Бернард Корнуэлл - Арлекин. Скиталец. Еретик (сборник)
У брата Жермена прямой вопрос как будто вызвал раздражение, а возможно, ему было не по себе от самой темы разговора.
– Когда-то они владели Астараком, – ответил он, – графством, граничащим с Лангедоком и Аженуа. И одно это, конечно же, говорит вам все, что нужно о них знать.
– Это не говорит мне ничего, – признался Томас.
– Значит, вы получили ученую степень в Париже! – сострил старичок и захихикал. – Графы Астаракские, молодой человек, были катарами. Южную Францию заразила эта ересь, и Астарак был центром порока. – Измазанными в краске пальцами он перекрестился и процитировал: – «Тот не может иметь Бога своим отцом, кто не имеет Церковь матерью».
– Святой Киприан, – сказал Томас.
– А вы, оказывается, не из Парижа, – проговорил брат Жермен. – Катары отвергали Церковь, ища спасения в своей собственной темной душе. Что бы стало с Церковью, если бы все мы поступали так же, если бы следовали своим капризам? Если Бог в нас, значит нам не нужна никакая Церковь и Святой престол, чтобы обрести Его милость? Это учение – самая пагубная ересь, и к чему же она привела катаров? К разгульной жизни, к плотской похоти, гордыне и извращениям. Они отрицали Божественную сущность Христа!
Он снова перекрестился.
– Значит, Вексии были катарами, – напомнил старику мессир Гийом.
– Подозреваю, они были поклонниками дьявола, – возразил брат Жермен. – Но графы Астаракские определенно покровительствовали катарам, они и десятки других знатных господ. Их называли «темными владыками», и очень немногие из них были «совершенными». «Совершенные» были вождями еретиков, они воздерживались от вина, половых сношений и мяса, а из Вексиев никто не мог отказать себе в этих трех удовольствиях. Но катары допустили таких грешников в свои ряды и пообещали им райское блаженство, если перед смертью они покаются. Темным владыкам понравились такие обещания, и, когда Церковь напала на ересь, они яростно сражались. – Он покачал головой. – Это было сто лет назад! Его святейшество и король Франции разбили катаров, и Астарак пал среди последних их оплотов. Была смертельная битва, погибло бессчетное число бойцов, но ересиархи и темные господа были наконец уничтожены.
– Но некоторые спаслись, – мягко подсказал мессир Гийом.
Брат Жермен помолчал, глядя на высыхающие пунцовые чернила, после чего проговорил:
– Рассказывали, что несколько катарских предводителей действительно спаслись и сохранили свои богатства по всей Европе. Ходит даже слух, что и сама ересь еще живет, прячась в краях, где сходятся Бургундия и Италия. – Он сотворил крестное знамение. – Думаю, часть семейства Вексиев отправилась в Англию и укрылась там, поскольку именно в Англии, мессир Гийом, вы нашли копье святого Георгия. Вексий… – задумчиво произнес он. – Это слово, несомненно, происходит от латинского vexillaire – «знаменосец», и говорят, что первые Вексии нашли это копье во времена Крестовых походов, а потом носили его как знамя. В стародавние дни оно, несомненно, было символом власти. А я… я скептически отношусь к таким реликвиям. Настоятель уверяет меня, что видел три крайние плоти младенца Иисуса, и даже я, считающий Его благословенным выше всякой меры, сомневаюсь, что Он был одарен настолько щедро. Но я задал настоятелю несколько вопросов об этом копье. С ним связана одна легенда. Говорят, что человека, идущего в битву с этим копьем, нельзя победить. Конечно, это всего лишь легенда, но вера в такие нелепицы воодушевляет невежд, а мало кто сыщется невежественнее солдат. Впрочем, больше всего меня беспокоит их цель.
– Чья цель? – спросил Томас.
– Рассказывают, – продолжил брат Жермен, пропустив вопрос мимо ушей, – что перед падением последней крепости еретиков оставшиеся в живых темные владыки дали клятву. Они понимали, что война проиграна, что их оплот неминуемо падет, а инквизиция и сила Божья уничтожат их, и потому поклялись вечно мстить своим врагам. Они поклялись, что когда-нибудь уничтожат французский трон и святую Мать-Церковь и, чтобы сделать это, воспользуются могуществом святейших реликвий.
– Копьем святого Георгия? – спросил Томас.
– И им тоже, – кивнул брат Жермен.
– Тоже? – озадаченно повторил мессир Гийом.
Брат Жермен макнул перо в чернила, сделал на пергаменте еще одну блестящую кляксу и искусно закончил копию значка на луке Томаса.
– Йейла я видел и раньше, – сказал он, – но на принесенном вами значке он не совсем такой. Зверь держит чашу. Не простую чашу, мессир Гийом. Вы правы, лук заинтересовал меня, даже напугал, поскольку зверь держит чашу Грааля. В Генуэзском соборе есть кусок зеленого стекла, который якобы был чашей Грааля, но сомневаюсь, что наш любимый Господь пил из такой штуковины. Нет, настоящая чаша Грааля существует, и владеющий ею обладает могуществом, какого нет ни у кого на земле. – Он положил перо. – Боюсь, мессир Гийом, темные владыки хотят свершить месть. Они собирают силы. Но по-прежнему прячутся, а Церковь еще не замечает их. И не заметит, пока опасность не станет явной. Но тогда уже будет поздно. – Брат Жермен склонил голову, так что Томас видел лишь розовую лысину среди седых волос. – Все это предсказано, – сказал монах, – все это есть в книгах.
– В каких книгах? – спросил мессир Гийом.
Брат Жермен пробормотал что-то на латыни.
Мессир Гийом вопрошающе посмотрел на Томаса.
– И король с юга станет могучим, – неохотно перевел тот, – но один из его принцев будет сильнее его.
– Катары живут на юге, – сказал брат Жермен, – и пророк Даниил все это предвидел. – Он поднял перепачканные чернилами руки. – Грядет ужасное сражение, поскольку ставкой будет душа мира, и в ход пойдет любое оружие, даже женщины.
Он вновь забормотал на латыни.
– Дочь южного короля, – перевел Томас, – придет к королю северному и заключит с ним договор.
Брат Жермен уловил недовольство в его голосе.
– Вы не верите? – прошипел он. – А зачем, вы думаете, мы скрываем рукописи от невежд? Там содержатся всевозможные пророчества, молодой человек, и все они даны нам непосредственно Богом, но подобные знания темны для неучей. От слишком многих знаний люди сходят с ума. – Он перекрестился. – Благодарю Бога, что скоро умру и буду блаженствовать на небе, глядя, как вы бьетесь во тьме.
Томас стоял у окна и смотрел, как послушники разгружают два воза с зерном. Латники мессира Гийома на галерее играли в кости. «Вот это реальность, – подумал он, – а не какое-то бормотание пророков». Отец всегда предостерегал его насчет пророчеств. Они вредят разуму человека, говорил он. Не оттого ли и его ум сбился с пути?
– Копье, – сказал Томас, стараясь держаться фактов, а не фантазий, – было похищено из Англии семейством Вексиев. Мой отец был одним из них, но он отпал от семьи, украл у них копье и спрятал в церкви. Там его убили, и, умирая, он сказал мне, что это сделал сын его брата, мой двоюродный брат, называющий себя Арлекином. – Он повернулся к монаху. – Мой отец был Вексий, но он не был еретиком. Да, он был грешник, но боролся со своим грехом, он ненавидел своего отца и был верным сыном Церкви.
