Жан Мерьен - Энциклопедия пиратства
А для нас важно то, что произошло дальше.
Генерал Паес от имени Боливара решил навести в городе порядок и для начала расстрелять всех преступников, обвинявшихся в грабежах и убийствах. Муньосу надо было бежать, а лучшая дорога для этого всегда море.
Европейские флибустьеры уже к тому времени не бороздили моря Антильских островов, но большое количество одиночных местных пиратов, колумбийских и перуанских, пришли им на смену и нападали на все без разбору торговые корабли. Муньос, в сопровождении своей белокурой славянки, сделал неплохую карьеру на этом поприще и заслужил репутацию, которая могла сравниться только с репутацией его бывшего соперника Мореля. Мир тесен! Они искали друг друга, но не могли найти, и это занимало их мысли. Перед нами тексты той эпохи, которые обнаружил Морис Магр и воспроизвел в своем значительном произведении «Пираты, флибустьеры, работорговцы».[51]
ПОД ЧЕРНЫМ ФЛАГОМ
Сначала приведем отрывки из «Географических архивов» от 1822 года:
«Газеты Ямайки от 4 августа поместили статью о случае пиратства, отличившемся особой жестокостью. Невозможно поверить, что мыслящее человеческое существо может дойти до такого чудовищного варварства. Обстоятельства этого волнующего события были доведены до сведения адмирала Фергюссона, командующего морским постом Ямайки, он был потрясен до глубины души и пообещал приложить все силы, чтобы безотлагательно исполнить справедливое возмездие. Приводим здесь факт пиратства, вызвавшего всеобщее возмущение.
Моряк Хьюго Гамильтон доложил адмиралу, поклявшись в подлинности своего рассказа, что он завербовался в должности мастера на шлюп „Благословение“ под командованием Вильяма Смита, что проделал три рейса от порта Орабесса до острова Сантъяго-де-Куба и что во время возвращения из четвертого путешествия на упомянутом шлюпе в начале июля 1822 года он вместе со всем экипажем угодил в руки к пиратам, плывшим под черным флагом на широкой шхуне с названием „Эммануэль“, написанном на ее корме. Командовал шхуной белый капитан, а ее экипаж состоял из людей разного цвета кожи, в том числе и белых, среди которых были англичане и американцы. Завладев шлюпом, главарь пиратов взял в плен капитана Смита и его сына, а также весь экипаж, отдал их под стражу своим людям и потребовал от капитана выкуп в обмен на их жизни. Капитан шлюпа, сказав, что у него нет личных денег, предложил в качестве выкупа груз своего корабля, состоявший из ста бочек отборной пшеницы и пятидесяти мешков с мукой. На следующий день, поняв, что его пленник не собирается доставать деньги, капитан шхуны положил на правый борт доску и заставил капитана Смита идти по ней; когда капитан дошел почти до конца шаткого сооружения, пират внезапно убрал доску и несчастный Смит упал в море. Пока он предпринимал все усилия, чтобы доплыть обратно до корабля и взобраться на него, капитан шхуны потребовал принести ему мушкет и выстрелил в пловца сверху в упор таким образом, что тот исчез под водой и море поглотило его.
Остальные члены экипажа шлюпа были закованы в наручники и брошены в трюм, за исключением сына несчастного капитана Смита, юноши четырнадцати лет, который был свидетелем гибели своего отца. Устав от плача и криков мальчишки, озверевший капитан нанес ему удар по голове прикладом своего мушкета, ухватил его за ноги и сбросил в море. На следующий день он забрал весь груз и все снасти шлюпа, а сам шлюп поджег. Каждому пленнику он выдал на день только кувшин воды и сухарь, заставил их пересесть в плоскодонку и оставил в море на милость всем ветрам без буссоли и компаса, сказав им, что будет стрелять и отправит всех в ад, если они не подчинятся его воле. Эти бедняги остались одни в открытом море, но, к счастью, в этот же день после полудня они были замечены со шхуны „Мария-Анна“, лавировавшей неподалеку в устье Черной реки, которая забрала их на борт и высадила их в Порт-Моране 18 июля 1822 года. Жестокий пират, о котором шла речь, был высокого роста, крепкого телосложения, с римским носом, вытянутым лицом и, примерно, сорока пяти лет».
Кто же этот человек с вытянутым лицом?
ДРУГОЙ РАССКАЗ
Англичанин по имени Хоустон рассказал французскому путешественнику Мольену следующую историю, которую тот в 1825 году привел в своем произведении «Путешествие в республику Колумбия»:
«Я ловил рыбу в открытом море недалеко от острова Маргариты, куда закинула меня ненависть к людям; перед тем, как покинуть мою хижину на берегу и выйти в море, я набросил на голову огромную соломенную шляпу, бросавшую густую тень на мое лицо. После дня, проведенного в море, течение пригоняло нас в небольшую бухту, откуда мы выходили по утрам. Лежа на носу лодки, я почти целый день не двигался, изредка развлекаясь лишь тем, что вычерпывал старым деревянным ящиком воду со дна нашей посудины, когда она доходила до моих ног.
Индеец, сопровождавший меня, наоборот, как все представители его расы, был настоящий болтун, но моя немногословность в конце концов остановила поток его слов. Я не прислушался к тому, что он говорил мне по поводу корабля, подходившего к нам и обратил на него внимание, только когда он уже поравнялся с нами. Мне послышался голос приятного тембра, почти музыкальный, который напевно спрашивал у моего спутника, как идет рыбалка и не продадим ли мы ему немного рыбы.
Я был поражен его хорошим испанским акцентом и поднял голову, скрывавшуюся под моей широкополой шляпой. Только тогда моему взору предстал черный флаг, развевавшийся на ветру, и очень белое лицо, похожее на лицо служителя церкви, мужчины, склонившегося над нашей рыбацкой лодкой. Он держал в своей руке длинную пику с крюком на конце, чтобы, без сомнения, притянуть нашу лодку к своему кораблю, если мы не договоримся по-хорошему. В то время, как мой индеец наполнял рыбой корзину, спущенную ему на веревке, я бросил еще один взгляд на корабль, все время помня о том, что встреча с пиратом — это всегда опасная встреча. На палубе я увидел нечто, что меня весьма поразило.
У подножия грот-мачты сидела женщина, наполовину обнаженная, с гибким телом, черты лица которой я не мог разглядеть. У нее были золотистые волосы, рассыпавшиеся по плечам, и она издавала звуки, похожие на рычанье зверей. Она была прикована цепью за ногу к мачте и, пытаясь освободиться, дергалась на цепи, как привязанное животное. У меня было время заметить, что у ее ног находился котелок, а пища из него была разбросана по палубе.
Корзина с рыбой была поднята на корабль, и я услышал звон нескольких пиастров, упавших в лодку. В это же время я почувствовал прикосновение какого-то предмета к полям моей шляпы. Я рискнул бросить еще один взгляд, и увидел, что человек с лицом священника концом своей пики, на которую минуту назад он опирался, пытался скинуть мою шляпу, чтобы увидеть мое лицо. В этот же миг индеец со словами благодарности сильно взмахнул веслом и мы быстро отплыли от корабля. Мысль, что наш покупатель был сам Доминго Муньос, о котором много говорили в Картахене, пронзила мой мозг. Я с облегчением понял, что он отказался от намерения увидеть мое лицо, и подумал о моей соломенной шляпе, которая не позволила пирату узнать во мне англичанина, сбежавшего в эти места от забот и неприятностей, и, возможно, спасла мне жизнь».
