Наездник Ветра - Григорий Александрович Шепелев
Большую часть марта морозы, к отчаянью Калокира, ещё держались. Но на последней неделе месяца солнце вдруг завладело небом и начало растапливать снег. Подул тёплый ветер. С сосулек потекли капли. Радости Иоанна предела не было. И Рагдай взбодрился – да так, что пошёл с друзьями к трём дочерям боярина Радомира, которые всякий раз, когда их отец куда-нибудь уезжал, собирали в тереме золотой молодняк столицы. Несколько возмужавший за зиму Святослав, Роксана, Лидул со своей любовницей и Гийом с одной из своих любовниц поехали на охоту к устью Десны. Перед выездом Святослав разослал во все города гонцов с приказами для наместников снарядить и отправить в Киев по нескольку сотен всадников, подготовленных ещё в прошлом году. Так князь собирал полки для похода. Один гонец поскакал на Ловать, где зимовали уже не сорок, а тридцать тысяч варягов – четверть ушла обратно, за море. Этот гонец вёз приказ Эрику и Харальду выдвигаться в Киев, как только с рек сойдёт лёд. Вечером того дня, когда Святослав отправлял гонцов, во дворец Свенельда пришла Маришка – красивая путивлянка, служившая у Роксаны. Холоп, которому она назвала себя, впустил её в горницу, где Свенельд обедал с Сигурдом. Остановившись поблизости от стола, за которым сидели два седых ярла, Маришка нетерпеливо взглянула в глаза сначала хозяину, затем – гостю.
– Чую, есть новости? – спросил первый, ставя на стол серебряный кубок и утирая рот полотенцем.
– Ещё какие, боярин! – проговорила Маришка с хитрой улыбкой. Свенельд с Сигурдом переглянулись.
– Ну, так садись, расскажи, – предложил последний.
– Сесть не могу.
– Это почему?
Слегка покраснев, но явно не от стыда, Маришка ответила:
– Потому, что вчера Роксана опять велела выпороть меня. До крови. При мальчишках.
– За что?
Служанка смолчала, дёрнув уголком рта.
– Роксана её не любит. Сильно не любит, – сказал Свенельд.
– Что правда, то правда, – весело согласилась Маришка, – было бы странно, если бы госпожа любила меня! Ведь я Святославу нравлюсь.
– Ого! – поднял бровь Сигурд, – а ты нам не врёшь?
– Она ему нравится, – подтвердил Свенельд, – я об этом слышал не раз от разных людей.
Путивлянка сделала жест ленивого нетерпения.
– Я пришла по другому делу! Деньги даёте?
– Сперва – товар, – возразил Сигурд.
– Сперва – деньги.
Свенельд достал из кармана серебряную монету.
– Ещё одну, – потребовала Маришка, завладев ею.
– Дам ещё две! Но сперва скажи, за что я тебе плачу.
– Так и быть, боярин.
Убрав монету в карман, Маришка сказала:
– Лешко Роксану любит без памяти. И она с ним спит.
Варяги раскрыли рты. Придя в себя первым, Сигурд спросил:
– Откуда ты это знаешь?
– Глупый вопрос, боярин. Я знаю всё, что в тереме происходит. Она, возможно, переспала также с Куденеем. Но я за это не поручусь, потому что он куда-то с ней ездил, и я подглядывать не могла. А про Лешка – точно.
– А ты не врёшь?
– Мне врать нет резона, – отозвалась Маришка, глядя в глаза не Сигурду, который спрашивал, а Свенельду, – я её ненавижу. Ты – её враг. Если я совру и ты попадёшь впросак из-за этого – ей, Роксане, хорошо будет. А я хочу, чтоб ей было плохо. К тому же, ты меня знаешь, я никогда тебе не врала.
– Это правда, – признал Свенельд. Вручив путивлянке обещанные монеты, он помолчал и задал ещё вопрос:
– А Лешко и Роксана знают, что ты проникла в их тайну?
– Опять ты задал глупый вопрос. Кабы они знали, меня бы в живых уж не было.
– А ещё кто-нибудь проведал о том, что они свалялись?
– Думаю, никто больше. Все девки, кроме меня, боятся её. Ни одна из них не сунет свой нос туда, где опасно.
– Ты видела их в постели?
– Нет, не в постели. Но ясно видела, как они занимались тем, отчего рождаются дети. Не надо было нашему князю так много пить в феврале.
– Ты поучи князя! Сколько раз видела?
– Много раз. Пока Святослав во дворце забавлялся с девками, эти двое скучать себе не давали.
– Как ты могла много раз их видеть, для них невидимой оставаясь?
– Я своё дело знаю, боярин. Прочие все служанки и парни пьют, я не пью. Полгода.
Сигурд пригладил усы. Свенельд же налил в свой кубок вина, выпил и спросил у Маришки:
– Ты говоришь, Лешко её сильно любит?
– Сходит с ума, – прыснула Маришка, закатывая глаза.
– А она его?
– Нет. Она Святослава любит. Она с Лешком и, может быть, с Куденеем как раз для того и спуталась, чтобы у неё в сердце не росла злоба на Святослава.
– Ладно, иди.
Маришку внезапно разобрал смех. Она быстро повернулась и убежала.
– Что ты об этом думаешь? – обратился Свенельд к Сигурду, как только дверь за нею закрылась. Сигурд взял в рот кусок мяса. Жуя его, произнёс:
– Я думаю, египтянке – смерть.
– Почему?
– Я знаю Лешка. Дурак среди дураков! Если Святослав его прямо спросит, любит ли он Роксану, тот ему прямо ответит: да! Куденей отбрешется, за него и браться не нужно. А вот Лешко…
– Толку-то от этого? Вся дружина любит её. Вот если бы он сказал, что у них всё было!
– Этого он не скажет даже под пыткой, – вздохнул Сигурд. Опять пригладив усы, он крепко задумался. Потом снова взглянул на своего друга, – а почему Калокир не поехал с князем охотиться?
– Потому, что он очень занят. Курит гашиш.
Сигурд оживился. Прищурился.
– Так ведь это же хорошо! Пожалуй, преподнеси ему в дар как можно больше гашиша. Самого лучшего! Пускай курит.
– Что ты задумал, Сигурд?
– Хорошее дело. Ещё вопрос. Уверен ли ты, что эта Маришка нравится Святославу?
– Да, я уверен. Другие девки рассказывали. Он сам этого не скрывает, когда напьётся.
– Отлично!
Сигурд внимательно поглядел в распахнутое окно – на горы правобережья, покрытые густым лесом. Солнце, садясь за них, обдавало лес таким жаром, что снег сползал с деревьев ручьями. По оседавшим сугробам бурно бежали они к Днепру. Помолчав, Сигурд негромко прибавил:
– Днепр за месяц лёд поломает и в берега войдёт.
– Ну, и что? – не понял Свенельд.
– Святослав, должно быть, перед походом закатит пир на весь мир?
– Это несомненно!
– А ты сумеешь за месяц уговорить Святослава провести пир не в его, а в твоём дворце?
У Свенельда челюсть отвисла.
– В моём дворце? Такой пир?
– А какой – такой?
– Пир тысяч на пять человек! Княжеский дворец будет мал для такого пира! Что ж говорить про мой?
– Ну, столы для младшей дружины можно поставить и во дворе, ведь будет уже середина мая.
– Но Святослав откажется пировать у меня!
– Он с радостью согласится, как только ты ему скажешь, что все расходы – лишь на тебе, – заверил Сигурд.
– Но ради
