Микки Спиллейн - Пожиратель лодок

— Приволок сюда старика Док-Дока. Этот чудак не пьет, не ворует, берет за услуги дешево, так что никак не могу обойтись без него.

— А я думал, тебе не нравятся вечеринки с американцами.

— Да плевать я на них хотел. Невелики шишки.

Считаешь, я мог пропустить такое событие? Дудки! Вот это шоу!.. Видел, небось, какие шикарные девочки приплыли на той киношной яхте?

— Перестань, Элли. Ты все равно слишком стар для них.

— Зато знаю подход.

— Смотри не подхвати какую заразу, — сказал Мако.

— Не боись, в этих делах старина Элли не промах.

С Хукером явно творилось что-то неладное. И ему это не нравилось, потому что было как-то связано с прошлым. В те давние дни у него часто возникало в точности такое же ощущение опасности. Чутье и опыт подсказывали ему, что здесь происходит что-то не то, затеяна какая-то опасная игра. И он весь напрягся, потому что чувствовал: ему только что бросили вызов, а вот кто его враг, он пока не знал.

Тони Паллацо?.. Было ли его появление здесь случайным совпадением? Кто он теперь, тяжеловес или перешедший не в свою категорию боец в весе пера? Что ж, достаточно одного звонка в Майами, и будет получен ответ.

Чана Стерлинг? Ему никогда не нравились женщины-агенты. Им нельзя доверять. Они действуют эмоционально, а не рационально. И вообще, какого черта она здесь делает?

— Странный тип, — пробормотал Паллацо. — Он что, тоже рыбак?

— Нет. Владелец местного бара, — ответил Мако.

Тони окинул его пристальным взглядом.

— А вы, стало быть, рыбак.

— Зарабатываю на пропитание.

— Должно быть, питаетесь неплохо, — в голосе Тони слышался сарказм.

— Вот только глаза терпеть не могу, — сказал Мако.

— Простите, не понял?..

— Да это я так, мистер Пелл. Одно небольшое жизненное наблюдение.

— О... — Тони снова улыбнулся и обернулся к Джуди.

— Прошу прощенья, дорогая. Мне надо поговорить с одним человеком из съемочной группы.

Когда он отошел, Мако спросил:

— Кто же является главным держателем акций вашей кинокомпании?

Джуди слегка нахмурилась.

— Ну, вообще-то это общественная корпорация.

— И, однако же, кто-то должен руководить процессом и расходами. У кого большинство голосов?

— Ну... думаю, что отец был таким человеком.

— И он оставил все вам?

Она снова кивнула, не совсем понимая, к чему он клонит.

— А кто председатель совета директоров?

Этот вопрос не вызвал у нее затруднения.

— Мистер Пелл действует от моего имени. Папа, когда был жив, советовал мне избрать именно такую политику. А почему вы спрашиваете?

Хукер взял со стола канапе, откусил маленький кусочек.

— Потому что у него повадки большого босса.

Она искренне рассмеялась.

— О Мако, это просто его манера держаться! Он проделал огромную работу, благодаря его стараниям компания заработала чертову уйму денег. Так что мне грех на него жаловаться. Во всем, что касается действий «Лотус продакшн», он пользуется полным моим одобрением.

— И вы никогда ничего не запрещаете?

— Так и нечего запрещать. После «Потерянного короля» и «Взрывного дела», имевших большой успех, Энтони Пелл продюсировал еще и «Нью-Йорк, крутой откос». И «Лотус» превратилась в крупную процветающую компанию. У меня там работают хорошие бухгалтеры и отличные юристы, — добавила она.

— И еще вы удивляетесь, зачем рассказываете мне все это, верно?

— Ну, если честно... да.

Мако усмехнулся и резко сменил тему.

— Как это получилось, что вы не замужем? Вам, наверное, уже надоел этот вопрос?

— Меня умоляли, — улыбнулась она в ответ. — Стояли на коленях, просили руки. Много раз. Женихи были разные, богатые, бедные, но я всем отказала.

— Почему?

— Просто они мне не слишком нравились.

— И сколько же денег было у самого бедного?

— О, он был практически нищим, — ответила она. — Пара каких-то жалких миллионов, вот и все его состояние.

— Круто.

— Именно. — Она умолкла, потом подняла глаза на Хукера. — А сколько денег у вас, мистер Мако, человек-акула?

— Зависит от того, сколько вы нам заплатите за рыбу, — ответил он.

— Может, прежде, чем начать переговоры на эту тему, отпустите меня к остальным гостям?

Он царственно кивнул.

— Конечно, ступайте, моя дорогая.

— Идиот, — еле слышно шепнула она, с трудом сдерживая улыбку.

Он следил за тем, как Джуди удаляется от него, со странным чувством. Словно только что у него сорвался с крючка марлин весом в девятьсот фунтов, не меньше. Он потерял эту рыбу, но не потому, что допустил какую-то ошибку, вытягивая ее из воды в лодку, не потому, что марлин обладал недюжинной смекалкой и умел выбраться из самой катастрофической ситуации, но просто потому, что этому не суждено было случиться. Однажды эту рыбку все-таки поймают, но удачливым ловцом будет не он, а какой-то другой человек. Ему же останутся лишь воспоминания: тугое блестящее тело чувственно изгибается в воздухе дугой, так и излучает красоту и силу в утреннем свете. Марлин оставался рядом с лодкой, играл с леской, но ровно до тех пор, пока не решил уйти. Он был так близко, почти на расстоянии вытянутой руки. И все видели это.

Тут вдруг гости почувствовали, что проголодались, все одновременно. С улицы доносились аппетитные запахи, и народ дружно потянулся на лужайку, к столикам, расставленным подле костров. Каждому выдавали поднос из нержавеющей стали, такими пользовались в армии во время Второй мировой войны. Гости выстроились в очередь, и местные парни щедро накладывали каждому морские деликатесы. Билли не оплошал; отовсюду доносились одобрительные возгласы, можно было подумать, что трапеза происходит в пятизвездочном ресторане.

Хукер встретился взглядом с Билли и одобрительно ему подмигнул. Но тот не ждал похвал. Дайте этому человеку рыбу и огонь, и он будет на седьмом небе от счастья.

Хукер не заметил, что встал в очередь прямо за Чаной Стерлинг. Она так сосредоточенно поедала краба в мягком панцире, что не сразу его заметила.

— Получше, чем в любом из фаст-фудов Майами, верно? — спросил он.

Она сразу же узнала его голос и резко обернулась. Глаза смотрели холодно, улыбка тоже не грела.

— Да, — ответила она. Точно выплюнула это слово, злобно и коротко.

— Только не говори, что порчу тебе удовольствие.

— Ну уж, по крайней мере, ему не способствуешь.

— Знаешь, — сказал он, — советую не зацикливаться на чувстве вины. За ту пулю, что ты всадила в меня, детка. Сам я иногда просто зверею, вспоминая об этом. Но ты оказала мне добрую услугу, вернула к гражданской жизни.

Глаза ее насмешливо блеснули.

— Я радировала в Вашингтон о том, что с тобой произошло, Мако. Не было общего мнения на тему того, как это могло с тобой случиться. В главном офисе, конечно, молчали, но в целом сходились на том, что это твоя промашка.