Мишель Зевако - Трибуле
«Это – прихожая Бастилии!» – подумал он.
Главный прево вышел ему навстречу, что он не сделал бы для любого другого посетителя. Он заметил, что обстановка подействовала на Рагастена.
– Месье шевалье, – сказал главный прево, – извините печальную атмосферу моего дома… Окружающие нас стены принимают выражения наших лиц.
– Что означает, господин граф, эти стены скрывают великую вашу печаль?
– Да, месье… Но займите же место, прошу вас, и давайте поговорим о деле, которое привело вас в Париж. Главный прево не имеет права быть человеком…
Рагастен второй раз вздрогнул. Монклар произнес эти слова таким глубоко убежденным тоном, что стало ясно: он сказал печальную правду. Он и в самом деле не был человеком, а скорее машиной для исполнения.
«Мне жалко тех несчастных, которые вынуждены были пройти через руки этого призрака!» – подумал Рагастен, усаживаясь в кресло.
– Месье шевалье, – продолжал Монклар. – Его величество приказал мне быть в вашем распоряжении. Жду, что вы сообщите мне о решениях, которые вы должны были принять…
– Мое решение принято, – ответил Рагастен. – Мне кажется неприемлемым контакт с королем Арго.
– Для службы королю! – перебил Монклар.
– Возможно, господин граф. Но вы знаете, я прибыл издалека. Уже более двадцати лет я живу вдали от Франции. Возможно, мои мысли не столь правоверны. Но совершенно очевидно, что я думаю совершенно отлично от вас. Трико, главарь бандитов, меня не очень-то интересует. В общем-то, он мне безразличен. Но Трико, бандитский главарь, который предает своих, представляется мне канальей.
Монклар мазнул рукой. Этот жест означал: «Да, в сущности, какое это имеет значение!»
– Итак, – продолжал Рагастен, – Трико мне отвратителен. Но как бы он меня ни отталкивал, ни возмущал, тем не менее я предпочел бы иметь дело с ним, чем обнажать шпагу против людей, которые мне ничего не сделали…
– Таким образом, – медленно произнес Монклар, – в случае необходимости вы не пойдете с нами на штурм бандитского гнезда?
– Хе, месье! У этих бандитов свои проблемы, у меня – свои!
– Не будем больше об этом. Его величество будет очень разочарован, не встретив вас среди защитников закона и правосудия…
– Меня уверяли, – высокомерно заявил Рагастен, – что его величество ничего так не ценит в жизни, чем порядочность. Ее он даже предпочитает праву! Если это так, то король Франции поймет и поддержит мое уклонение.
Монклар прикусил губу.
– Тогда вернемся к Трико, – нахмурился главный прево. – Когда вам угодно, чтобы я свел вас с ним?
– Как можно раньше.
Главный прево позвонил в колокольчик.
Появился привратник, одетый в черное, как и все слуги в особняке.
– Приведите того человека, который ожидает, – сказал Монклар.
Привратник исчез и несколько мгновений спустя снова открыл дверь и впустил Трико.
– Это и есть наш человек? – спросил Рагастен.
Монклар утвердительно кивнул головой.
Трико, согнувшись, подошел ближе; он нагло разглядывал Рагастена; его любопытство могло показаться странным шевалье, если бы он был меньше озабочен.
– Трико, – сказал Монклар, – вот иностранный господин, который, проезжая через Париж, хотел бы осмотреть достопримечательности города и университет. Он хочет также увидеть Двор чудес. Не хочешь ли ты ввести его в свое королевство? Гарантируешь ли ты, что с этим благородным сеньором не произойдет ничего плохого?
Трико поклонился так низко, словно готов был распластаться.
– Я покажу монсеньеру всё, что он захочет увидеть во Дворе чудес. Я гарантирую, что с ним не случится ничего плохого… если только…
– Если только? – резко перебил Монклар…
– Если только, – ответил Трико, – мы не встретим на своем пути двух бандитов… двух настоящих бандитов…
– Ба! – усмехнулся Монклар. – Да разве есть кто-то во Дворе чудес, кто не подчиняется твоей власти, мэтр Трико?
– Да, монсеньер, есть и такие. Те двое – из них.
– И что, они в самом деле так страшны?
– Монсеньер, они же просто невменяемы. Монсеньер признает: с тех пор как имел честь оказаться в его распоряжении, я наставил на путь истинный немало людей. Самые испорченные из этих каторжников прислушались к моим советам. Только те двое, о которых я упомянул, остаются глухими к добрым намерениям…
Трико продолжал говорить:
– Эти двое негодяев не перестают замышлять преступления, которые, к несчастью, их отвага позволяет совершить. Могу поклясться, что за последние два-три месяца ни один буржуа не лишился своего кошелька, ни один дом не был ограблен без того или иного участия этих плутов.
– Да, знаю, – согласился Монклар. – Мне об этом докладывали.
– Итак, – повторил Трико, – я ручаюсь за всё, если только мы не встретим Лантене…
– Лантене? – переспросил Рагастен.
– Да, – холодно пояснил Монклар, – это один из двух знаменитых бандитов, портреты которых, скорее несколько смягченные, нам только что обрисовал Трико.
– Если только мы не встретим, – закончил Трико, – ни Лантене, ни Манфреда…
– Манфреда! – не мог сдержаться Рагастен.
– Что с вами, месье шевалье? – заинтересовался Монклар. – Вы побледнели…
– Ничего! – ответил Рагастен. – Продолжайте, любезный, я внимательно слушаю. Вы сказали, что этот Манфред…
– Этот Манфред, монсеньер, самый отпетый негодяй, какого только носит земля или, по меньшей мере Двор чудес. Знаете, месье, я своими глазами видел, как он заколол кинжалом женщину только за то, что она недостаточно быстро отдала ему деньги, которые он у этой бедняжки требовал. Но и совершал и гораздо худшие поступки!
Трико прервался на мгновение.
– Продолжайте, – приказал Монклар. – Вы же видите, что благородный иностранец очень заинтересовался вашим рассказом.
Рагастен кивнул в знак согласия, и Трико снова заговорил:
– Я и сам-то не раз нарушал закон, но всегда горько раскаивался за причиненное зло. Хорошо знаю, что я немногого стою… Но, клянусь, что никогда бы не сделал того, что на моих глазах проделывал Манфред!
– И что же он такого проделывал? – спросил Монклар.
– Монсеньер! Я этого вам никогда не рассказывал, потому что это слишком ужасно… Но сейчас я чувствую необходимость сказать всю правду… Ну, вот… Манфред убил свою мать!
При этих словах Рагастен встал.
Упоминание о «своей матери» жестоко поразило его.
– Ах, монсеньер! – поспешно продолжил Трико. – Это вас привело в негодование, не так ли?
– Рассказывайте дальше! – сказал Рагастен, не возвращаясь в кресло.
– Вот как это произошло. Однажды, года два назад, Манфред разыскал своего отца… Он потребовал ту небольшую сумму, которую старик отложил на свои мелкие повседневные расходы… Папаша заупрямился… Тогда Манфред схватил палку и принялся избивать бедного старичка.
