Борис Романов - Капитанские повести
— Я говорю, — прочистил горло третий штурман, — посмотрите влево, так ближе к траверзу. Стрельба там, говорю.
— Слышно? Звук слышен?
— Нее… — протянул третий, — как будто побашенная стрельба, говорю, с равным интервалом.
Третий помощник был недавно на переподготовке в военно-морском флоте и не упускал возможности показать полученные там знания.
— Ну, и кого же здесь побашенно расстреливают? Пиратов?
— Тренируются, может…
— За тысячу миль от базы щи хлебать? У них конгресс деньги считает. Почти середина Атлантики…
— Тогда не знаю, говорю, — обиделся третий штурман, — сами посмотрите. Вот тут, слева…
«Валдай» уходил все дальше в ночь, непонятно, что глуше становилось — темнота или тишина, и вдруг там, куда указывал третий штурман, поверх надгоризонтных облаков, словно разряд атмосферного электричества, задрожала беловатая вспышка, за ней еще три и через некоторое время еще четыре.
Виталий Павлович вытянул в сторону зарниц левое ухо.
— Теперь, говорю, с минуту… — начал доклад штурман, но капитан прервал его:
— Чшш!
— Может, говорю, отвернем от греха подальше?
— Чшш!
Когда засветилось снова, Виталий Павлович сказал:
— Далеко, если это стрельба. Залпы по морю хорошо раздаются, их услышишь раньше, чем увидишь. А сейчас… Несите-ка секундомер да включите локатор на подогрев. Посчитаем, где это.
— Виталий Павлович, говорю, вам тоже приходилось стрелять?
— А как же, милый! Во сне. Несите секундомер.
На разговор собрались поближе все, кто был на мостике, и вахтенный матрос на всякий случай доложил:
— Товарищ капитан, прямо по курсу все в порядке.
— Ну и не препятствовать, — ответил Виталий Павлович.
— Да, а все-таки взрывы, — пошевелившись, сказал тот, смеявшийся, из машины, и капитан узнал Федора Ивановича Крюкова.
— Да, — засмеялся радист, — мы тут смотрим, природа шепчет, а сверху, Федя, сейчас фьюитть! — болванка размером с твою каюту! И на первой космической скорости!
— Зачем же вы штурманские анекдоты слушали, Федор Иванович? — спросил капитан. — В таких условиях в центральном посту безопасней. Главное — спокойней. Вспышек не видно.
— Я у штурмана попросил разрешения на мостике побыть. И я всего-то минутку…
— Ну, — заметил Виталий Павлович, — так оно и полагается. Секундомер готов? Штурман, первая задача: посчитаем, зарница это или дело человеческих рук. Станьте к свету, чтобы видеть секундомер. Я буду отсчитывать вспышки, вы — замечать время, интервалы. Если картина стройная — пожалуй, люди. Ну, начали…
Шумела вода, едва заметно вспыхивали зарницы, постанывал от нетерпения радист, но они трижды повторили наблюдения.
— Ну что? — спросил капитан.
— Говорю, четыре через две секунды — пять — четыре через две и перерыв девяносто пять секунд. Похоже, говорю, человек…
— Вот, Федя, сейчас размером с твою каюту… — снова начал радист, но Виталий Павлович остановил и его:
— Помолчим, радист. Здесь работа. Штурман, задача вторая: определить расстояние до источника вспышек. Объясняю: скорость света триста тысяч километров в секунду, практически мгновенна. Скорость звука что-нибудь триста сорок метров в секунду. Время от момента вспышки до того, как звук придет к нам, по этой скорости определит расстояние. Но мы совсем не слышим звук. А потому — задача третья: проверка поверхности моря в направлении вспышек. Бегом! Не сюда, а к локатору! Так. Включаем локатор и начинаем просмотр поверхности там, где вспышки. Кстати, правый локатор включен зря, зарницы слева, а у нас там теневой сектор от сигнальной мачты. Ну, а как же! Все учитывать надо!
— Я говорю, голова у меня не Дом Советов, Виталий Павлович…
— Вы плохого мнения о своей голове, помощник.
— Здорово вы его, — польстил радист, — ай да дрессировочка!
— А вы не радуйтесь раньше времени. И до вас очередь дойдет.
— Тогда я пошел, — заторопился радист, — можно считать, меня уже нет.
— Да, вы уже в радиорубке и поднимаете все последние извещения и предупреждения.
— Есть! Они, правда, все записаны в журнале, и вы за них расписались.
— Я не проверял порядковые номера. Может быть, были пропуски…
— Понятно! — козырнул радист. — Есть!.. Давай-ка, Федя, по-тихому отсюда, не то и тебя к этим зарницам подключат. Тупой ты, правда, Федя, но ведь вспышки считать ума не надо, все равно что деньги. А? Пошли, Федя, — шептал радист, — влипнешь ты с этими вспышками в свидетели, если что.
Федор Иванович втянул слюну между зубами, похмыкал для порядка, но поскольку радист не выпускал его локтя, то и ему нечего осталось сопротивляться…
Снова в тишине и темноте слева по борту забились, запульсировали, подсвечивая небо, далекие отсветы, и Виталию Павловичу показалось, что все это уж было, давно было, больше десяти лет назад… Когда он провожал Лиду до бабкиного домика, весь поселок спал, даже, кажется, дыхание людей было слышно в распахнутых ставнях, и было так же тихо, темно и тепло, и река внизу под устоями моста шумела так, как сейчас океан под бортом, и так же кое-где плыли извилистые отблески огней, и беззвучные зарницы вспыхивали вверху, по краю окоема… Только небо там было поуже, потому что сжималось лесом, и сам он был помоложе, и очень нравилась ему Лида. Да и он ей, конечно. Была там у реки одна примечательная липа…
— Ну что там, видно что?
— Нет, говорю, не видно. Я уже на тридцатимильной смотрю.
— Дайте-ка.
Рассматривать пустынный спокойный океан на экране радиолокатора так же скучно, как открытый космос, из которого убраны светила. Обега́ет мир ниточка электронного взгляда и возвращается обратно, а вокруг — пустыня, на которой не вспыхивает ничего.
Виталий Павлович прибавил усиление, покрутил рукоятки настройки, проверил, на какую дальность включен локатор, и сказал штурману и рулевому:
— Давайте-ка отвернем на тридцать градусов вправо, что-то меня смущает теневой сектор… Так, хорошо. Нет, и здесь ничего не видно. Ложитесь на прежний курс.
— Локатор, говорю, исправен, — заметил третий штурман, — я проверял.
— Пусть пока покрутится.
— Может, говорю, ракеты американцы испытывают?
— Трасса их Восточного полигона еще впереди. Смотрите. Где карта? Вот… Трасса проходит так: от мыса Кеннеди сюда, к острову Антигуа, и дальше, за экватор, к острову Фернанду-ди-Норонья. До этой линии нам еще идти и идти. Кроме того, над нами проходил бы участок пассивного полета, и ничегошеньки мы бы с вами не ощутили, когда головка ракеты пролетела бы над нами на высоте нескольких сот километров. Согласны? Да и вообще, если уж говорить о ракетах, то эти вспышки напоминают работу «катюш». Ага! Вот то-то. Что остается? Остается вызвать радиста и еще раз проверить имеемые навигационные предупреждения. Два дня назад мы что-то такое имели относительно геодезических испытаний с применением ярких источников света, только это где-то севернее, на параллели Норфолка, и ближе к США. Ну, что вам передавали по вахте?
