Андрей Буровский - Орден костяного человечка
— Давай сходим, а потом мы переночуем…
— Нет уж! — заявил Епифанов решительно. — Вы, Вася, судите по Микенам и другим цивилизованным местам! А вы Володю-то порасспросите, какие тут у нас дела делались в мае! И совсем недалеко отсюда. Так что вот — ночевать на кургане вы не будете…
— Тогда мы рискуем ничего не понять — кто нас зовет, зачем зовет…
— Вот раскопаем погребение — и сразу же все станет ясно.
Забегая вперед, скажем сразу — ничего тут яснее не стало.
ГЛАВА 21
Как надо искать старые клады
12 июня, вечер
— Так где живет этот бугровщик?
— Вроде бы вот…
Чистая, опрятная изба, хороший запах вымытого дерева. Старик с кустистыми бровями, седой, испещренный морщинами. В комнате очень тепло, потому что протоплена печка и нажарена картошка — полная сковородка картошки. Если это на одного — сколько же в старого хрыча влазит?! Если кого-то ждал… интересно бы узнать, кого. Ведь уж, наверное, не их с Васей.
— Входите, гости, садитесь, наваливайтесь. А бутылку поставите — хозяевами станете.
— Бутылку поставим, — согласился Володя, поставив бутылку на стол возле сковороды, — только посудите сами — ну зачем нам быть хозяевами? Будьте хозяином вы сами.
— А это присловье такое, уголовного люда присловье. Не испугаетесь?
— Пока не страшно… Мы вам еще сколько хотите бутылок поставим, если вы нам расскажете про бугры, какие тут есть, в каких местах. Ну, давайте разольем?
Старик ухмыльнулся. Володе показалось, что ухмыльнулся очень саркастически, поставил на стол три стакана, цепко сграбастал свой стакан.
— Ваше здоровье, Козьма Иванович!
— И ваше, Владимир Кириллович!
— Помилуйте, откуда же вы меня знаете?!
— А вы водку-то допейте, не разливайте лучше ее, водку. Я же слышал, как вас молодежь называет. Никакой мистики, одно только умение наблюдать.
— Хороша водка, да мало… Вдогонку? Так вот, Козьма Иванович, у нас проблема — оказалось, ученые совсем не знают, какие в ваших краях курганы. Вы бы нам помогли, вот было бы хорошо.
— Гм…
И сидит, смотрит старик из-под разросшихся бровей, изучает, прикидывает что-то… Хотелось бы понять, что именно, по каким правилам жизни и чьей жизни прикидывает. Ведь с точки зрения Академии наук они с Василием видятся совсем не так, как с позиции деревенского мужика. А для деревенского мужика совсем не так, как с точки зрения гангстера, грабителя могил.
— И что же ученым людям у меня, деревенского мужика, увиделось?
— Вы знаете, всю научную классификацию курганов первому, кто ее сделал, Теплоухову, подсказали бугровщики. Так что кто ученее — тут еще смотреть надо.
Вообще-то, просьба помочь ученым людям, капитуляция «городских» перед познаниями местных жителей — это всегда срабатывает убойно. А вот Козьма Иванович и не улыбнулся даже, все так же глядел из-под бровей.
— Сам я не бугровал, это брат у меня бугровал… Потому их обычай и знаю. И бугры вокруг немного знаю… Ну, давайте! — поднял он стакан.
Володя бросил в рот третью порцию, чуть ли не полстакана, и обратил внимание — водка перестала обжигать. Признак это такой, что разумный человек, переставший чувствовать ожог во рту, делает перерыв. Но Козьма Иванович о перерыве как-то не думал и гостям думать не позволял.
— Вторую бутылку обещали… хе-хе… Ладно, вашу будем пить в другой раз… Если сговоримся и если будет второй раз. А пока…
И старик взгромоздил на стол пятилитровую бутыль с самогоном. Мы это все должны выпить?! Наверное, некоторый ужас отразился на лице Василия, потому что Козьма Иванович счел нужным уточнить:
— Отопьем, сколько само отопьется.
И продолжил:
— Так, значит, курганы… А вы, молодые люди, про это знаете — что бугор кровью омыть полагается?
— Кровью? Впервые слышу.
— Подставляйте посуду. Брат мне ясно говорил — чтобы был фарт, надо омыть курган кровью. «Первая встреча» — это вообще что такое?
— «Первая встреча»? Не знаю…
— А это обычай вот какой… Когда воры выходят на дело, надо первого встречного порешить. Если на перьях будет его кровь — тогда будет и фарт. Что такое «фарт» — знаете? «Перо» что значит?
— Фарт — удача, пером называется нож.
— Правильно! А вот про «первую встречу» не слыхали, странно… Так вот, для фарта бугор кровью надо омыть… Не сдрейфите?
— Человеческой кровью омыть надо? — деловито уточнил Вася. — Любой курган и сразу человеческой?
— Правильно мыслишь… Не всякий. Для какого кургана и петушьей кровищи достаточно, а для большого нужен человек… Этот громадный почему не докопали? Человек нужен был, вот почему. А они, которые копали, неправильно сделали…
— То есть вы думаете, Козьма Иванович, надо было зарезать человека на кургане, и тогда археологи нашли бы все необходимое? Я правильно вас понял? — Вася был вежлив, спокоен, если напряжен — то лишь чуть-чуть.
— А то… Копали они, копали, ни с чем и уехали. А почему? Потому, что кровью первого встречного курган не омыли. Не омыли — клад и ушел от них, спрятался. Неправильно они все делали, не как надо. Так что, орлы, сами-то вы готовы? Или так, потрепаться, как водится у интеллигенции, а потом сдрейфить? Ну?!
Володя как-то не был в силах понять — издевается над ними дед или всерьез призывает к «мокрухе». Вроде бы невозможно и допустить, что всерьез. А с другой стороны — тон старика, поведение, вся обстановка этой странной избы…
Василий нашелся быстрее:
— Дедушка, нам же надо вовсе не копать курганы! Мы изучаем — могли они быть обсерваториями… то есть местами, откуда можно изучать небо. Мы думали, вы нам покажете, где есть группы курганов — мы-то этого не знаем.
— Думали… думали… Я тоже вот думал, что вы люди серьезные… Курганы вам показывать? Эка! Сами ищите. Я-то думал, вы самый что ни на есть главный здешний клад взять хотите, который на Большом кургане. Это было бы дело!
— Если без человеческой крови его все равно не найти, то получается — дело безнадежное. Не может же экспедиция приносить жертвы!
— Кспедиция! Какая мне разница, как эта штука называется. Важно — есть отважные люди или их нет. Если есть — клад вполне можно достать.
— Что же вы, Козьма Иванович, не взяли до сих пор клада? Вы ведь человек отважный, и для чего вам с нами делиться? Забрали бы себе весь клад, и все.
— Для таких дел товарищи нужны.
— Чтобы их вовремя зарезать? — вопрос Васи прозвучал почти естественно.
Некоторое время Козьма Иванович в упор смотрел на Василия с каким-то непонятным выражением, потом вдруг он начал смеяться. Уперев руки в боки, откинувшись, уставя бороду вверх, он хохотал все громче, распялив рот, наполняя своим хохотом всю комнату.
