Бриллианты безымянной реки - Татьяна Олеговна Беспалова
Георгий бросил недокуренную сигарету на снег.
– Завтра пятница, не забыл? – спросил Архиереев.
– Ну!
– Приедет Осип. Распишем пульку.
– Ну…
– Нет, всё-таки ты страдаешь.
Георгий наконец вспыхнул:
– Отстань, старик! Я не за тем пришёл, чтобы твои насмешки… У меня дело!..
– Какие могут быть дела к старику с неприличной фамилией?
– А вот есть! Дело!
– Не кипятись, а излагай. Долго держать окошко открытым в такую стужу не могу – застыну.
– Да чего там! Вот!
Георгий выхватил из-за пазухи и бросил поверх газет распечатанный конверт. Ткнул пальцем в московский штемпель. Нервно закурил.
– Ты хочешь, чтобы я это прочёл?
– Нет!!!
Георгий схватил конверт, спрятал его на место и засунул голову в оконце киоска.
– Скажу на словах. Она предлагает переправлять товар в тюбиках губной помады. Придумала сама. При отъезде я ей сделал подарок, а она его не в сумку и не за щеку, а в тюбик с губной помадой пальцем умяла. А теперь, видишь, я получил бандероль с губной помадой и это письмо. Там всё о делах. Она ополчилась против Кременчугова. Не такой он ей Disheveled и расхристанный. Она же не знает, что с ним случилось…
Архиереев молчал. Георгий выпустил дым из ноздрей.
– Она предлагает новую схему, – бросив бычок на снег, проговорил он.
– Описывает в письме? – сощурился Архиереев.
– Не-а…
Георгий огляделся по сторонам, сунул голову в оконце киоска и произнёс:
– Она приедет, чтобы всё обговорить. Лично. Скоро. Холода не боится. Вот так.
Архиереев поморщился. От Георгия оглушительно пахло «Пингвином» и ещё чем-то незнакомым или давно позабытым, но ещё более сногсшибательным. Может быть, наконец, свежей и счастливой любовью?
Эпилог
О том, как птичка пропала
Магадан. 2022 год. Я прилетел в аэропорт этого знаменитого города на огромном аэробусе «Boeing 777‑300 ER» в компании трёхсот пассажиров, в большинстве своём работяг-вахтовиков. Суржик, как правило, меня слишком раздражает, поэтому я смолоду предпочитаю избегать его носителей. На этот раз бизнес-класс оказался очень кстати: и ноги не так отекли, и общения с носителями суржика удалось избежать.
А запах гари настиг меня уже на трапе самолёта. Запах лесного пожара явственно чувствовался, несмотря на влажную дождевую дымку. Впрочем, сырая прозглая погода в середине лета – для этих мест дело обычное. В аэропортовском автобусе также толковали о лесных пожарах.
– Лес горит северо-западней, на Индигирке, но сюда доносит.
– Я вчера звонил в Якутстк. До них тоже доносит.
– Лес горит на большой площади. Кум вчера писал: «в наших лесах полно зверья. Зверь бежит от лесных пожаров».
Прислушиваясь к разговорам, я рассматривал сопки в пятнах снега и огромный транспарант «Добро пожаловать на Колыму – золотое сердце России».
Золотое сердце.
Собственно, именно страсть к золоту привела меня сюда.
Казалось бы, в моём возрасте человек должен расстаться со страстями. В 75 лет на первый план выходит здоровье. Но именно со здоровьем-то у меня как раз проблем нет. Люди моей конституции, сухощавые, незаметные и некрупные, бывают чрезвычайно выносливы. Живу я на свете давно. Пережил «оттепель», застой, развал СССР. Хорошо помню две голодовки. В детстве – послевоенную. Голодовка же 90‑х явилась результатом крушения советского «титаника» и низведения научных кадров, к которым имею честь принадлежать, до уровня нищебродства. Да, так и есть. Привыкший проводить отпуск в Крыму, в академических санаториях, в 90‑е годы, низведённый до полуголодного нищенства, я пристрастился к путешествиям автостопом. Так проехал половину Сибири, Забайкалье, Амурский край и волшебный Алтай. До Бийска и далее ехал автостопом от самой Москвы.
Колыма мне тоже не в новинку. Первый эксперимент с путешествием по трассе Р504 был мною предпринят в 1996 году, в возрасте пятидесяти лет. Моей целью тогда являлся небольшой посёлок золотопромышленников на берегу одноименного притока Индигирки. Нет, я не собирался заниматься мытьём золота в компании тамошних аборигенов. Зачем полоскаться в холодной воде, вскормленной ледником речки, привлекая к себе недоброжелательное внимание местных неформальных авторитетов, если можно сразу, без особого труда достать из земли несколько килограммов золота? Я обладал важной и достоверной информацией о зарытом в некоем месте кладе. Я знал точные координаты того места и координаты эти совпадали с местом расположения посёлка Эльгинский. По прибытии на место, после первой, прикидочной, рекогносцировки я понял, что клад зарыт на огороде одного из домовладений. Дом на приречной улице принадлежал бригадиру золотого прииска, некоему Душильскому. Одним словом, моё путешествие двадцатишестилетней давности оказалось не вполне удачным. Как следует покопаться на огороде приискового бригадира мне не удалось, и я отправился в сторону Магадана, как и прибыл на попутных машинах.
Важное замечание: поскольку Эльгинский находится примерно на середине трассы «Колыма» на половине пути к Якутску, то добраться до него одинаково «просто» как от Магадана, так и от Якутска. Ныне Эльгинский – это территория, где, по имеющимся у меня сведениям, никто не живёт. Таким образом, бывший огород бригадира Душильского в моём полном распоряжении.
* * *
Моё путешествие 1996 года стартовало в Якутске.
Что представляет из себя путь из Якутска в Магадан по трассе Р504 «Колыма» спросите вы? Готов объяснить.
Якутск – небольшой приятный городок, расположен на левом берегу Лены. Железной дороги и мостов через Лену в Якутске нет. Эта особенность не является недостатком именно Якутска. Через Лену нигде нет мостов. Из городских достопримечательностей наиболее приятная для меня – Музей мамонта. Там мне удалось поговорить с научными сотрудниками о трогонтериевом слоне. Трогонтериевый слон – это более древняя форма шерстистого мамонта, обитавшего более 100 тысяч лет назад, в период среднего плейстоцена. Его другое название – степной мамонт, который по сравнению с шерстистым мамонтом имел более короткое тело и высокий рост. Такие слоны считаются самыми крупными, которые когда-либо обитали на Земле. Считается, что их рост был более 4 метров, а вес достигал 10 тонн. Их тело было покрыто шерстью лишь частично. Впрочем, трагонтериевый слон – это всего лишь один из поводов, а мне хотелось ещё раз осмотреть экспонаты музея, среди которых много уникальных находок, извлечённых научными сотрудниками музея из вечной мерзлоты.
Трасса «Колыма» стартует на правом берегу реки в Нижнем Бестяхе. Зимой реку пересекают по зимнику. Летом между Якутском и Нижним Бестяхом курсирует паром, на котором я и переправился в 1996 году.
В Нижний Бестях кроме паромов приходит и грузовая железная дорога. В 1996 году там уже были оптовые продовольственные базы с киргизами, узбеками и их обычным товаром: бабанами, финиками, изюмом, халвой и прочим.
От
