Умирающие и воскресающие боги - Евгений Викторович Старшов
Христос, поддерживаемый двумя ангелами. Художник П. Веронезе
Глава 9
Китайские божества и генезис даосской доктрины бессмертия
Китай – сам по себе Вселенная, причем во многих отношениях. Поэтому писать о его мифах, не будучи китайцем, немножко боязно, ибо делать занятную сказку из философско-космогонической бездны нелепо и недостойно. Одной любви к Китаю здесь явно мало, предмет необъятен, привычные категории и понятия для анализа явно непригодны. Что европейцу черно-белое, то китайцу Дао, одним словом.
Не знаю, насколько все это живо в самих китайцах и как они сами все это осознают в себе и окружающем мире, но ведь вся прелесть в том, что здесь мы имеем дело не с полуистлевшими папирусами или полустертыми надписями на древних камнях, а с живой традицией. Автору неоднократно довелось в свое время понаблюдать за китайцами на не столь отдаленной от них территории – в Таиланде, отметить особенности их поведения, мировосприятия, достоинства и недостатки, плюсы и минусы… Ознакомиться с верованиями и традициями (есть в Паттайе такие заповедные места – Ват Ян, «Китайская горка» у горы Будды и т. п.). Видеть почитание Конфуция и Лао-цзы, божеств и древних военных героев, вереницу стендов с добродетелями, сопровождаемых рассказами и рисунками о том, как должно чтить родителей и старших, помогать им, заботиться о детях, животных, друг друге… В общем, жив Конфуций! Видел и не всегда скрываемое негативное отношение к «варварам», и гордое осознание того, что за твоей китайской спиной, если что, еще полтора миллиарда таких же… Видел праздники и ритуальные действа. Как ни крути, а Поднебесная, проходя исторические зигзаги расцветов и падений, разваливаясь на мелкие враждующие меж собой кусочки и вновь объединяясь, переживая варварские нашествия и завоевания – хоть прямые, хоть культурные, уже более 5000 лет хранит свою культуру (письменно – и то 3500 лет!) и осознание себя чем-то единым, существующим всегда, прямым развитием того, что там некогда существовало… Скажем прямо, мало кто может этим похвастаться, не кривя душой. Да скорее всего, никто. Итальянцы – далеко не римляне; нынешние греки, морально и духовно искалеченные многовековым османским игом, имеют немного сходства со своими великими беспокойными пращурами; не говоря уж о том, что нынешние египтяне – это 90 процентов арабов плюс немного берберов и лишь жалкая толика коптов – наследников меднокожих подданных фараонов. Разве что еще евреи могут сравниться с китайцами по уровню верности языку, вере, традициям и т. п., хотя тут все же совершенно иной случай: народ есть, а государственность его, не раз погибавшая в древности, лишь не так давно (а по историческим меркам – вообще чуть ли не вчера) возродилась и ныне пребывает в младенческо-турбулентном состоянии. Но мы отвлеклись.
Китайские мыслители, как люди архиумные, относились к бессмертию либо скептически, либо как минимум безразлично. Можно сказать, оно их не интересовало. И, конечно, позднейшее обожествление Лао-цзы и Конфуция фактически обратилось в такой же неожиданный и необычный фарс, как и обожествление и Христа, и Будды в Махаяне («Большой колеснице»). Такова, видимо, печальная участь большей части религиозных реформаторов – становиться благочестивой выхолощенной тушкой для обмана верующих.
Лао-цзы (он же Ли Эр) жил примерно в VI–V вв. до н. э. и был хранителем архива и библиотеки в царстве Чу на юге Китая (уезд Кусянь); предположительно встречался с Конфуцием, и последний именно от него воспринял основополагающую для своего учения мысль о ритуале. Главное произведение (или древнейшая его часть) – диалектический трактат «Дао дэ цзин» («Канон Пути и его Благой Силы», «Книга о Дао и дэ»). Изуверившись в возможности ввести свое учение в Китае, он покинул его, записав на прощание свое учение в вышеназванный трактат и передав его начальнику пограничной заставы Инь Си. Дальше пошли мифологизация и бессмертие. Уверяют, что «старик Лао» родился из чрева матери уже умудренным стариком; однако старческая немощь, видимо, не коснулась его репродуктивной способности, ибо, уйдя из Китая в Индию, он стал, ни много ни мало, отцом… будущего Будды (доктрина «хуа ху», т. е. «просвещение варваров», III в.); в менее сказочном варианте он стал учителем Будды и еще 28 учеников. Дальше – больше. Философа начинают почитать как «Престарелого государя», Лао-цзюня, наставника мифических (и тоже обожествленных) императоров Китая, в т. ч. Хуан-ди («Желтого императора», не будем путать его с кровавым тираном, первым объединителем Китая Цинь Ши Хуан Ди (258–210 гг. до н. э., правил царством Цинь с 245 г., всем Китаем – с 221 г.), известного своей терракотовой армией и провозгласившего: «Книги – в огонь, ученых – в яму»). В правление династии Хань (202 г. до н. э. – 220 г. н. э.) Лао-цзы объявлен бывшим изначально, прежде Неба и Земли, и, как своеобразному умирающе-воскресающему богу, ему приписана способность периодического воплощения в этом мире.
Автор в образе божества долголетия на китайский Новый год. Тайланд, 2005 г.
Да, в его учении о Дао и дэ есть намеки на теорию бессмертия, но общепризнано, что они – более позднего времени, когда философский даосизм начал перерождаться в элементарную религию (рубеж эр).
Ложбинный дух бессмертен,
Его называют Сокровенной Самкой.
Врата Сокровенной Самки —
Корень Неба и Земли.
Как нить, в бесконечность тянется он,
Используй его без усилий!
(«Дао дэ цзин», 6)
Тогда же, во времена Лао, признавалось, что душа смертна (а вернее – души, т. к. их в человеке много, животных (по) и мыслящих (хунь), и для «подлинного» Лао бессмертие имело сугубо моральное значение, не более того, никакой метафизики: «Кто умер, но не забыт, тот бессмертен» («Дао дэ цзин», 33). Гибнет тело – рвется его связь с духом ци, материально-энергетической субстанцией, и она рассеивается в природе. Так же разъединяются и гибнут души. Поэтому ранних даосов интересовало максимально возможное продление физического существования (отсюда их разного рода медицинские практики, дыхательные упражнения и поиски эликсира бессмертия). «Тело – колесница духа». Тело бессмертно – и дух бессмертен. Тело умерло – и дух погиб. Истинный бессмертный даос (сянь, шэнь-сянь) трансформировал свое тело, «изживая» все смертное, при этом начинал обладать
