Эрнест Риттер - Зулус Чака. Возвышение зулусской империи
— Отныне ты будешь жить в страхе и в страхе же умрешь. Правда, ты будешь одним из тех, кто убьет Могучего Слона, но помни, что ты только освободишь место для другого Слона. А эта порода не любит тех, кто охотится за ней.
Мбопа ответил проклятием и пообещал, что очень скоро заставит Нобелу отказаться от каждого из этих лживых слов. Порукой тому — особые пытки, которые он придумает специально для нее.
К этому времени зрачки Нобелы настолько расширились, что заполнили собой радужную оболочку глаз. Это придало ей действительно устрашающий вид. Только четыре из ее помощниц еще не вкусили колышков. Нобела всей своей тяжестью оперлась на двух из них. Затем, сделав над собой величайшее усилие, закричала повелительным голосом.
— Дурачье! Вы воображаете, будто можете убить нас этими колышками, а того не ведаете, что мы можем извлечь их силой волшебства и потом вернуться сюда, чтобы мучить вас хуже прежнего.
Нобела насмешливо расхохоталась. Тут из толпы раздался таинственный голос: «Раскроите им черепа и кончайте с ними!» С другого конца двора, словно эхо, послышались те же слова. Подхватив этот клич, толпа бросилась на корчившихся в муках прорицателей, размахивая дубинами, которые предназначались для того, чтобы забивать в тела жертв острые колышки. Подчиняясь слепому стадному чувству, люди продались оргии убийства. Черепа раскроили даже тем прорицателям, в которых колышки еще не были забиты. Мбопа пытался остановить толпу, по с трудом смог оградить только группу Нобелы, да и то с помощью стороживших ее палачей.
Нобела сидела на земле, уронив голову на колени. Раскрытая пасть мертвого питона над ее головой все еще внушала ужас. Палачи стали забивать колышки в тела еще двух помощниц Нобелы, жертвы дико кричали: Мбопа был беспощаден. Наконец, схватили последних двух знахарок. Мбопа нарочно затянул пытку, пока они не потеряли сознание.
Затем Мбопа приблизился к неподвижной Нобеле и со всей иронией, на какую был способен, сказал ей сладчайшим голосом:
— Теперь твоя очередь. Нобела не ответила.
— Ты слышишь меня, о матерь зла? Может, пощекотать тебя одной из этих палочек — они ведь доставляют столько удовольствия.
Ответа снова не последовало.
— Дадевету! Старый питон крепко спит, но я живо разбужу его. Дай-ка мне колышек! — приказал Мбопа одному из палачей. Он с силой толкнул Нобелу ногой в бок, и она повалилась на землю без жеста, без звука. Нобела была мертва.
Глава 20
Англичане. Малый умкоси. Затмение
Примерно, в то время, когда умерла Нобела, то есть в марте 1824 года, лейтенант королевского военно-морского флота Ф. Г. Феруэлл зафрахтовал в Столовой бухте два брига — «Джулия» и «Энн», чтобы доставить около сорока человек в Порт-Натал (Дурбан). Ту часть торговой экспедиции, которая находилась на борту «Джулии», возглавил Генри Фрэнсис Фин. Судно совершило быстрый переход и уже в конце марта прибыло в Порт-Натал. Фин, собиравшийся вести торговлю, отправил вперед туземных гонцов, чтобы испросить аудиенцию у короля зулусов. Но Чака, которому никогда еще не доводилось видеть такое чудище, как белый человек, отказал им «до того времени, когда можно будет устроить подобающий прием», и послал европейцам в подарок скот и слоновую кость.
Айзекс так описывает Фина, впоследствии ставшего его компаньоном:
«Роста он был довольно высокого, наружность имел внушительную. Но лицо портила густая борода, потому что он долгое время не мог бриться. Голову его покрывала соломенная шляпа без верха, а тело — рваное одеяло, завязанное вокруг шеи полосками кожи. Он поддерживал одеяло руками, чтобы не обнажить "нижнюю часть". Обувь он выбросил уже несколько месяцев назад, одежда его постепенно пришла в негодность, так что на нем не было ни одной целой вещи. Его очень любили туземцы, они питали к нему нечто большее, чем просто уважение, ибо не раз он спасал им жизнь, облегчал боль, излечивал от недугов. Около ста туземцев присоединились к Фину (в 1825 году, спустя год после его прибытия в Натал) и стали с ним неразлучны».
Фин вместе с другими участниками экспедиции предпринял вторую попытку повидаться с Чакой. Все они для этого случая принарядились, Феруэлл надел треуголку и нацепил эполеты. Ехали они на лошадях с самодельной сбруей. За продвижением их по Наталу следил Мхлопе — шпион Чаки. Он построил себе крааль на возвышенности Береа, прямо над лагерем белых, и часто к ним спускался. Мхлопе донес королю, что эти люди дружелюбны и миролюбивы, имеют огромное множество самых необыкновенных вещей и угощали его напитком, достойным королей.
Чака отреагировал без промедления. Он вызвал наиболее тактичного и солидного из зулусских дипломатов — друга своей ранней молодости Мбикваана (нового вождя мтетва) и отправил его в качестве полномочного представителя в лагерь белых людей. Мбикваан должен был передать им приглашение Чаки. Вождь мтетва был добрый малый, пользовавшийся любовью своих подданных. Он тотчас же заслужил доверие одиноких и беспомощных белых людей и всю свою жизнь оставался их другом и покровителем.
Англичане — Мбикваан показывал им теперь путь — поскакали вдоль побережья. Через реки они переправлялись в самом устье или поблизости от него. Перейдя через реку Тугелу, они попали в страну зулусов. Тут они оставили за собой реку Аматикулу, пересекли широкую равнину Иньезаан и достигли военного крааля Энтонтелени на северном склоне гряды Обанджени.
Здесь они впервые убедились в могуществе зулусского короля, когда увидели полк его воинов в полном вооружении. Командир полка принял их с царственным достоинством, действуя от имени Мавы — незамужней тетки короля, которая стояла во главе крааля. Пришельцам предоставили пищу, пиво и кров, но воины и все лица, не имевшие особых полномочий, держались от них на почтительном расстоянии.
Фин пишет о путешествии по стране зулусов: «Мы были поражены порядком и дисциплиной, которые поддерживались во всей стране. Полковые краали, а также краали вождей сверкали чистотой, очевидно обычной. Порядок царил не только внутри хижин, но и снаружи. На больших участках не было ни грязи, ни золы».
На следующий день после прибытия в Энтонтелени кавалькада двинулась дальше, переправилась через реку Млалази в ее среднем течении, а затем поднялась на возвышенность Нгойе и очутилась как бы в горной стране с прозрачным, живительным воздухом. Южные и восточные склоны возвышенности были покрыты первобытными лесами. Некоторые деревья достигали в высоту ста футов. Эти густые заросли резко отличались от поросшей акациями саванны, по которой белые двигались раньше. Достигнув северного края возвышенности, путешественники увидели раскинувшуюся внизу широкую панораму долины реки Умлатузи с холмами и долами, поросшими мимозой. В центре долины лежал крааль Булавайо — королевская ставка.
