Владислав Глушков - Золото Империи
— Да давненько, мой дед сказывал, что в его молодости тут ещё жили монахи.
— И что же дед твой про них сказывал? Чем они здесь занимались?
— Землю пахали да богу молились.
— А что озеро по весне сильно из берегов выходит? Я смотрю частокол почти вплотную к воде? Да и этот склон, скорее всего, затапливает?
— Не оно совсем не поднимается, там речка есть, она под скалы уходит, так вот вся вода вешняя по ней и стекает. А куда? Это нам не ведомо.
— А скажи любезный, как скотина у монахов была, я что-то не вижу сараев для скота на той стороне?
— Была, батюшка, как не быть, только они её на этом берегу держали, летом-то, как лёд сойдёт через озеро только на лодке и можно перебраться.
— Значит, где-то здесь конюшни должны быть. А как же скотина без надзора здесь жила? А волки?
— Братья монахи сторожили по ночам, а зимой на ту сторону уводили, как люд ставал. А здесь скот просто в загонах летом жил.
— Вот теперь кое-что проясняется, спасибо тебе. Вахрушев, Лошицкий, переправляемся и размещаемся, выбрать наиболее подходящий дом, обустраиваться будем завтра. Пошли, сын мой, в обитель с нами.
— Нет, я только распрягу и домой.
— Куда же ты, на ночь, глядя, нет, я тебя не отпущу, переночуешь, а поутру и отправишься. Виданное ли это дело ночами тайгой в одиночку ездить?
— Так батя заругается, и так я ещё утром вернуться должен был.
— Так отцу и передашь, что, мол, дорога тяжёлая была, вместо одного дня, два добирались, а потом Отец Настоятель ночью не отпустил, велел утра дождаться.
Долго парнишку уговаривать не пришлось, он пустил свою кобылу мелкой рысцой вслед за обогнавшим его обозом.
Зима, снег и запустение, картина складывалась удручающая, но это было все равно лучше, чем скитаться по тайге. А казаки народ работящий, ничего все наладится. Единственным помещением пригодным для размещения на первое время оказалась церковь. В ней были целы все окна, плотно закрывались двери, и печь совсем не пострадала от времени. Остальные постройки требовали ремонта и восстановления, Полковник Гуревич, а нынче настоятель монашеского скита, только бегло осмотрел своё новое хозяйство и пришёл к выводу, что нет ничего страшного, жизнь наладится.
Для жизни конечно церковь пригодна не была, но первые пару дней можно было и здесь пожить. Совсем скоро огонёк весело заиграл в печи, и помещение начало оттаивать. На улице окончательно стемнело, но как ни странно в церкви нашёлся достаточно большой запас свечей. Люди осматривались и размещались в старом храме, давшем им приют. Уже через пару часов помещение окончательно прогрелось, на душе стало как-то спокойно, умиротворённо и полковник окончательно успокоился.
Сани с золотом, как и велел староста оставили на середине озера, не смея завозить груз на территорию скита, выставили охранение и полковник распорядился пробить по периметру шурфы во льду, и заложить в них взрывчатку, таким образом, подготовив груз к затоплению. Отсюда бежать дальше было некуда. Они были загнаны в угол, подпёрты скалами и если красным удастся-таки выйти на их след, золото можно было только затопить, а самим погибнуть здесь в последнем бою.
«Что же, — размышлял Пётр Ильич, — коль суждено погибнуть то конечно погибнем, но вот груз никогда не попадет в руки комиссаров. А мы, что? На всё воля Божья, ни кому не ведомо, сколько отмеряно жизни, но надежда всё равно есть».
Потихоньку все разместились, обозные приступили к приготовлению ужина, а полковник собрал всех свободных людей в дальнем углу храма.
— Что сказать вам братья? Видно Господу Богу угодно было, что бы сняли мы воинские одежды и облачились в монашеские. Не суждено нам с вами больше семей своих увидеть, детей жён, но в том и заключается наш воинский долг, что бы приказ выполнить до конца. Теперь здесь нам обживаться. Завтра тщательно осмотреть все постройки, начнём восстанавливать. Понемногу, потихоньку. Дома, к жизни которые не пригодны, да и лишни нам, надо будет перестроить в конюшни. Негоже лошадкам мёрзнуть на ветру, нам с ними ещё жизнь налаживать, по весне хлеб сеять. Два дня на обустройство жилищ, потом конюшни, а затем и поля расчищать начнём. Вот только одного не знаю, как службы править будем? Да ничего разберёмся, Деревенский Батюшка, думаю, поможет. Вот так господа казаки и офицеры.
На этом полковник закончил свою коротенькую речь, говорить не хотелось, да и не моглось. Они сделали всё, что было в их силах, а теперь надо было обживаться и хранить доверенный им груз.
Глава 6
— Леночка, хотите, я сварю вам настоящий «турецкий» кофе.
— Алексей Павлович, мне генерал строго настрого запретил поддаваться на Ваши провокации.
— Именно поэтому мы с Вами до сих пор на «Вы»?
Девушка смущённо улыбнулась и ничего не ответила.
— Понятно, тогда я всё равно Вас никуда уже не отпущу, время позднее, а Вы живёте где-то на другом конце города и добираться туда ещё как минимум час. Нет, всё решено, поднимаемся ко мне и пьём кофе.
— Что Вы, меня дома ждут.
— Кто, муж? Так мужа у Вас нет. Дети? Тем более.
— Мама.
— А вот маме мы с Вами как раз сейчас и позвоним, чтобы не волновалась и спокойно ложилась спать. — Он достал из ящика для перчаток мобильный телефон, — диктуйте номер.
Вечер в ресторане затянулся, за хорошими блюдами неспешным разговором ни о чём, танцами под тихую музыку не заметили, как наступила ночь. И когда метрдотель подошёл и очень тактично предупредил, что ресторан закрывается, Алексей понял, что до сих пор не перешёл с девушкой на «ты» и самое главное ему этого не хотелось. Он просто общался, не собираясь форсировать события, Леночка, похоже, тоже была вполне довольна этим. Они без возражений покинули уютный зал ресторанчика, и Алексей направил машину в сторону дома.
Совершенно не обжитая и не ухоженная холостяцкая квартира, временное пристанище и только на кухне какое-то подобие уюта. Алексей больше всего любил именно это место во всей своей квартире, Он поставил на огонь высокий противень с насыпанным в него песком, а сам принялся молоть зёрна в высокой узкой ручной кофемолке. Кухня моментально наполнилась ароматом.
— Леночка и всё-таки я предлагаю уйти от официального обращения. Ты не против?
— Я постараюсь, хотя это будет нелегко. А что у Вас…, — она запнулась и попробовала исправиться, — у тебя нет готового порошка?
— Леночка, пить растворимый кофе это моветон, а угощать им девушек это просто преступление. Нет, кофе должен быть смолот непосредственно перед его приготовлением, и не просто смолот какой-то там электрической машиной, а ручками. Вот в таком не притязательном агрегате. Только здесь можно достичь действительно качественного помола.
