Эрнест Капандю - Рыцарь Курятника
— Точь-в-точь! — произнес он.
Затем вынул бриллиант, положил на весы, взвесил и сказал:
— И вес точно такой же… Государь, я объявляю, что это тот самый камень, который я взвешивал и рассматривал три недели назад в присутствии вашего величества. Единственное отличие состоит в том, что на бриллианте было пятно, которого теперь нет.
— Но это тот самый камень? — спросил король.
— Тот самый, государь.
— Следовательно, пятно исчезло?
— Да, государь, — сказал ювелир с комическим изумлением.
— Как вы это объясните?
— Я не могу объяснить этого, государь.
— И что же вы думаете?
— Я думаю, что граф — колдун.
Граф, ничего не отвечая, улыбнулся. Глубокое молчание последовало за этими словами. Король взял бриллиант и передал его маркизе де Помпадур, которая, посмотрев на него, передала другим дамам.
— Сколько стоил этот бриллиант, мсье Бемер? — спросила маркиза де Помпадур.
— С пятном? — спросил ювелир.
— Да.
— Король заплатил мне за него шесть тысяч.
— А теперь сколько он стоит?
— Десять тысяч. Я готов заплатить такие деньги за этот бриллиант.
Маркиза обернулась к графу де Сен-Жермену и сказала ему:
— Вы, без сомнения, колдун.
Сен-Жермен опять улыбнулся.
— Вы умеете снимать пятна с драгоценных камней, — продолжала маркиза де Помпадур, — а умеете ли делать большие бриллианты из маленьких?
— Это трудно.
— Но все-таки возможно?
— На свете нет ничего невозможного, маркиза. Но жемчуг увеличить легче, чем бриллиант.
— Неужели? Вы знаете этот секрет?
— Давно знаю.
— Вы можете увеличить жемчужины и сделать их красивее?
— Могу.
— Какой срок вам понадобится на это?
— Самое меньшее год.
— На сколько может увеличиться жемчужина за год?
— На пятую часть размера. Через три года жемчужина станет вдвое больше.
— А какие средства употребляете вы для этого?
— Самые естественные средства, то есть самые лучшие, несмотря на уверения мнимых ученых.
— А можно ли о них узнать?
— Я обещал тому, кто сообщил их мне, не открывать секрета никому.
— По крайней мере, нельзя ли узнать его имя?
— Барам-Бори, самый ученый из багдадских мудрецов.
— Один из ваших друзей?
— Мы вместе с ним путешествовали несколько лет и занимались добычей жемчуга. Очень интересное занятие.
— Вы были в Персидском заливе? — поинтересовался король.
— Был, государь. Я провел лучшие годы в этом великолепном месте.
— И добывали жемчуг? — спросила маркиза де Помпадур.
— Да, хотя это нелегко и очень опасно — ловцы редко доживают до старости. Через несколько лет работы тело их покрывается язвами, и глаза слепнут. Я видел ловцов, которые оставались под водой четыре, пять и даже шесть минут.
— Ах, Боже мой! — воскликнула маркиза де Помпадур.
— Чтобы научиться хорошо нырять, они всю жизнь проводят в море. Они намазывают маслом отверстия ушей, а на нос надевают рог — это помогает дольше находиться под водой. Мои пловцы питались только финиками, чтобы похудеть и стать легче. Один из них был просто замечательным ловцом — Джонеид. Ловя жемчуг на берегу Карака, он доставал раковины на глубине восемнадцати — девятнадцати саженей и приносил мне экземпляры с великолепным жемчугом. Джонеид никогда не ошибался: он обладал удивительными способностями, к которым добавился опыт. Когда я взял его к себе, он добывал жемчуг уже семьдесят лет.
— Семьдесят лет! — повторила маркиза де Помпадур с удивлением.
— Да, маркиза.
— Но сколько же лет ему было?
— Кажется, сто пять.
— Сто пять лет!
Все гости короля переглянулись с удивлением. Граф де Сен-Жермен рассказывал так просто и ясно, что его слова казались правдоподобными.
— В Персии, в Индии и Китае живут гораздо дольше, чем в Европе, — продолжал граф, казалось, не замечая производимого им впечатления. — В северной Азии, в европейской Лапландии нередко встретишь людей, живущих полтораста, сто шестьдесят, сто восемьдесят лет и оканчивающих жизнь самоубийством, потому что им жить надоело, или погибающих по неосторожности. В Татарии я имел честь быть у короля Минощевра, который царствовал уже сто второй год.
— И долго вы у него оставались? — спросил Людовик XV.
— Десять лет.
— До самой его смерти?
— Нет, он умер через восемь лет после моего отъезда.
— Стало быть, он царствовал сто двадцать лет?
— Он царствовал бы еще дольше, если бы последовал моим советам, но он не хотел меня слушать.
— Насчет чего?
— Насчет извлечения эликсиров из сока некоторых растений. Он не захотел лечиться у меня и умер.
— В каком году?
— В 1515 году, 1 января, в тот самый день, когда во Франции его величество Франциск I вступил на престол. Этот год я провел в Париже и имел счастье присутствовать при вступлении на престол великого короля. Энтузиазм парижан был необычайным, хотя горе их было велико, потому что Людовик XII был ими очень любим.
Присутствующими овладело какое-то оцепенение Ведь чтобы поверить, что этот человек присутствовал при вступлении на престол Франциска I, надо было допустить, что ему более двухсот тридцати лет.
— Вы присутствовали при вступлении на престол Франциска I? — спросил король очень серьезно.
— Да, государь, — ответил Сен-Жермен.
— Вы должны доказать мне правдивость ваших слов.
— У меня есть письмо короля Франциска.
— Король Франциск вам писал? Зачем? Как? По какому случаю?
— По случаю погребения в Сен-Дени короле Людовика XII. В то время, государь, было принято, чтобы тело короля несли до первого креста Сен-Дени солевозчики; там они передавали тело монахам. По случаю похорон отца народа поднялся спор между монахами Сен-Дени и солевозчиками. Я был тогда очень дружен с каноником Сен-Дени, которому я предложил кусок дерева от святого Креста, подаренного мне во время последнего крестового похода великим приором Мальтийского ордена, которому я оказал важную услугу. Каноник меня очень любил, и благодаря этой дружбе я смог прекратить спор, который нарушал порядок королевских похорон. Условились, что солевозчики будут нести тело короля до самого аббатства за вознаграждение от монахов. Король Франциск, узнав о случившемся, остался доволен и соизволил написать мне письмо собственноручно.
— Это письмо с вами? — спросил Людовик XV.
— Да, государь.
— Дайте его мне!
Сен-Жермен вынул из кармана блокнот удивительной работы, осыпанный бриллиантами. Раскрыв его, он вынул пергамент с королевской печатью Валуа и подал королю. Людовик XV развернул пергамент и пробежал его глазами, потом, обернувшись к маркизе де Помпадур, прочел вслух:
