Карл Май - Через пустыню
На рассвете мы отправились дальше. Река широко разлилась, образуя множество островов. Вдоль левого берега тянулись низкие холмы, по правому простиралась широкая равнина, и здесь, у реки, должны были стоять лагерем абу-хаммед.
— У вас одно пастбище или несколько? — спросил я проводника.
— Только одно.
Но по его виду было заметно, что он сказал неправду.
— Ты лжешь?
— Я не лгу, эмир!
— Ну ладно, постараюсь поверить тебе, но если я замечу, что ты меня обманываешь, то получишь пулю!
— Ты этого не сделаешь!
— Сделаю!
— Ты этого не сделаешь, потому что я скажу тебе, что у нас, пожалуй, два пастбища.
— Пожалуй?
— Нет, точно. Значит, у нас два пастбища.
— Или три?
— Только два.
— Хорошо.
— Прости, эмир! Но за время нашего отсутствия они могли отыскать еще одно пастбище! Тогда их станет три.
— А может быть, четыре?
— Ты еще захочешь десять!
— Ты абу-хаммед и, конечно, не хочешь потерять награбленное. Я не буду больше приставать к тебе.
— У нас четыре пастбища, эмир, — сказал он боязливо.
— Хорошо, а теперь помолчи. Я сам сумею установить число ваших пастбищ.
Я стал разглядывать горизонт в подзорную трубу и заметил несколько движущихся точек вдалеке. Я подозвал хаддедина, командовавшего приданными мне воинами. Это был храбрый и решительный человек, которому можно было доверять.
— С нами сорок пленников абу-хаммед. Как ты считаешь, достаточно ли тридцати наших воинов для их охраны?
— Я справлюсь с этим и с десятью воинами, эмир. У них же нет оружия.
— Я поскачу на разведку. Беру с собой Хаджи Халефа Омара. Когда солнце будет светить прямо через этот куст, а я еще не вернусь, ты пошлешь тридцать хаддединов искать меня!
Я позвал англичанина. Он подъехал вместе с обоими слугами. Я сказал ему:
— Доверяю вам очень ответственный пост.
— Well! — ответил он.
— Я поеду вперед, чтобы разведать, как далеко тянутся пастбища абу-хаммед. Если через два часа я не вернусь, за мной отправятся тридцать наших.
— И я с ними?
— Нет. Вы останетесь здесь, чтобы вместе с остальными хаддединами стеречь пленных. Если кто-то из пленников попытается бежать, уничтожьте его.
— Yes! Если один побежит, я уложу всех.
— Хорошо, но не раньше!
— No. Однако, сэр, если вы заговорите с абу-хаммед, задайте ему важный для меня вопрос…
— О чем?
— О развалинах и…
— Хорошо. Вперед, Халеф!
Мы галопом поскакали по равнине прямо к тем точкам, которые я увидел. Точки очень скоро оказались стадом пасущихся овец. Возле стада стоял старик.
— Селям алейкум! — приветствовал я его.
— Алейкум! — ответил он и низко поклонился.
— Мир ли на твоем пастбище?
— Здесь все спокойно, господин. Несешь ли ты тоже мир?
— Я несу его. Ты из племени абу-хаммед?
— Да.
— Где ваш лагерь?
— Там, внизу, у излучины.
— Много у вас пастбищ?
— Почему ты спрашиваешь, о господин?
— Потому что мне надо передать послание всем людямтвоего племени.
— От кого?
— От Зедара бен Ули, твоего шейха.
— Хамдульиллах! Ты приносишь радостное послание.
— Я принес его. Итак, говори, как много у вас пастбищ?
— Шесть. Три здесь, вниз по течению реки, и три на речных островах.
— И все острова ваша собственность?
— Все.
— Они заселены?
— Да, кроме одного.
И в тоне ответа, и в выражении лица старика что-то насторожило меня. Но я не придал этому значения и спросил:
— Где лежит этот единственный незаселенный остров?
— Вот против нас, будем считать, первый, а тот, о котором я упомянул, четвертый, о господин!
Я решил незаметно повнимательней присмотреться к этому острову, а вслух тем временем спросил:
— Почему остров необитаем?
— Потому что до него трудно добраться. Здесь опасное течение.
Хм! В таком случае остров очень бы годился для того, чтобы размещать на нем пленников! Я подумал об этом, а сам продолжал спрашивать:
— Сколько людей в вашем лагере?
— Ты и в самом деле послан шейхом, о господин?
Естественно, его недоверие только усилило мое собственное.
— В самом деле. Я говорил с ним и с шейхами обеидов и джовари.
— Что за послание ты привез?
— Весть о мире.
— Почему он не прислал ни одного человека из нашего племени?
— Воины абу-хаммед едут за мной.
Я не хотел дольше надоедать ему и поскакал прочь, естественно, придерживаясь речного берега, чтобы пересчитать острова. Когда мы оставили за собой третий остров, река повернула, и нашим глазам открылись палатки лагеря.
Равнина вокруг него кишела верблюдами, быками, козами и овцами. Лошадей я увидел мало. Мужчин также почти не было, да и из тех, что я заметил, все были немощными или стариками, а значит, неопасными для нас. Мы въехали в широкий проход посреди палаток.
Перед одной из них стояла молоденькая девушка, ласково поглаживавшая привязанную лошадь. Заметив меня, она вскрикнула, вскочила на лошадь и умчалась прочь. Надо ли было преследовать беглянку? Я этого не сделал, да это бы и не принесло большой пользы, потому что теперь меня окружили находившиеся в лагере люди: старики, больные, женщины и девушки. Один из стариков положил руку на шею моей лошади и спросил:
— Кто ты, господин?
— Меня отправил к вам Зедар бен Ули.
— Сам шейх! С чем же он прислал тебя?
— Это я скажу вам только тогда, когда вы все соберетесь. Сколько воинов он оставил здесь?
— Пятнадцать молодых мужчин. Аджема ускакала, чтобы позвать их.
— Так позволь мне спешиться. Но ты, — и тут я обратился к Халефу, — сейчас же скачи дальше, потому что джовари должны услышать то же послание.
Халеф развернул свою лошадь и ускакал.
— А не мог бы твой спутник остаться здесь, отдохнуть и перекусить? — спросил старик.
— Он не устал и не голоден, а его задание не терпит промедления. Где находятся молодые воины?
— На острове.
А, опять этот остров!
— Что они там делают?
— Они… — Он запнулся, а потом продолжал: — Они пасут стада.
— Далеко отсюда этот остров?
— Нет, смотри, вон они уже едут!
Действительно, от реки к нам приближался вооруженный отряд. Это были самые юные воины племени, почти совсем мальчишки. В лагере остались только старики да они. Огнестрельного оружия у них не было — только копья да дубинки. Самый ближний ко мне и одновременно самый представительный из них поднял на скаку дубинку и швырнул ее в меня, выкрикнув:
— Собака! Ты еще осмелился приехать к нам?
К счастью, я успел сорвать ружье и прикладом отразил пущенную в меня дубинку. Однако копья были нацелены у всех на меня. Я не смутился, пришпорил коня и подъехал вплотную к мальчишке, атаковавшему меня. Ему, единственному из всей компании, могло уже стукнуть двадцать.
