Наездник Ветра - Григорий Александрович Шепелев
– Не суетись! Дух привёл тебя на тот остров, чтоб от меня спасти. А меня завёл он в трясину, чтобы спасти от Равула. Ни на каком островке от него не скрыться. В трясине – можно.
– Продержись час, – попросил Рагдай, взволнованно утерев лицо рукавом камзола, – я добреду до леса и вернусь с жердью!
– Не надо, парень! Ты что, не понял? Если трясина меня не спрячет прямо сейчас от Равула, участь моя незавидной будет. Равул жесток и хитёр.
Рагдая пробрала дрожь. Он спросил:
– Где Хлеська?
– Хлеська жива. На твою беду.
– Почему ты так говоришь?
– Потому… Не Хлеська, не Хлеська… Забудь о ней! У тебя – другая судьба.
С этими словами волхв разжал пальцы.
– Скажи, где клад? – закричал Рагдай, увидав, что он погружается. Но трясина, уже достигнув рта старика, закрыла его навеки. Пока она не коснулась глаз, их взгляд от Рагдая не отрывался. Холодный, режущий взгляд. Костлявые руки ушли последними. Когда жижа, булькнув, сомкнулась над головой Сновида, они задёргались, силясь ухватить воздух. Живьём Сновид уходил в кошмарную бездну, куда Равул не мог уж за ним нырнуть. Пузыри шли долго.
За час добравшись до чахлых ёлочек на опушке, Рагдай отёр подтаявшим снегом лицо и руки и побрёл в лес. Невесело ему было. Пройдя немного, он вдруг заметил среди деревьев следы сапог и маленьких босых ног – очевидно, женских. Вели они, следы эти, к югу. Рагдай внимательно пригляделся к ним. Женщина спешила. Скорее всего, бежала – пальцы сминали снег сильнее, чем пятки. За ней гнались. Лишь немногие из её следов не были затоптаны сапогами. Тех, кто её преследовал, было трое. Рагдай пошёл по следам. Вначале они петляли, сворачивая в овраги, заросли и в завалы мшистого бурелома. Затем вдруг стали тянуться ровной цепочкой. Понял Рагдай – охотники близко подошли к жертве, сперва пытавшейся путать свои следы, и ей уже стало не до того.
Он внезапно вспомнил, что безоружен. Отстегнув ножны, бросил их в снег. Шагов не замедлил. Следы вели в густой ельник. У крайних ёлок лежал ничком молодой боец Лидуловой тысячи. У него в боку торчал нож. Чёрное пятно росло ещё на кафтане. Удостоверившись в том, что дружинник мёртв, Рагдай завладел его саблей и зашагал через ельник, рубя сплетённые ветки, чтоб легче было идти.
Он вышел к лесному озеру – небольшому, круглому, синему. Вековые сосны и ели тесной толпой его обступали и отражались в нём до самой маленькой шишки, до самой тонкой иголки. Возле воды сидели на буреломине, тяжело дыша, два румяных отрока. У их ног лежала на животе, задыхаясь также, босая Хлеська. Руки её были крепко связаны за спиной. При виде Рагдая дружинники удивлённо переглянулись.
– А ты как здесь оказался? – спросил у него один, – ведь тебя же не было с нами!
– Не было? С вами? – переспросил Рагдай, подойдя и остановившись. Он не пытался понять, о чём идёт речь. Он глядел на Хлеську. Её ступни кровоточили. На лице, повёрнутом к лесу, были две ссадины и синяк. Переведя взгляд на отроков, Рагдай стиснул рукоять сабли.
– Что это вы устроили здесь? Почему связали эту девчонку?
– Мы по приказу князя ловим Сновида и всех, кто с ним, – сказал второй отрок. Первый спросил у него со злобой:
– Зачем ему отвечаешь? Кто он такой, чтоб нам учинять допрос?
– Он друг Калокира!
– И что с того? А я – друг Лидула! Мы исполняем здесь приказ князя! А он зачем бродит по лесу? Пусть ответит!
– Князь выпустил эту девку, – сказал Рагдай, – по чьему приказу вы её взяли?
– Она была со Сновидом!
– Знаю. Я тоже был со Сновидом, чтобы его скрутить и живьём вручить Святославу! Она должна была мне в этом помочь. А ну, развяжите-ка её, быстро!
– Но ты Сновида не взял, и нам не приказано тебе верить, – возразил первый, – она полчаса назад зарезала одного из наших!
– И мы полдня бегали за ней, – прибавил второй, – отпустим, но не сейчас. Сначала потешимся. Погляди, какие у неё ножки!
И, наклонившись, он задрал Хлеське подол.
– Не трогай меня! – завизжала Хлеська, начав отчаянно извиваться, – Рагдай, убей их! Они меня не отпустят!
Нога Рагдая в кованом сапоге со всего размаху врезалась в челюсть прыткого парня. Тот полетел с бревна вверх тормашками. Его друг вскочил и бросился на Рагдая, выхватив саблю. Рагдай сумел уклониться от бокового удара, нанёс ответный, и отрок, не изловчившись правильно отпарировать, повалился навзничь с распоротым животом. Он начал стонать, и Рагдай прикончил его из жалости, как прикончил ночью большого волка, лежавшего поперёк тропинки. Второй дружинник неторопливо поднялся, поплевал кровью, вытянул меч из ножен и хладнокровно сказал:
– Убить не убью, но уши отрежу!
Они сошлись. Рагдай сразу понял, что он ввязался в очень трудную схватку. На втором выпаде его сабля переломилась у рукоятки. Он отступил.
– Прощайся с ушами, – произнёс отрок, взмахнув мечом и делая шаг вперёд. Тут Хлеська вдруг заорала – да так, что редкие облака на небе остановились. Ловкий боец, стоявший к ней задом, вздрогнул и оглянулся. Шагнув к нему, Рагдай ухватил его с двух сторон за пояс, и, высоко подняв, ударил о землю изо всей силы. Дружинник сразу испустил дух.
– Неплохо орёшь, – сказал Рагдай Хлеське, срывая с неё верёвку.
– Лучше, чем ты дерёшься, – вздохнула Хлеська. Поднявшись, она прибавила, – второй был, правда, самым лихим рубакой во всей дружине после Гийома, Лидула и Святослава.
– Жалко его. А где твои башмаки?
– Я скинула их, чтоб легче было бежать по снегу. Ну что, пошли?
– В Киев?
– В Киев.
– Пошли. А у тебя ноги-то не замёрзнут?
– Нет, тепло нынче.
Они шли по лесу не спеша. Рагдаю хотелось с ней говорить, говорить о многом. Но он молчал, собираясь с мыслями. Он не видел, что его спутница оставляет кровавый след, что волосы её спутаны, на лице – следы избиения. Он всё думал, с чего начать разговор. Осеннее солнце слабенько припекало, но снег в лесу почти весь растаял. В голубом небе кружились стаи тревожно каркающих ворон. Идя бок о бок с Рагдаем, но не держа его за руку, Хлеська тихим голосом рассказала:
– Наши дозорные слишком поздно стали свистеть. Когда мы проснулись, к нам уже подбегали княжеские дружинники. Я попалась бы, но меня защитил Дорош, и я прошмыгнула мимо горы в чащобу.
– Ты видела, кто из ваших погиб, а кого схватили? – спросил Рагдай.
– Да ты что, смеёшься? Делать мне было нечего, кроме как стоять и смотреть, кого зарубили, а кого взяли!
