Христиан Вульпиус - Ринальдо Ринальдини, атаман разбойников
— Расскажите, что было дальше, и я вам сразу скажу, та ли это история.
— А за вашим столом, за которым сидел Ринальдини, сидели четыре дамы? В павильоне? — спросил Ринальдо.
— Где все это происходило, я не знаю. Его никто, как я уже сказала, не знал, рассказывали о нем разное. Одни его хвалили, другие бранили. Особенно отличался аббат, который осыпал его всевозможными ругательствами. Ринальдини рассердился и спросил у него, осмелится ли он бросить эти оскорбительные ругательства Ринальдини в лицо. «О да! — ответил аббат. — Мне бы только увидеть этого негодяя!» — «Вот он перед вами!» — сказал Ринальдини, вставая. Аббат побледнел, упал перед ним на колени и покорно просил прощения. Ринальдини рассмеялся: «Господин аббат, ругаться вы умеете неплохо, но вы не герой, за которого себя выдаете. Вы тотчас упали на колени, когда я в шутку назвал себя Ринальдини, а ведь я нисколько не похож на этого ужасного человека. Что сделали бы вы, окажись на самом деле Ринальдини перед вами?» Все общество громко рассмеялось, и аббат, пристыженный, ретировался. Все осуждали трусливость аббата и смеялись над ним. Наконец Ринальдини опять поднялся и сказал: «Господа! Не смейтесь уж так сильно. Над аббатом я подтрунил. Вам же скажу правду: с вами действительно обедал Ринальдини!» Сказав это, он поцеловал своей соседке руку, отчего та тут же упала в обморок, а он сам, покуда одни кинулись помогать даме, а другие не в силах двинуться, сидели бледные и точно каменные, быстро покинул зал…
— История ваша премилая, — молвил маркиз.
Ориана же сказала:
— Но я наверняка упала бы в обморок, как та дама, если бы его губы коснулись моей руки.
— А может быть, он влюбился в эту даму? — заметил Ринальдо.
Ориана надула губы:
— Ничего себе честь! Я свою руку двадцать лет отмывала бы и отчищала, если б мне выпало несчастье получить поцелуй от разбойника.
— Говорят, он красивый мужчина, — сказала тетушка.
— Как может быть атаман разбойников красивым? — задалась вопросом Ориана. — Но вот что я скажу о вашей истории, граф Марлиани. Не понимаю, почему все так охотно слушают, когда рассказывают что-нибудь об этом злобном Ринальдини…
Тетушка перебила ее:
— Он всем нравится, всех интересует… А теперь твоя история…
— Ринальдини, так рассказывали мне в Неаполе, был однажды в церкви, кажется, в Мессине, а может быть, еще где-то. Он стоял на коленях за дамой под черной вуалью, дама очень усердно молилась, но забыла, что она не одна, и, молясь, говорила слишком громко. Ринальдини услышал, что она просила Небо защитить и оградить ее во время предстоящего путешествия от всяких неприятностей, в частности и от шайки Ринальдини, что была в ту пору грозой всех путешественников. Ринальдини шепнул ей на ухо: «Вы можете обрести защиту гораздо проще!» Дама повернулась к нему, он дал ей свою охранную грамоту, которые давал обычно тем путешествующим, которых его люди не должны были грабить, встал и вышел из церкви.
— Еще одна романтическая история! — заметила тетушка.
— Но это не та история, какую вы хотели рассказать нам, — возразила Ориана.
— Она и наполовину не столь занимательна, как те две, что вы уже слышали.
— Если и не такая, так все-таки она о человеке, истории о котором охотно слушают.
— Во время десерта я расскажу такую, — сказал Ринальдо.
Кузины принялись болтать, принесли десерт, и маркиз тоже рассказал очень и очень интересную историю.
Но тут Ориана положила палец правой руки на руку Ринальдо и попросила его выполнить свое обещание.
Он посмотрел на нее и начал:
— Однажды Ринальдини обедал с четырьмя дамами в павильоне. Они не знали, что он Ринальдини, и беседовали с ним как с человеком их круга. Он был любезен и вежлив, лишь по временам чуть рассеян, что объясняли близостью его прелестных соседок, в глазах коих он видел земной рай. За столом говорили о нем. «Он разбойник!» — сказала его прекрасная соседка. «Он этого не отрицает!» — возразил Ринальдини и похитил у нее поцелуй.
Тут Ринальдо поцеловал Ориану. Она откинулась назад и с возмущением воскликнула:
— Что за шутки!
— Это очень серьезно, — сказал Ринальдо.
— Серьезно? — вскричала тетушка.
— Серьезно? — спросил, вскакивая, маркиз.
Ринальдо, оставаясь спокойным, предложил им сесть и сказал:
— Я — Ринальдини.
И обратился к Ориане:
— Извините! С вашим образом в сердце, с вашим поцелуем на устах я ухожу обратно в мое одинокое убежище. Там Ориана не улыбается.
Он вскочил и обратился к маркизу:
— Я знаю, что обязан вам за ваше гостеприимство. Отплатить вам тем же я не могу. В мою пещеру не заглянет ни один гость. Там я всегда один, охраняемый тревогой, страхом и заботами. Но прошу вас принять от меня в подарок на память моего коня и вспоминать меня изредка.
Ринальдо пошел к двери. Маркиз сказал:
— Я не могу отпустить вас так! По крайней мере, без охраны.
— Об этом уже позаботились.
Он подал сигнал. Вошел Джордано с десятью вооруженными молодцами.
Маркиз упал на стул, слуги сбились в кучу. Ориана закрыла лицо руками и громко всхлипывала; кузины рыдали, тетушка вся дрожала.
Ринальдо крикнул:
— Ориана! Прощай!
И вместе со своими людьми вышел из сада.
Ринальдо очень хорошо понимал неосмотрительность своего поступка. Он написал Ориане, просил прощенья и заверял ее, что глубоко сожалеет о содеянном. Письмо осталось без ответа.
Дамы через несколько дней покинули замок маркиза, он тоже поехал с ними в город.
Ориана же навестила свою родственницу, которая была аббатисой монастыря в Сесто.
Там она гуляла по дивным полям и прекрасным лугам, окружавшим монастырь, что блистали красотой, щеголяли богатством плодоносной осени.
Однажды ее приветствовал какой-то паломник и обратился к ней по имени.
Ориана изумилась и воскликнула:
— Ты меня знаешь?
— Лицо мое — не настоящее. Если я покажусь тебе, каким я тебе знаком, так ты меня узнаешь, но… убежишь от меня, — сказал паломник.
Он сорвал бороду и парик. Ориана громко вскрикнула, закрыла лицо руками.
Перед ней стоял Ринальдо.
— Что ищешь ты здесь? — спросила Ориана.
— Тебя!
— Ты знал, где я остановилась?
— Я знаю все, что в этом краю происходит. Я хотел увидеть тебя еще раз и говорить с тобой, прежде чем ты пострижешься в монахини.
— Оставь меня! — строго сказала Ориана.
— Ты можешь быть такой жестокой?
— Ты сетуешь на это? На что смеешь ты надеяться? Забудет ли весь свет то, что ты забыл?
Внезапно из ближней рощи вышел еще один паломник, тоже переодетый. Он схватил Ринальдо одной рукой, другую угрожающе вскинул вверх и сказал:
