Легионер. Книга первая - Вячеслав Александрович Каликинский
Слушая Магазинского, Путилин откинулся на спинку сиденья, надвинул котелок на глаза. Про ставшие модными обычаи петербургских ресторанных гуляк он слыхал. И про совсем новомодное нынче поветрие – погуляв в ресторации до утра, гуляки ехали на лихачах к невским рыбакам и заказывали у них целую тонь с какой ни попадется рыбой. Все петербургские рыбаки про этакую барскую прихоть знали – тем паче, что веселые господа за ценой не стояли – кидали в шапку старшине четвертной билет, не меньше. И тогда рыбаки с веселыми матерками разбирали в баркасах весла, вмиг забрасывали приготовленный с вечера невод в Неву и дружно тянули его к топкому берегу. Господа выбирали десяток-другой рыбин на свой вкус и те отправлялись в котел, под которым уже весело потрескивали дровишки. Пока варилась уха, господа допивали прихваченное из ресторации шампанское «Вдова Клико» и глубокомысленно пялились на огонь. Ели уху деревянными выщербленными рыбацкими ложками, тоже покупая их у рыбаков. Схлебав наваристую золотистую жидкость, господа расползались по дожидавшимся лихачам, и, сонно кивая головами, разъезжались спать – до самого, бывало, вечера.
«Все это, конечно, так, – размышлял с закрытыми глазами Путилин. – Все так – одна неувязочка только получается! Никогда шеф жандармов в подобном легкомыслии замечен не был, как и в дружбе с ним, с Путилиным. Опять-таки: с чистыми помыслами не Магазинского бы этого снарядил за Путилиным, а хорошо тому знакомого извозчика. Не-ет, тут знак какой-то господин Дрентельн подает. Вот только какой, знать бы… Нешто велеть Магазинскому развернуть рысака своего, да и вернуться к себе на квартиру?»
Приоткрыл начальник Сыскной полиции левый глаз, осторожно глянул на ожидающего решения лихача. Еще подумает, что Путилин – сам Путилин! – испугался. Решился Иван Дмитриевич, котелок на затылок сдвинул, гребешком махнул по пушистым бакенбардам, рыкнул на Магазинского:
– Ну, чего встал столбом, дядя? Тебе куда седока везти велено?
– Слушаюсь, ваш-милость! – Магазинский засуетился, обхлопал о колени свой щегольский цилиндр, птицей взлетел на козлы. Рысак тоже подобрался, но без сигнала хозяина только на месте ногами перебирал, да косился лиловым глазом назад. – Как прикажете, ваше высокоблагородие, с ветерком? Али как?
Путилин усмехнулся, засунул в рот два пальца и издал вдруг такой разбойничий свист, что две гимназистки, проходившие неподалеку, шарахнулись в сторону и едва в обморок не попадали. А уж рысак и без вожжей рванул вперед так, что Магазинский едва удержался на козлах.
Экипаж понесся воистину птицей. И багроволицый городовой, выскочив было на этакое безобразие из своей будки, мигом признал известные всему Санкт-Петербургу бакенбарды, поперхнулся руганью, вытянулся во фронт и лихо кинул ладонь к фуражке. Магазинский же подхватил свист седока, и рысак полетел, не касаясь, казалось бы, мостовой ногами.
По берегу Невы лошадь сама, без указки, пошла тише, брезгливо пофыркивая от крепких речных запахов и кивая породистой мордой. И встала перед костерком с рыбачьей ватагой вкруг. Рыбаки примолкли, стянули с лохматых голов шапки и вразнобой поднялись.
Рыбацкий старшина подошел к коляске, с достоинством поклонился Путилину, приветливо махнул шапкой:
– Добро пожаловать, господин хороший! Сей момент ушица поспеет, ваш товарищ ужо позаботился, рыбки отобрал! Ну и нас, грешных не позабыл! – старшина рассмеялся беззубым ртом, обдав Путилина не сивушным, а коньячным духом. – Весе-е-лый барин, однако!
«Веселый барин» сидел чуть подальше, в дачном полукресле, нелепо смотревшемся на невском берегу, у такого же плетеного из лозы столика, покрытого белоснежной скатертью. У столика неслышно суетились двое в штатском же, но с такой явной военной выправкой, что сомнений в их принадлежности не было. Еще чуть подалее стоял закрытый экипаж с третьим штатским на козлах.
Вздохнув, Путилин зашагал к столику, отбрасывая концом трости всякую дрянь из-под ног и невольно морщась всякий раз, когда ветер с реки доносил до его носа наиболее сильную волну запахов.
Грузный Дрентельн был занят – раскладывал по периметру стола камешки из котелка, который почтительно держал перед ним адъютант.
– Прошу не чиниться, господин Путилин! – шеф жандармов, чуть повернувшись, кивнул на второе полукресло. – Присаживайтесь! Надеюсь, составите мне компанию и простите мою вольность? Сюрпризец, так сказать – не ожидали ведь, признайтесь, а? Или подлец Магазинский не выдержал ваших методов дедуктивного мышления, и лишил меня удовольствия видеть ваше удивление?
– Да нет, сюрприз можно считать состоявшимся! – решил чуть схитрить Путилин, осторожно присаживаясь на заскрипевшее сиденье. – Желаю здравствовать, Александр Романович. Удивлен, конечно, и весьма!
– Завтракали? Впрочем, по слухам, ушица здесь такова, что и на сытый желудок хочешь не хочешь, а попробуешь. А главное – не помешает нам тут никто, Иван Дмитриевич. И пусть это послужит некоторой компенсацией здешнему амбре…
– Запах как запах, – пожал плечами Путилин. – Рыбой пахнет, морем.
– И чайки летают, – кивнул Дрентельн, поднимая выразительный взгляд на адъютанта.
Тот без слов высыпал из котелка камни, махнул рукой помощнику с корзиной и оба торопливо ринулись к рыбакам. Путилин с интересом наблюдал, как один стал с помощью старшины наливать уху из прокопченного котла в изящную супницу. Второй, тоже не без помощи рыбаков, принялся яростно протирать глиняные миски и деревянные ложки полотенцем, поминутно поливая его чем-то из бутылки. Судя по сокрушенным жестам рыбаков, дезинфекция производилась водкой… Ага, так и есть! Едва дождавшись окончания дезинфекции, рыбаки подхватили небрежно отброшенную было адъютантом ополовиненную посудину и принялись «дезинфицировать» свое нутро.
Супница была торжественно водружена на стол, неказистые миски встали по краям стола. Выщербленные и попахивающие водкой деревянные ложки адъютант, не удержавшись, уложил в плетеную серебряную корзинку. Из большой же корзины, проворно подтащенной к столику, появились на свет божий хрустальные бокалы и целая батарея разнокалиберных бутылок. Путилин удивленно поднял было брови, но Дрентельн, казалось, и не смотревший на собеседника, коротко рассмеялся:
– Не бойтесь, Иван Дмитриевич, я не планировал нынче опустошать все эти припасы! Однако, находясь в затруднении относительно выбора горячительного под наш необычный завтрак, велел набрать всего помаленьку. Так что давайте решать сей вопрос вместе!
– Увольте-с! – усмехнулся, в свою очередь, Путилин. – На приемах я гость редкий, в тонкостях этикета не разбираюсь. Вы здесь хозяин, вам и командовать!
– Задачка! – покрутил толстой шеей Дрентельн. – По застольным канонам к рыбе полагается вроде бы белое вино – но какие тут, к дьяволу, каноны, на диком невском бреге! Да и лягушатники про такую уху, поди, и не
