нем насчитывалось с полсотни домов и три казенных строения, но для этих столь далеких мест это было довольно крупным селением. А главное, здесь звучала русская речь, здесь жили русские люди, хотя и с преобладанием мужского населения. Это была Россия!
* * *Прежде всего приступили к выгрузке на берег товаров, присланных для Камчатки Российско-Американской компанией, на что потребовалось около двух месяцев. А уж затем приступили к починке снастей и парусов, сильно потрепавшихся за время столь длительного плавания.
Пока шли эти хозяйственные работы, Крузенштерн по совету местных жителей решил отправить на баркасе партию матросов для заготовки черемши, радикальнейшего средства против цинги, свирепствовавшей в северной части Тихого океана. Возглавить эту группу он поручил Андрею Петровичу и Григорию Ивановичу.
Изучая книгу Крашенинникова, Андрей Петрович запомнил, что у речки Паратунки, впадающей в Авачинскую губу у ее южного берега, имеется большое количество горячих источников с целебной водой. Там же по склонам холмов среди редкого кустарника произрастает и черемша. Григорий Иванович с энтузиазмом натуралиста воспринял эту информацию, и баркас взял курс на устье реки Паратунки.
И действительно, чуть поднявшись вверх по ее течению, они обнаружили сразу несколько горячих источников. Григорий Иванович тут же принялся за их описание, измеряя температуру воды, а Андрей Петрович выбрал больший из них и приказал матросам в удобном месте соорудить запруду. Когда же она была готова, то образовалась небольшая купель, в которой после заполнения ее водой можно было принимать ванну по крайней мере двум человекам одновременно.
Первыми, разумеется, раздевшись до гола, в нее забрались Андрей Петрович с Григорием Ивановичем. Это было истинным наслаждением! Горячая, но в меру, вода ласкала тело, вызывая самые приятные ощущения.
— Андрей Петрович, только ради этого блаженства стоило отправиться в столь дальнее путешествие на Камчатку. Какой благодатный край! — восхищался натуралист. — Да разве с этим чудом могут сравниться столь модные европейские источники?
— Я там, к сожалению, не был, но, как мне кажется, большего блаженства получить нигде не возможно.
Вдоволь насладившись купанием, они освободили место матросам, которые парами сменяли друг друга.
* * *В окрестностях источников действительно росла черемша, причем в очень большом количестве. Она напоминала листья ландыша, но несколько шершавые, и имела вкус, средний между чесноком и луком. Матросы, взбодренные купелью, приступили к ее заготовке, а Андрей Петрович с Григорием Ивановичем решили пройти вдоль берега залива на восток.
Идти среди редкого кустарника и кое-где вразброс растущих каменных берез было легко, но нещадно донимал гнус. Эти омерзительные маленькие серые мошки буквально облепляли все открытые места тела, принося нестерпимые страдания. Ведь они не сосали кровь, как привычные для средней полосы России комары, а выгрызали микроскопические кусочки кожи, вызывая нестерпимый зуд. При каждом шаге эти твари целыми роями поднимались из мягкой почвы, набрасываясь на свои жертвы. Путники с остервенением давили их десятками на руках, лице и шее, но это мало помогало.
— Читал об этих тварях, но не предполагал, что это настолько препротивно, — в сердцах ворчал натуралист. — В городе ведь их не было, но здесь… Надо было бы запастись хоть керосином, что ли, чтобы отпугивать их его запахом. Но я как-то упустил это из вида. — А затем в нем заговорил профессионал. — Теперь мы на себе испытали «чудодейственное» воздействие гнуса на человека и будем думать, как наиболее эффективно противостоять ему.
— Да уж постарайтесь, Григорий Иванович, — пробурчал Андрей Петрович, размазывая по лицу очередную дозу мошки.
Тем не менее они вскоре обнаружили новый горячий источник. Да какой! Из него изливался не хилый ручеек, а целый полноводный ручей.
— Да их в этом месте, наверное, великое множество! — с энтузиазмом воскликнул Григорий Иванович. — Надо будет взять пробы воды из всех источников и отправить их для анализа в Академию наук. Не может быть, чтобы они не обладали целебными свойствами. Ведь Крашенинников, по вашим словам, Андрей Петрович, отмечал именно это их свойство. А если это так, то здесь нужно будет создать курорт для излечения страждущих. В будущем, конечно, — уточнил он. — В далеком будущем, — еще раз поправился он.
— Мечтать не вредно, — саркастически парировал Андрей Петрович.
— Без мечты жить нельзя. Зачастую она становятся явью, — назидательно заметил Григорий Иванович. — Пусть и в отдаленном будущем.
Вернувшись, они убедились, что все коробки, захваченные с собой с «Надежды», наполнены черемшей.
— Хорошо потрудились, братцы, — поблагодарил Андрей Петрович матросов.
— Рады стараться!
— Англичане, — обратился он к Григорию Ивановичу, — решили эту проблему по-другому. Каждому моряку от юнги до капитана они ежедневно выдают по лимону, и у Кука, например, за время его трех кругосветных плаваний и в писках южного полярного материка, и в северных широтах Тихого океана не было ни одного случая заболевания цингой. В то время как в экспедиции Беринга почти в то же самое время от нее скончалось несколько десятков человек. Есть разница?
